Источник миров. Ось времен - Генри Каттнер

Он кашлянул.

— Взгляни на меня, юноша, — сказал Затри. — Только на секунду открой глаза. Я не прошу прощения у тебя, но я должен сказать, что я сделал то, что должен был сделать. Если умрешь ты, умрем все мы. Если ты победишь, победим мы. Мне очень хотелось сделать это самому. Ты веришь мне?

Сойер встретился с ним глазами сквозь переливающиеся радугой стекла.

— Я тебе верю. Я не говорю сейчас о прощении. Если мне удастся выбраться живым, тогда мы поговорим о том, что ты сделал. Но я тебе верю.

Он повернулся к Альперу.

— Альпер, я… — он посмотрел на Альпера. — Альпер, разбуди его, Затри!

Альпер безвольно прислонился к стеклянной стене, глядя расширенными глазами на игру света в стекле. Он уже был под гипнозом. Затри сильно встряхнул его, чтобы разбудить. Клей сонно смотрела на них. Сойер звал Альпера, все же не рискуя крикнуть громко:

— Альпер! Альпер! Ты слышишь меня? Альпер, проснись!

— Я не сплю, — внезапно сказал Альпер, вырываясь из рук Затри. — Со мной все в порядке. Но… Сойер? Ты видишь? Ты понимаешь, куда попал?

Сойер не смотрел. После своего первого ощущения бесконечности, которая таилась в этих сполохах цветного пламени, он больше не хотел смотреть. Да и времени не было.

— Слушай меня, — сказал он. — Если ты хочешь получить Огненную Птицу, ты сделаешь, что я скажу. Альпер, ты слышишь меня?

— Да, да, — рассеянно сказал Альпер. — Что ты хочешь сказать?

Сойер быстро пересказал ему весь разговор с Затри, умолчав об Огненной Птице. Но Альпер что-то бормотал про себя.

— Сердце атома, — говорил он. — Танец атома. Электроны… на семи оболочках. И огненные круги в камере, где везде электроны! Сойер, ты понимаешь, что это? Я и раньше предполагал это, а сейчас полностью убедился, что…

Сойер смотрел на Альпера сквозь цветное стекло, не совсем понимая, что с ним.

Что случилось? Что с его глазами?

Стеклянные стены вдруг начали вибрировать. Фигура Альпера стала расплываться. И голос тоже стал вибрировать, как будто и звуковые волны и световые волны модулировались с вибрацией стен.

— Это циклотрон! — сказал Альпер. — Космотрон, синхротрон, все, что ты хочешь…

Что-то внутри него создает силы, которые разгоняют электроны в камере. Планетарный циклотрон! Где-то здесь находится аппаратура, фокусирующая пучок высокоэнергетических лучей. Ты видишь эти зеленые лучи? Сойер, ты видишь?

И голос, и лицо Альпера размывались все больше. Размывалось все: и тревожные глаза Затри в отверстиях маски Изиера, и поднимающаяся фигура Клей. Вибрация была такой, что заставляла дрожать все молекулы в его теле. Движущиеся тела-цвета на стекле вдруг двинулись на него, проникая в самый центр его мозга. И последними остатками своего сознания Сойер стал молить Альпера о помощи…

И вот в его мозгу послышался шепот, который становился все громче. Прерывистый ток крови в жилах казался ему рычанием льва…

Сойер, с трудом сохраняя сознание, крикнул в золотой туман, поглощающий его:

— Хватит, Альпер, хватит! — и рычание льва стало затихать, превращаясь в еле заметный шепот, который проникал в его плоть и кости, заполняя артерии и вены, но сохраняя его разум живым и светлым.

Вокруг него больше не было стеклянных стен. Он находился внутри цветного шара, он стал его центром. Стены шара вращались вокруг него, и их вращение увлекало за собой мозг Сойера, погружало его в сладостное забвение. И только шепот в мозгу не давал Сойеру подчиниться этому вращению, позволяя остаться в сознании.

Он понял, что говорил Альпер до того, как вращение стен скрыло его от взора Сойера. Атомы. Танец атомов. Циклотрон. Стеклянные стены — электронные оболочки. А он сам — ядро, вокруг которого крутятся эти электроны, захватывая и его.

Где-то высоко, в золотом небе, на золотых тронах сидели Изиеры. Они были так высоко, что казались не больше кукол. Они плыли в необъятном пространстве, пока не замкнули круг, в центре которого находился он. Но круг настолько большой, что сознание Сойера отказалось воспринимать его. Он тщетно пытался вернуться в реальность, изгнать из своего мозга это потрясающую душу видение. Ему оставалось только смотреть.

Вокруг него сидели на золотых тронах торжественные ангелы. Они смотрели на него, и их тени висели в воздухе, не поддерживаемые ничем. Они плыли в золотом тумане, но возле их ног изредка поблескивало что-то. Может, невидимый помост, на котором стоят их троны? Помост из стекла!

Ангелы были не на всех тронах. Многие из тронов были пусты. Где же остальные? Дерутся на улицах? Нет. Сейчас здесь занята треть всех тронов. Может, остальные — это те, кто испарился, когда, израсходовав всю свою энергию, отправились в таинственное путешествие, откуда возвращались, снова восполнив запасы энергии.

В центре круга находился шар, такой яркий, что Сойер даже не мог смотреть на него. Он находился между двумя высокими фигурами, которые смотрели друг на друга, и между ними вспыхивали зеленые молнии. Но он не мог сейчас сфокусировать свой взгляд. Потому что теперь он сам кружился, кружился по широкой орбите. Где-то глубоко под собой он видел головы, увенчанные стеклянными коронами. На лицах — две маски: одна слепая, без выражения смотрящая назад пустыми глазницами, а другая живая, улыбающаяся, смотрящая вперед. Сойер подумал, что одна из масок смотрит в прошлое, другая — в будущее.

Теперь он уже кружился по спирали, спускаясь все ниже и ниже. Вот он уже находится ниже уровня тронов, где сидели ангелы, и спускается еще ниже, вглубь, туда, где кружился золотой туман нижнего неба. Посмотрев вверх, он увидел золотые троны снизу. Они стояли на твердых площадках. Сойер видел ноги Изиеров, бесчисленное количество ног, уходящих в бесконечность, в ничто.

Теперь он пролетал уже где-то сбоку от них. Это была самая удаленная точка орбиты. Сойер увидел, что троны стоят на золотой туманности, окружают ослепительно сияющий в центре шар. Он не мог смотреть на этот шар, глаза его не выдерживали такого света.

Из светящегося шара выскакивали языки пламени, которые скрещивались, перехлестывались между собой, сворачивались в невообразимые спирали.

Он был не один в своем полете через золотое пространство, наполненное золотыми копьями света. Другие светящиеся точки кружились по своим орбитам вокруг созвездия богов. Это были коленопреклоненные человеческие фигуры, заключенные в шестиугольные камеры. Они были неподвижными в своем стремительном движении по орбитам вокруг ослепительного солнца. Сойер не смог сосчитать их — так их было много. Но он вспомнил, что говорил Альпер, и, защитив глаза ладонью, сосчитал орбиты. Семь.