Шмяк! - Терри Пратчетт

– Уук, – сказал библиотекарь, похлопал Э. И. Пессимала по голове и протянул ему банановую шкурку.

– Отлично сказано, Э. И., – заметил Ваймс. – Такой точностью отличаются немногие.

Ваймс потащил инспектора обратно через толпу отсыревших стражников в доспехах, знакомя его направо и налево. Затем он втолкнул Пессимала в угол и, не обращая внимания на слабые возражения, стащил с него через голову кольчугу.

– Держитесь позади меня, мистер Пессимал, – приказал он, когда инспектор попытался шевельнуться. – Скоро тут может стать опасно. Тролли – на площади, гномы – в сквере, и обе компании уже выпили для храбрости достаточно, чтобы начать заварушку. Поэтому мы выстроимся в линию между ними. Тонкая коричневая линия, ха-ха. Гномы предпочитают боевые топоры, а тролли – дубины. План А – дубинки, план Б – ноги. Иными словами, мы будем драпать что есть духу.

– Но… но у вас же есть мечи! – выпалил Э. И. Пессимал.

– У нас есть мечи, констебль. Да, есть, но проделывать дырки в телах мирных граждан – недопустимая жестокость, и мы уж постараемся без нее обойтись. Пошли, я не хочу, чтоб вы пропустили хоть что-нибудь.

Он снова вывел инспектора на улицу, и оба влились в поток стражников, которые направлялись в Чам. Не считая Стражи, улица была пуста. Инстинкт велел жителям Анк-Морпорка оставаться дома, когда на улице мелькало слишком много боевых топоров и шипастых дубин.

Чам, по сути, представлял собой широкий проезд, некогда предназначавшийся для проведения церемониальных парадов – память о тех днях, когда городу еще было что отмечать торжественными церемониями. Шел мелкий дождь. Он мочил мостовую и отражал свет огней на баррикадах.

Баррикады… по крайней мере, так они числились в инвентарной ведомости Стражи. Ха. Доски, размалеванные черными и желтыми полосами и поставленные на подпорки, – это не баррикада. Особенно для того, кто побывал на настоящей баррикаде, состоящей из разного барахла, мебели, бочек, страха и отчаянного сопротивления. Нет, эти черно-желтые штуки были всего лишь физическим воплощением идеи. Чертой, проведенной на песке. Они гласили: «Ни шагу дальше. Здесь начинается Закон. Шагни за черту – и ты окажешься вне закона. Шагни за черту со своим здоровенным топором, огромным моргенштерном или тяжелой, чертовски тяжелой шипастой палицей – и мы, немногочисленные счастливцы, вооруженные деревянными дубинками… мы… мы…

…в общем, лучше не переступай черту, ладно?»

Желто-черные границы Закона были установлены примерно в двенадцати футах друг от друга, и две шеренги стражников стояли спина к спине, глядя в толпу.

Ваймс втащил мистера Пессимала в самый центр, между линиями, и выпустил.

– Есть вопросы? – спросил он, пока опоздавшие проталкивались мимо них на свои места.

Маленький инспектор уставился на площадь, где тролли зажгли большой костер, потом повернулся и посмотрел в другую сторону, где гномы сложили несколько костров. Слышалось отдаленное пение.

– Да, да, сначала они поют. Чтобы, так сказать, закипела кровь, – охотно объяснил Ваймс. – Они поют про героев, великие победы, убийство врагов и вино, налитое в еще теплые черепа. Ну и все такое.

– А потом… э… они на нас нападут? – спросил Э. И. Пессимал.

– Ну, не совсем так, – поправил Ваймс. – Они попытаются напасть друг на друга. А мы окажемся между ними.

– Может быть, они нас обойдут? – с надеждой спросил Э. И. Пессимал.

– О, сомневаюсь. Они не в том настроении, чтобы пробираться узкими переулками. Скоро их мышление станет на редкость прямолинейным. Ори и бей, вот и все.

– Здесь же недалеко до Университета! – воскликнул Э. И. Пессимал, как будто впервые заметив массивную громаду Незримого Университета. – Разумеется, волшебники могут…

– …сделать так, чтобы оружие вылетело у гномов и троллей из рук и чтобы при этом пальцы, возможно, остались на месте? Волшебным образом загнать буянов в камеры? Превратить в хорьков? И что дальше, мистер Пессимал? – Ваймс закурил сигару, заслонив спичку ладонью, так что огонек на мгновение озарил его лицо. – Мы будем прибегать к волшебству и впредь? Махать палочкой, чтобы выяснить, кто и в чем виноват? Исправлять преступников с помощью магии? Вы скажете: невиновным нечего бояться. А я бы и на два пенса не поспорил, мистер Пессимал. Волшебство – живая и непростая штука. Когда ты думаешь, что ухватил магию за горло, она кусает тебя за задницу. Никакой магии в моей Страже, мистер Пессимал. Только старые испытанные методы.

