Холодная месть - Линкольн Чайлд

Скорее всего, он потому не смог убить Пендергаста, что не сумел понять его. Нужно узнать больше о привычках, пристрастиях, излюбленных местах, связях агента. Выяснить, что им движет, о чем он по-настоящему тревожится.

Тут же вспомнилось сказанное напоследок элегантным убийцей: «Джадсон, не беспокойтесь, мы как следует о вас позаботимся. Как и всегда заботились».

От такого воспоминания еда не лезла в глотку. Эстерхази снова отложил вилку и повернулся к бородатому бродяге. Уставился на него и не отводил взгляда до тех пор, пока тот не прекратил есть и не посмотрел в ответ.

— Проблемы? — спросил бродяга.

— Как ни удивительно, да. Проблемы. — Эстерхази одарил его улыбкой. — Можно спросить?

— О чем? — насторожился бродяга.

— Меня преследует один тип. Угрожает прикончить. И никак его не стряхнуть.

— Прикончи ублюдка первым, — посоветовал бродяга и снова принялся чавкать желе.

— В этом и проблема. Не могу подобраться. Что бы ты сделал на моем месте?

Глубоко посаженные глазки бродяги засверкали злой радостью. Он даже выпустил ложку из рук. О, в этих делах он знал толк!

— Возьми кого-нибудь близкого к нему. Слабого. Беззащитного. Сучку его возьми.

— Сучку, — задумчиво повторил Эстерхази.

— Не просто сучку, а его самую близкую сучку. Через бабу всегда можно взять мужика.

— Разумно.

— Твою мать, конечно, а как еще! Я однажды с дилером поцапался, хотел порвать его дерьмовую задницу на газету, но эта скотина всегда был с корешами. Но у него была младшая сестренка, в самом соку…

Бродяга рассказывал долго, со смаком. Но Эстерхази уже не слушал его, погрузившись в размышления.

Самую близкую сучку…

Глава 34

Элегантный дом окружала благоуханная прохлада осеннего вечера. На близлежащей Хабершем-стрит и за нею, на Уитфилд-сквер, оживленно болтали прохожие, а туристы фотографировали декоративные башенки и старые кирпичные дома у парка. Но внутри дома царил покой.

Его потревожил легкий скрежет металла о металл. Замок щелкнул, и задняя дверь тихонько приоткрылась.

Специальный агент Пендергаст — едва заметная в вечернем сумраке тень — проскользнул на кухню. Прикрыл и замкнул дверь за собой, затем прильнул к ней, вслушиваясь. Дом пустовал, но агент все равно выждал какое-то время в тишине. Воздух в доме был затхлый, стоялый. Окна закрыты, жалюзи опущены. В доме явно никого не было уже долгое время.

Пендергаст вспомнил, что последний раз посещал этот дом несколько месяцев назад и обстоятельства, мягко говоря, значительно отличались. Теперь Эстерхази залег на дно, причем умело. Но целиком от следов не избавиться. Ключ к разгадке найдется обязательно, и, скорее всего, именно в этом доме. Никто не в силах испариться бесследно.

С возможным исключением в виде Хелен.

Пендергаст внимательно осмотрел кухню. Хозяин содержал ее в идеальной, педантичной чистоте. Выбор мебели изобличал чисто мужской вкус, как и все прочее в доме: тяжеловесный дубовый обеденный стол, чересчур массивная стойка для ножей, откуда торчало множество рукоятей, буфеты темного вишневого дерева, черная гранитная столешница.

Агент покинул кухню, вышел в зал, поднялся по лестнице на третий этаж. Двери на лестничной площадке были закрыты. За первой дверью оказалась лестница, ведущая на чердак — недообустроенное помещение с двускатным потолком, где пахло нафталином и пылью. С потолка свисала лампа без абажура, рядом болталась веревка. Пендергаст потянул за нее, и чердак залило резким светом. Вдоль стен стояли картонные коробки, чемоданы и сундуки, все аккуратно закрытые. В углу — зеркало в полный рост, тусклое, покрытое пылью.

Пендергаст вынул из кармана пиджака складной нож с перламутровой рукоятью и принялся за дело. Методично и неспешно он разрезал ленту, склеивающую крышки коробок, просматривал содержимое, запаковывал и заклеивал крышки новой лентой. Покончив с коробками, принялся за чемоданы и сундуки: осторожно вскрывал замки, перебирал хранящиеся там предметы, возвращал все на место и закрывал.

Направляясь к лестнице, он остановился перед зеркалом. Рукавом черного пиджака протер участок, посмотрел. Оттуда выглянуло почти неузнаваемое, чужое лицо. Пендергаст поспешно отвернулся.

