Станешь моей? - Елена Лабрус

Глава 22. Ева

– Ну как? Что делали? Как прошло? – обступают девчонки покрытую свежим загаром Кейт. Вернее, нещадно покрасневшую на солнце и со свежей ссадиной на коленке.

– Волшебно, – закатывает она глаза, но торопится пройти в свою комнату. А когда я захожу следом, даже запирает её на ключ.

– А Софи с Мирандой? – удивляюсь я, глядя, как краснеют её глаза, из которых вот-вот потекут слёзы.

– Плевать. Постучат, – отмахивается она. Выдернув из коробки несколько бумажных салфеток, садится на свою кровать и закрывает лицо.

– Кейт, ты чего? – сажусь я напротив. – Что-то случилось? Он что, тебя оскорбил? Обидел? – почему-то не идёт на ум ничего хорошего, зная, что с ней был Эван.

В ответ она заливается слезами, но отрицательно мотает головой.

– Посмеялся над тобой? – неуверенно спрашиваю я, не зная, что и предположить.

Хотя нет, знаю, но в уме у меня всё и того хуже: «Изнасиловал? Или просто трахнул?» Но на камеру спросить я её об этом не могу.

– Пойдём! Кремом тебя намажу, ты же совсем обгорела, – тяну я её за руку в ванную. А там, пока она умывается, достаю из шкафчика мазь и повторяю свои невысказанные вопросы вслух.

С облегчением выдыхаю, когда её ответ звучит снова отрицательно.

– Кейт, да не молчи ты! Что случилось? – подаю я ей полотенце.

– Люблю я его, – промокнув лицо, поднимает она на меня опухшие глаза.

– Ну, это ничего. Это нормально, – успокаиваю её я, раздумывая, насколько сама далеко от неё ушла. Я же вдохнуть до сих пор не могу полной грудью после встречи с Адамом в кабинете врача. И мне тоже хочется на пару с Кейт заплакать. От бессилия. От невозможности этому сопротивляться.

– А ещё знаешь, что, – понижает Кейт голос до шёпота и косится на дверь. И я скрещиваю пальцы от страха, что она разгадала: они близнецы, когда эта блондинка доверительно наклоняется к моему уху. – Он совсем не такой, когда наедине.

– А какой? – спрашиваю я осторожно.

– Плохой, – морщится она. – Злой. Самовлюблённый. Высокомерный. А ещё, – снова мнётся она.

– Да говори ты уже! – помогаю я ей снять платье. И она, прикрыв грудь, садится прямо на пол, подставляя мне обгоревшие плечи.

– Я делала ему минет, – шепчет она еле слышно.

Я давлюсь воздухом, не успев закончив вдох. Кашляю, роняю на пол банку с кремом. И хрипло переспрашиваю:

– Что?!

– Только не осуждай меня, – всхлипывает она.

– Я и не собиралась, – всё ещё кашляя, нахожу я укатившийся крем. И Кейт вздрагивает, когда её горячей кожи касается моя холодная рука с противоожоговым составом и начинает его втирать.

– Я сама ему предложила, – шепчет она, покрываясь мурашками. – Просто зашла к нему в душ, когда он смывал солёную воду, встала на колени и там всё случилось.

– А он? – нервно сглатываю я, растирая крем.

– А он не возражал. Даже кончил мне в рот. Я всё слизала, проглотила, и сама так возбудилась, что, когда он прикоснулся ко мне, там, думала кончу прямо через трусики. А он, гад, не позволил. Представляешь?

– Нет, – зачерпываю я ещё пригоршню крема, истошно воняющего камфорой и ментолом и даже не знаю, что ещё по этому поводу сказать.

И мысли не путаются, они просто застыли как потёкший воск. Словно мозг у меня вытек через уши и застыл как нагар на свече. В таком я шоке.

Нет, в том, что эти двое развязные, бесстыжие и творят что хотят, я и так поняла. Что здесь будет такая обстановка, что захочется трахать каждый столб, меня предупредила Лорка. Но то, что эта наивная девочка с огромными голубыми глазами, которую ноги не держат, ратующая за честность, справедливость и порядочность, засунет себе в глотку его член и глазом не моргнёт, меня повергло в полный ступор.

Как выброшенная на берег рыба, я открываю и закрываю рот, когда она продолжает:

– Господи, пусть он меня сегодня выберет! – складывает она руки молитвенным жестом. – Пожалуйста, пусть сегодня он выберет меня! Я хочу его до полусмерти.

– Мы же здесь не больше недели, Кейт, – удивляюсь я.

– Ну и что! Он без штанов просто бог. Если бы ты знала сколько дней я провела перед монитором, глядя на него, не удивлялась бы.

– Так ты давно следишь за этим шоу? – сажусь я на край ванны и закрываю банку с мазью.

– У моей матери даже ВИП-доступ есть, – понижает голос она, натягивая обратно платье. – И я смотрю, когда её нет.

– И как оно?

Она закатывает глаза.

– Космос. Я даже однажды сама доплачивала. Он там одну девочку так красиво трахал, что я вместе с ней раз пять подряд кончила. А-а-а, – стонет она. – Я с него всю ночь не слезу, только дайте мне эту чёртову красную розу.

– Вот мама-то удивится, когда увидит там тебя.

– Да плевать ей на меня. Она вся в своём бизнесе, делах, – начинает подниматься Кейт с пола. – Меня её новый муж трахает, а она делает вид, что не замечает. Но к нему в постель я тоже напросилась сама, – наступает она на подол.

И если бы на ванне не сидела я, то, наверно, Кейт выбила бы себе зубы. Но, к счастью для неё, она только поставила мне подбородком такой синяк на бедре, что я чуть не описалась от боли.

– А вы с ним хоть о чём-нибудь разговаривали? – прикладываю я полотенце, намоченное холодной водой, к набухающему багровеющему синяку. – С Э-э-э… Адамом?

– Когда после секса он немного подобрел, да.

– Рассказывал что-нибудь о себе?

– Больше расспрашивал обо мне, но кое-что рассказал, да, – помогает она мне снова намочить полотенце. – Что этот проект будет последним, представляешь?

– То есть? – отстраняюсь я от неё, ничего не понимая.

– Сказал, что больше новеньких набирать не будут. И на той, что останется последней, он женится. Что, возможно, нашёл ту самую, единственную, или просто устал искать и женится на той, что ему понравится больше всех.