– Но их слишком много, командор!

– Да, в общем и целом примерно тысяча, – спокойно согласился Ваймс. – И бог весть сколько еще выжидает, чтобы поучаствовать, если мы позволим событиям выйти из-под контроля. Сейчас тут только горячие головы и уличные банды.

– Э… может быть, просто не мешать?..

– Нет, мистер Пессимал, потому что тогда начнется полный и абсолютный, черт его дери, бардак, как выражаются в Страже. Он не прекратится и разрастется очень быстро. Нужно поставить точку немедленно, поэтому…

Со стороны площади донесся глухой удар – достаточно громкий, чтобы по улице разнеслось эхо.

– Что это? – спросил Э. И. Пессимал, быстро озираясь.

– Не волнуйтесь, этого следовало ожидать, – ответил Ваймс.

Пессимал слегка расслабился.

– Правда?

– Да. Это гаханка. Тролли колотят дубинами по земле, прежде чем пойти в бой, – сказал Ваймс. – Говорят, всякий, кто услышит гаханку, через десять минут будет мертв.

Детрит, стоя за спиной Пессимала, ухмыльнулся. Свет факела превратил его бриллиантовые зубы в рубины.

– Это… действительно так?

– О, вряд ли, – ответил Ваймс. – А теперь, пожалуйста, извините меня, констебль Пессимал. Я оставлю вас в надежных руках Детрита и на несколько минут отлучусь к моим бойцам. Укреплю их дух и все такое.

Он быстро отошел.

Ваймс твердил себе, что нельзя так поступать с беднягой чиновником, оказавшимся в неподходящее время в неподходящем месте. Скорее всего, Пессимал был неплохим человеком. Проблема заключалась в том, что тролли на площади, вероятно, не были плохими троллями, а гномы в сквере – плохими гномами. Но неплохой тролль и неплохой гном вполне способны тебя прикончить.

Эхо гаханки разлеталось по городу, когда Ваймс подошел к Фреду Колону.

– Старая добрая гаханка, сэр, – сказал сержант с наигранной бодростью.

– Ага. Я так понимаю, скоро они двинутся. – Ваймс прищурился, пытаясь разглядеть фигуры на фоне далекого огня. Тролли движутся медленно, зато на марше напоминают приближающуюся стену. Скорее всего, недостаточно будет вытянуть руку и твердым властным голосом крикнуть: «Стоять!»

– Вспоминаете ту, другую, баррикаду, мистер Ваймс? – спросил Фред.

– Э? – Ваймс отогнал мысленное зрелище самого себя, раскатанного по мостовой.

– Баррикады, сэр, – повторил Колон. – Тридцать лет тому назад…

Ваймс коротко кивнул. Да, он помнил Славную Революцию. В общем, это была и не революция, и не славная, разве что с точки зрения тех, кто считал славной раннюю смерть. И там тоже одни люди погибали из-за других, которые, за исключением одного или двух, в общем, были не так уж плохи…

– Да, – ответил он. – Как будто это случилось вчера.

И подумал: «Мне каждый раз кажется, что это случилось вчера».

– Помните старого сержанта Киля? Старик был не промах, э? – Сержант Колон, как и Э. И. Пессимал, говорил со странной надеждой в голосе.

Ваймс кивнул.

– Я так понимаю, вы тоже припасли парочку козырей в рукаве, сэр? – продолжал Фред. Надежда зазвучала неприкрыто и бессовестно.

– Ты меня знаешь, Фред. Я охотно учусь, – неопределенно отозвался Ваймс. Он побрел вперед, одним кивая, других похлопывая по спине и стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Каждое лицо так или иначе напоминало Фреда Колона. Ваймс буквально читал мысли стражников, в то время как грохот пятисот дубин, дружно опускающихся на булыжники, бил по барабанным перепонкам, словно молотком.

«Вы ведь все продумали, да, мистер Ваймс? Нас не зажмут посередке, как мясо в сандвиче, правда? Это какой-то хитрый план, сэр? Сэр?..»

«Ох, надеюсь, – подумал Ваймс. – Но, так или иначе, Стража должна быть здесь. В том-то, черт возьми, и дело».

Ритм гаханки изменился. Если прислушаться, можно было заметить, что некоторые дубины ударялись оземь, чуть выбиваясь из общего ритма.

Ага.

Ваймс подошел к Шелли и Моркоу, которые смотрели на гномьи костры.

– Кажется, близится развязка, сэр, – сказал Моркоу.

– Да уж я, черт возьми, надеюсь! Что там у гномов?

– Они почти перестали петь, сэр, – ответила Шелли.

– И прекрасно.

– Мы ведь справимся, сэр, правда? – спросил Моркоу. – Тем более на нашей стороне големы. Если дойдет до драки…

«Нет, не справимся, – ответил внутренний голос. – Мы можем лишь доблестно умереть. Но я уже видел, как доблестно умирают. Это… закрытый финал».