В любви дозволено всё - Элис Детли

— Не очень.

— Вы скорее придете в себя, если что-нибудь съедите.

— Может быть. — Она безучастно пожала плечами.

— Не хотите помочь мне с обедом?

— Как вам угодно.

— А чего хотите вы сами? — Фрэнк отчаянно пытался сохранить душевное равновесие. Апатия, в которую впала Сьюзен, — это его вина, и, если не проявить теперь максимум осторожности, ему еще долго придется укорять себя за это.

— Я хочу домой, — призналась Сьюзен, умоляюще глядя на Фрэнка снизу вверх своими темно-карими глазами.

Он надолго задумался, всерьез прикидывая, как можно было бы осуществить ее желание. Он готов на все, лишь бы сделать ее хоть немного счастливой. Но здравый смысл снова взял верх.

— Пока об этом рано говорить. Что еще?

— Чтобы меня оставили в покое, — мрачно сказала она, опуская глаза.

— Прекрасно, — произнес Уайлдер как можно безмятежнее, пересадил ее со своих колен на кровать и встал. Он поспешил засунуть руки в карманы, чтобы вновь не привлечь к себе Сьюзен, когда она тоже поднялась и как-то боком шагнула прочь от него. — На кухне есть хлеб, сыр и ветчина, если вам захочется поесть. Я сварю кофе. Приходите, когда появится желание. И не забудьте про ваши таблетки. Я положу их на стойку.

Не ожидая ответа, Уайлдер ушел на кухню, приготовил себе кофе и сандвич. С тарелкой и кружкой в руке поднялся в рубку, устроился на солнечной стороне и в одиночестве съел свой обед, правда, без всякого удовольствия. Вероятно, в сотый раз он усомнился, правильную ли тактику избрал, пытаясь вывести Сьюзен из состояния полной безучастности, и в сотый же раз пришел к выводу, что, приведись ему снова действовать в подобных обстоятельствах, он поступил бы точно так же.

Хотя далеко не все получилось, как было задумано, Фрэнк сделал все возможное, чтобы обеспечить безопасность Сьюзен. По его мнению, у людей Трейдера шансы заполучить ее в свои грязные лапы равны нулю. Учитывая, что всего несколько дней назад дела складывались не в пользу Сьюзен, можно считать, что цель действительно оправдывает средства. Если даже она и потерпела в ходе еще не законченной операции некоторый ущерб, это ничего не меняет. Лучше жить, чем лежать на глубине шести футов под землей. А немного заботы и терпения, и не сегодня-завтра силы окончательно вернутся к Сьюзен.

Тем не менее Фрэнку совсем не нравилось, что он — пусть не намеренно — нанес ей душевную травму. Видит Бог, он не желал ей зла, но, если уж быть до конца честным, надо признать, что методы он выбрал никудышные. Он взялся защитить Сьюзен от гангстера Люка Трейдера и его банды. Однако Уайлдеру становилось все яснее, что кто-то должен был вовремя уберечь ее от самого защитника с его манерой размахивать кулаками.

Но вплоть до этого дня, напомнил себе Фрэнк, жесткие меры были необходимы, чтобы держать Сьюзен в узде. Она ни на минуту не прекращала отчаянно сражаться с ним, пока они оставались в коттедже. Если б он чего-то не предусмотрел и ей удалось бежать, трудно сказать, чем бы все закончилось. Не исключено, что кто-то из них или оба погибли бы.

Теперь, когда они вернулись на «Утреннюю звезду» и яхта стоит на якоре посреди пустынной бухты у необитаемого острова, по крайней мере отпала необходимость постоянно запугивать Сьюзен, чтобы удерживать ее от опасных шагов. Бежать ей здесь некуда и связываться не с кем, пока никто не пожаловал на остров. Ее возможности сейчас настолько ограничены, что можно чуть-чуть расслабиться и вести себя с ней дружелюбно, не боясь подвоха. Именно этого Фрэнку хотелось больше всего; по правде говоря, он устал от роли бессердечного хама.

Ему осточертело выдавать себя не за того, кто он есть на самом деле. Хотелось быть самим собой, может, тогда Сьюзен наконец поймет, что он не бездушный изверг. А узнав о подлинных причинах своего похищения, она осознает, что им двигало только искреннее желание уберечь ее от смертельной опасности…

Через час Фрэнк вернулся на кухню. Таблетки, оставленные им для Сьюзен, исчезли. Та могла, конечно, вышвырнуть их в море, но что-то говорило Фрэнку, что она действовала разумнее. Тем более что в раковине стояли оставленные ею грязные тарелки и кружка. Раз поела, значит, все же решила заботиться о своем здоровье.

Уайлдер очень беспокоился за нее, хотя и не хотел в этом сознаваться, и теперь почувствовал некоторое облегчение. Впрочем, от радости не осталось и следа, стоило ему лишь заглянуть в кормовую каюту и увидеть сидящую на кровати Сьюзен. Она поджала ноги, уперлась подбородком в колени, привалилась спиной к стене. Ветровку она сняла, а в остальном выглядела так же, как и раньше, — потерявшимся ребенком. И на Фрэнка накатило прежнее желание сжать ее в объятиях, осыпать ласками и поцелуями. Но в его нежностях, напомнил он себе, стоя в дверях, Сьюзен нуждается так же, как в знаках внимания какого-нибудь уголовника, сбежавшего с каторги.

— Почему бы вам не подняться наверх, не погреться на солнце? — предложил Уайлдер. Он знал, что ему не следовало приходить, но оставаться вдали от нее было выше его сил.

— Не хочется, — ответила Сьюзен безучастно.

У Фрэнка мелькнула мысль: а что, если вытащить ее наверх силой? Но нельзя было терять голову, ведь он решил предоставить ее на время самой себе и ни словом ни делом не задевать ее самолюбия.

— Дело ваше, — угрюмо буркнул Уайлдер, повернулся и пошел в свою каюту. Схватив куртку и начатый недавно роман, он вернулся в рубку.

Сьюзен присоединилась к нему минут на тридцать, а то и меньше, лишь за ужином. Все остальное время до вечера она, кажется, так и просидела на кровати, устремив взгляд в пространство. Фрэнк старался не досаждать ей своим присутствием, но под предлогом, что, мол, идет на кухню за очередной чашкой кофе, каждый час заглядывал в каюту удостовериться, что все в порядке.

Вскоре после десяти Уайлдер ощутил, что его с непреодолимой силой клонит ко сну. Он задраил главный люк и пошел в последний раз навестить Сьюзен. Та лежала поверх пледа совершенно одетая, уткнувшись лицом в подушку. Плечи мерно поднимались и опускались — Сьюзен спала.

Вообще-то он собирался на ночь запереть ее в каюте, но после того, что случилось, просто не посмел этого сделать. Даже ради собственного спокойствия. Открыть главный люк без ключа она все равно не сможет. До радиопередатчика или хоть какого-нибудь оружия, имеющегося на борту, ей тоже не добраться. Конечно, не исключена возможность, что Сьюзен отважится ударить его чем-нибудь по голове, но лучше уж подвергнуть опасности себя, чем снова заставить ее страдать. К тому же и риск не велик — спал Фрэнк всегда очень чутко.

Открыв шкафчик, где хранились запасные одеяла, он достал еще одно и укрыл им Сьюзен. Оставил включенным ночник на случай, если она проснется ночью, и ушел к себе, в носовую каюту. Там снял джинсы, швырнул их на гамак, забрался в постель и, вопреки ожиданиям, заснул как убитый.