Пути и средства - Мария Синягина

ретировался, и через секунду послышался его громкий голос: – Один! Два!

– Итак, – выжидательно спросил Дмитрий Владимирович и поднял брови.

– Короче, пап, ты только мне ничего не говори, хорошо? Я все и так знаю.

– Три!

Дети засуетились вокруг в поисках места, где бы они могли спрятаться.

– Ну-ка, не темни. Что случилось?

– В общем, мы с Никиткой расстались.

– Четыре!

Надюша залезла под скатерть, накинутую на журнальный столик, и затихла, Витюша все еще не мог определиться.

– Хм, – Вике видела, что в глубине души отец борется с желанием сказать что-то вроде «я же тебе говорил».

– Пять!

Витюша полез в шкаф, пытаясь закрыться изнутри. Надюша, видимо посчитав, что ее убежище недостаточно надежное, выбралась из-под стола и бросилась на поиски лучшего места.

– Шесть!

– Ну ладно, – наконец, сказал он. – А почему ты так рано вернулась?

– Там что-то случилось, поэтому всех распустили.

– Помимо той кражи, про которую ты мне уже рассказала?

– Семь! Восемь!

Надюша нырнула за диван, было слышно ее шуршание, которое вскоре стихло.

– Похоже, что так, но подробностей я не знаю.

– Что-то многовато у вас там происшествий. На одну-то маленькую экспедицию.

– Девять! Десять! Я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват!

Тимур появился в комнате с грозным лицом:

– Так, я пришел. Сейчас всех найду, – объявил он.

В это время за диваном послышался оглушительный чих – видимо, Надюшин нос уловил скопившуюся там пыль.

– Ага-а-а! – закричал Тимур и тоже полез за диван. – Кто у нас там? Апчхи!

Вика и Дмитрий Владимирович хохотали до слез. Через минуту Тимур достал из-за дивана довольную визжащую Надюшу, на ее розовом сарафане и тут и там виднелись клубы пыли.

– Нашел! Где же теперь Витюша? Ох, не найти мне его! – театрально пожаловался он.

Внезапно из прихожей послышалась трель телефона, которую Тимур, увлеченный игрой, не слышал.

– Где же, где же этот Витюша!?

– Тимур! Тимур! – позвала Виктория. – Твой телефон звонит!

– Всем оставаться на своих местах! Сейчас отвечу, и всех найду!

Он поспешно вышел в прихожую, доставая телефон, на дисплее которого отобразился незнакомый номер. Из шкафа послышалось недовольное шуршание.

– Алло, в чем дело?

Тимур молча слушал то, что говорил его невидимый собеседник, и мрачнел с каждой секундой.

– Буду в течение часа.

– Мне надо ехать, – тихо сказал он Виктории.

Из шкафа в этот момент вывалился Витюша, и обижено прошептал:

– Дядя Тимур, почему вы меня не ищете!

– Ты так хорошо спрятался, что дядя Тимур тебя не смог найти, – нашлась Виктория, – это значит, что ты выиграл. Что случилось?

– Произошло что-то странное с моим начальником. Я до конца не понял, то ли он сам отравился, то ли его отравили…

– Может, мне поехать с тобой?

– Нет, Вика, не надо. Не хочу тебя вмешивать. К тому же, у тебя и так сегодня был тяжелый день. Я тебе позвоню попозже и все расскажу, хорошо? – он легонько погладил ее по плечу. – Я так рад, что ты мне позвонила.

– Да, – совершенно искренне ответила Виктория, – я тоже рада.

Через несколько часов Тимур освободился и позвонил Виктории, трубку взял Дмитрий Владимирович.

– Вика уже спит, если у вас ничего срочного, то я не буду ее будить.

– Да-да, конечно. Она сегодня намаялась. Я завтра позвоню, – ответил он.

– Что у вас там произошло? – поинтересовался Дмитрий Владимирович.

– Моего начальника отравили прямо на рабочем месте, – просто ответил Тимур. – В больнице сказали, какой-то яд.

– Он жив?

– Пока да. Я разговаривал со следователем, он сказал, что заведено уголовное дело. Покушение на убийство, так кажется… В общем, будет расследование.

– Ясно. Тимур, мне кажется, что вокруг вас происходит слишком много неприятных историй.

– Да, я это тоже заметил, – усмехнулся в трубку Тимур. – И во всех этих историях мне надо разобраться. А я ума не приложу, как это сделать.

– Тимур, вы когда-нибудь вязали? – неожиданно спросил Викин отец.

– Нет, – удивился Тимур, – мне кажется, что это не мужское занятие.

– Моя жена вяжет. Я поначалу совсем не понимал смысл этого процесса – мне казалось, что вязание, особенно спицами, это долго и как-то нерационально, что ли. Знаете, слишком медленно. Столько времени тратить на то, чтобы планомерно протягивать одну ниточку, потом другую и так до бесконечности. Но если не думать о том, как это долго, трудно, а просто делать, может получиться прекрасное изделие.

– А может и не получиться, так ведь?

– Да. Но в любом случае вы не проверите, пока не сделаете. Причем, каждый шаг должен быть тщательно и аккуратно продуман. Вы понимаете мою аллегорию?

– Да. И все же я не знаю, что должен делать. Вся моя жизнь разваливается. Годы работы сыплются как мелкий морской песок через сито. Это звучит немного пафосно, но, по сути, все так.

Дмитрий Владимирович усмехнулся:

– Не смешите меня, Тимур. Никогда не может быть такого, чтобы годы работы пропали. Они в любом случае пройдены, и с вами останутся до конца дней. Просто есть еще одна ступенька, на которую вам предстоит поставить ногу. Возможно, она куда более высокая, чем те, предыдущие, а возможно, такая же. Разница лишь в том, что на одни ступеньки вы уже забирались, а на другие еще нет. Пройденные этапы уже не страшат неизвестностью, а этот, новый, еще пугает и тревожит. Просто потому, что он не пройден. Вы не знаете, куда он приведет вас, но поверьте, в конце концов, вы будете благодарны за то, что Вселенная послала вам это испытание.

Тимур положил трубку и вздохнул.

Недолгая беседа с Викиным отцом вывела его из состояния растерянности. Когда он прибыл в больницу, следователь – молодой мужчина с усталыми серьезными глазами сказал, что Мастина отравили неизвестным ядом. Сейчас начальник находится в очень тяжелом состоянии, и врачи сильно сомневаются в том, что он выкарабкается.

– Помимо отравления у него сильнейший грипп и первая стадия пневмонии. Не понимаю, что он вообще делал на работе, в таком-то состоянии… – говорил доктор следователю, пока Тимур ожидал его, прислонившись к подоконнику.

Из разговора с полицейским Тимур понял, что в покушении он подозревает Платонова, ведь Леонид не должен был находиться в институте археологии в это вечернее время. Леонида отпустили домой, потому что Тимур подтвердил, что это он пригласил Платонова в институт и позволил остаться в его кабинете для работы над документацией.

Тимур думал о том, что сказала ему мать. «Ты уверен, что монету взял именно Леонид», – спросила она. А он ответил ей что-то невразумительное про большую вероятность. Но почему он решил, что это Гаврилыч? Потому что ему нужны деньги.