Измперение инкогнито - Эдуард Пак

— Чертовщина какая-то, чур меня! — сказал с чувством Антон. Зачем-то сплюнут через левое плечо и три раза с силой ткнул себя кулаком по лбу, больно оцарапав костяшки пальцев о кокарду.

— А, ладно — махнул он рукой.

Заморачиваться не хотелось. Засовывая пистолет обратно в кобуру, он потрогал блондинку носком сапога.

— Ну ты, живая что ль? Бабки гони. Не хорошо, делиться надо.

Али Перенесся во временной карман. Этот ментяра, или как их там сейчас называют, полицейский, чуть его не сцапал. Небольшая часть окружающего пространства, скопированного вместе c блондинкой перенеслась сюда. Освещенная слабым желтым светом мигающей лампочки, та все так же сидела, прислонившись спиной к кирпичной стене, неприлично раскидав ноги.

Привычно закрутив пространство, он поменял декорации.

Старая, заброшенная избушка, дикий, противоестественный пейзаж за окном, веющий смрадным дыханием мрачной угрозы, серые клочья паутины по углам. В холодном воздухе витает сладковатый запах тлена, кислого застоявшегося пота и гари — запах насилия.

Блондинка сидя на полу, ошарашено озирается по сторонам. Все, что она помнит — это то, как чернявый мужик прижал ее к холодной стене и глядя в глаза, что-то говорит. Зловещие слова зовут, грубо тянут в туман, затем нить реальности для нее полностью пропадает — и вот она тут. Может этот невообразимый кошмар ей просто снится? Больно ущипнув себя, она до крови прикусила губу. Нет, ужасное видение не желало так просто оставлять свою жертву. Она поклялась больше ни когда так не напиваться.

Али поднял ее за шиворот и не церемонясь, грубо швырнул животом на черный, обшарпанный и заляпанный чем-то отвратительным колченогий стол. Полушубок нелепо влез на голову, юбка задралась, показывая неприлично тонкое бельишко.

— Ты чо, совсем охренел, дебил, спятил что ли? Отвези меня домой, мразь поганая!!! — завизжала блондинка, пытаясь громкими криками заглушить подступивший к горлу ужас.

Али приподнял ее и от всей души отвесил ей тяжелую, полновесную оплеуху. Голова блондинки безвольно мотнулась — роняя стулья, девушка отлетела в угол комнаты, где встретилась с полкой, откуда посыпались банки, раскидывая по полу свое подозрительное содержание.

Мощным пинком отправив в сторону колченогий табурет, он стремительно подошел и присел перед ней на корточки, выставив перед ее лицом скрюченные пальцы.

— Ты, сучка, шавка. Ты мой рабыня будешь. Понял? — сказал он замахиваясь.

— А-а-а не бей, все поняла. Чего ты хочешь? — На ее щеке появился багровый отпечаток его пятерни, затравленные глаза налились слезами.

Али молча поднял ее с пола, толкнул на стол и задрал юбку…

…Прошел час — Али сидел отдыхая в мягком кресле. Глубоко затягиваясь сигаретой, он выпускал одну за другой череду дымных колец в потолок.

Полуголая и избитая блондинка в остатках разорванной одежды, поджав к подбородку ноги, скорчилась на грязной кровати. Тушь и помада смазались, застыв нелепой клоунской маской на ее заплаканном лице. Теперь она не казалась ему такой красивой. Гримаса ужаса, боли и отчаяния обезобразила ее лицо — стало видно, что она уже не так молода.

Злость скопившаяся в душе этого животного получила лишь малое удовлетворение, и уж конечно не то на которое он рассчитывал. Покорная немолодая проститутка, сделала свою привычную работу автоматически, ни чего не ощущая, почти на автопилоте. Он же мечтал совсем о другом.

Однако, ему весьма понравилось это пьянящее чувство полной власти над человеком, абсолютное превосходство над ним и его желаниями. В мыслях он был уже далеко — воображение рисовало ему красочные и заманчивые картины.

Свернув пространство кармана, он грубо загнал его обратно в камень. Проделав этот трюк, он даже не попытался развеять матрицу блондинки, легкомысленно оставив ее лежать скрюченной на кровати.

Али вышел в реальный мир. Обретшая свободу матрица сознания проститутки последовала за ним, затем некая сила неотвратимо повела ее в сторону, притягивая к своей реальной хозяйке. В одно мгновение душа и родственная ей матрица объединились.