Выключив свет, он спустился на третий этаж, где находились две ванные, спальня Эстерхази, его кабинет и спальня для гостей. Прежде всего он проверил аптечные шкафчики в ванных. Перебрал содержимое. Выдавил тюбики с пастой в унитаз, туда же высыпал тальк из коробок, опорожнил баночки с кремом для бритья, проверяя настоящие ли, не содержат ли контейнеров с ценностями. Опорожненное возвращал на место. Затем обследовал спальню для гостей. Ничего интересного.

Его дыхание участилось.

Затем Пендергаст зашел в спальню Эстерхази, столь же педантично ухоженную, как и все прочее в доме. На полках аккуратными рядками стояли книги в твердых обложках, романы и биографии выдающихся людей, в небольших нишах — старый веджвудский фарфор.

Пендергаст стянул с кровати покрывало и простыни, снял матрас и тщательно прощупал его, отодвинул материю, чтобы взглянуть на пружины. Прощупал также подушки, изучил саму кровать и вернул ее в прежнее состояние. Открыл платяной шкаф и методично ощупал каждый предмет одежды. Выдвинул каждый ящик старого бельевого шкафа работы Дункана Файфа, обыскал содержимое, уже не стараясь вернуть все к изначальному виду. Одну за другой проверил книги на полках, но в прежнем порядке их не расставил. Его движения стали резче, небрежнее, временами казались судорожными.

После настал черед кабинета. Пендергаст подошел к одиноко стоящему шкафу для документов, вставил и резко крутанул лезвие ножа, сломав замок. Он открывал по очереди ящики, вытаскивал папки с бумагами, внимательно просматривал и небрежно впихивал на место. Почти час ушел на то, чтобы просмотреть счета, налоговые формы, квитанции, письма, сметы и прочее. Пендергаст узнал много интересного о шурине. Но ни единой подсказки насчет того, куда он мог подеваться.

Затем настал черед полок со справочниками и книгами по медицине. Потом осмотру подверглось содержимое письменного стола. Вынув отвертку, Пендергаст извлек из стоящего на столе ноутбука жесткий диск и спрятал в карман. На стенах висело множество дипломов и грамот. Все их агент тоже внимательно осмотрел, снимая и небрежно возвращая на место.

Перед тем как спуститься, он остановился в дверях и осмотрел комнату. С первого взгляда кабинет казался прежним, чистым и аккуратным. Никто бы не догадался, что каждый миллиметр здесь был обыскан и проверен. Никто… за исключением хозяина. Джадсон поймет сразу.

Беззвучно сойдя по лестнице, Пендергаст с той же тщательностью, как и комнаты наверху, обследовал столовую, затем нижний кабинет. За висящим на стене дипломом он обнаружил сейф, но решил приняться за него позже. Открыл оружейный шкаф и обследовал содержимое, но ничего полезного не отыскал.

Наконец он перешел в гостиную, самую изысканную комнату в доме, обшитую панелями лакированного красного дерева, с винтажными обоями, с картинами мастеров восемнадцатого и девятнадцатого века на стенах. Главное же сокровище дома — коллекция античных краснофигурных ваз — содержалось в массивном стенном шкафу в стиле Людовика Пятнадцатого.

Обыскав комнату, Пендергаст приблизился к шкафу. Резким движением сломал замок, распахнул дверцы и посмотрел на коллекцию вблизи. Он давно знал о ней, но лишь теперь ощутил в полной мере, насколько она удивительна. Возможно, это была лучшая из небольших любительских коллекций в мире. Всего шесть предметов, но каждый — бесценный, уникальный образец работы древнегреческих мастеров: Эксекий, мастер Брига, Ефроний, Мидий, Макрон, вазописец Ахилла. Взгляд агента блуждал по вазам, кратерам и чашам. Каждая — несравненный шедевр, свидетельство высочайшего, редкостного художественного гения. Эту коллекцию собрали не ради престижа либо хвастовства. Каждый предмет был с большим трудом отыскан истинным знатоком с безошибочным вкусом и куплен за огромную цену. Только человек искренне любящий и глубоко понимающий искусство мог собрать нечто столь же безукоризненное. Разрушь это — и мир станет ощутимо беднее.

Звук прерывистого, учащенного дыхания заполнил комнату.

Одним резким движением Пендергаст смахнул шедевры на дубовый пол. Хрупкие вазы и чаши раскололись на сотни кусков, разлетевшихся по всей гостиной. Судорожно хватая воздух, дрожа в припадке ярости, Пендергаст плющил и крошил ногами обломки, пока не растер их в пыль.

Наконец он остановился. В доме было тихо. Слышалось лишь отрывистое неровное дыхание. Пендергаст еще не восстановился после ранения. Чтобы отдышаться и успокоиться, требовалось время. Отдыхал он долго. Затем смахнул красную пыль с костюма и направился к двери в подвал. Взломав ее, спустился и внимательно осмотрел помещение.