Али появился в темном переулке — там же, где он был всего лишь час назад. Удивительно, но пьяная блондинка сидела на том же самом месте, где он ее оставил. Кажется заснула — свесив голову на грудь, путана оглашала окрестности мощным храпом. Раскрытая и опустошенная сумочка, выпотрошенной устрицей, валялась рядом с ней.

Внезапно блондинка дернулась, выгнулась дугой и тихо застонала, схватившись обеими руками за голову. Ее глаза открылись. Встретившись взглядом с Али, она вскрикнула. Дико выпученными глазами она пялилась то на него, то на себя, в то же время ощупывая и проверяя свою одежду.

Неужели узнала? Точно узнала — удивился Али — Убить, убить ее!

Он дернулся и сделал два быстрых шага в ее направлении, но блондинка, вскочив с неведомо откуда взявшейся резвостью, неуклюже, на полусогнутых ногах, но очень резво рванула в сторону бульвара, вопя во все горло: а-а-а убивают. Антоха-а-а, ты где!

Недалеко послышался полицейский свисток. Пришлось скрываться дворами. Погони за ним не было — на этот раз пронесло.

Глава 16

Работа Али продвигалась не столь быстро, как бы ему хотелось.

Осталось закопать еще целых три кристалла. Для того, чтобы рыть ямы на глубину хотя бы десяти метров требовалась техника и деньги.

Весьма больших трудов стоило поймать на крючок начальника департамента дорожного строительства — но помогли старые связи его отца.

Директор департамента весьма удивился и испугался, когда на адрес его личной электронной почты пришло письмо, где обстоятельно и подробно были описаны все его связи, левые операции и счета в банках. Он и не подозревал, чем обернется та встреча со старым приятелем в фешенебельном ресторане «Бельгия». Они хорошо провели время с Ахметом — давним партнером по не совсем легальному бизнесу — вспоминая былые деньки. Товарищ Ахмета, которого он невесть зачем притащил с собой, зачем-то все время настойчиво вглядывался прямо ему в глаза. Его товарищ несколько испортил все впечатление от коллекционных вин и жареной пулярки, креветок и устриц, что они заказали на закуску.

Али уже наловчился пользоваться амулетом, сдерживая его силу. Теперь, чтобы снять копию с человека ему требовалось всего лишь три секунды и жертва не падала в обморок как раньше, а чувствовала лишь легкое головокружение и недоумение. Чего хотел этот неприятный человек азиатской внешности, зачем заглядывал прямо в глаза? Вскоре головокружение проходило и они забывали о нем.

Как результат — желтые дорожные щиты с навешенными на них красными фонарями огораживали готовые десятиметровые колодцы, на дне которых в специальных контейнерах покоились камни — слезы аллаха. Еще три передвижных бура, которые неизвестно откуда достал директор департамента, подгрызали границы Москвы вдоль МКАДа — одновременно с трех сторон.

Всем правоверным мусульманам, членам сети, проживающим в пределах мегаполиса, по цепочке был передан приказ покинуть город в течении месяца.

Скоро все закончится…

Сегодня же выдался погожий денек, и он решил позволить себе немного отдыха. Плотно отобедав, Али вознамерился прогуляться по городу.

Солнце, вот уже несколько недель прятавшееся за серыми осенними тучами, сегодня ярко засияло на небе, запахло свежестью и близким снегом.

Али решил прогуляться по вещевому рынку, навестить старых знакомых, быть может, выпить в каком ни будь ресторане в шумной кампании. Денежки у него теперь водились в избытке — добыть их с помощью амулета не составляло ни какого труда, ведь ни кто не запрещал его использовать в своих целях.

Приятные мысли прервал тревожный крик — истошно орал крупный и не слабый на вид мужчина в широкой болоневой куртке.

— Танька, сукина дочка, где ты? Скины идут!!!

— Скинхеды, бритоголовые, фашисты!!! — слышалось ото всюду.

Обыватели, словно стайка гусей завидевшая тень сокола, спешно разбегались кто куда. Лоточники лихорадочно распихивали свой товар по клетчатым целлофановым баулам и, спасая свою жизнь, разбегались тоже — половина их тряпок осталась сиротливо лежать на месте. Хозяева небольших магазинчиков проворно затворяли двери и опускали решетки.

В конце квартала показалась группа молодых бритоголовых отморозков — человек тридцать. Каждому из них было не более двадцати лет, все были одеты в черные летные кожанки, густо облепленные цепями и блестящими клепками.

Пространство перед ними быстро пустело. Скинхеды крушили все на своем пути, на право и на лево, абсолютно не утруждая себя выбором — кто перед ними. Со страшным грохотом полетели осколки витрин, ни кто даже не попытался оказать сопротивления.