Сломленный бог - Гарет Ханрахан

размашисто вспрыгивая все выше и выше. Неестественно длинными шагами она уносилась на гребень. Если богиня удерет, то сможет вытянуть силу из часовни и исцелиться. Возможно, вернется и будет преследовать их за осквернение ее горы или уйдет отыскивать вероятного святого.

– Хватай ее снова, – приказал он ведьме.

– Наверно, не получится, – прошептала ведьма, но тем не менее попыталась. Она вытянула руку, вновь пропела чары, и богиня опять оказалась схвачена на полушаге, обездвижена заклинанием. Стрелы потусторонней энергии слетали с ведьмы, уходя в почву. Завоняло паленой плотью.

Артоло не обращал на это внимания. Он сложил руки рупором, выкрикнув приказ:

– Мартайн! Взрывай быстрее!

Он не разглядел Мартайна среди пыли и неразберихи, но через несколько секунд вспыхнуло зарево, прокатился гром, посыпался шквал камней. Ведьма облегченно сложилась у его ног, сипло втягивая воздух. Когда рассеялся дым, стали видны остатки богини. Обугленная глыба, немного напоминавшая женщину, лежала на дне свежей расселины в теле горы.

Артоло двинулся поперек склона, переступая через останки своих солдат. За спиной осталась скулящая ведьма.

Сперва неотложное. Он полез в жаркую яму, сдерживая дыхание, чтобы меньше наглотаться едких паров. Чахлая божья развалина шевельнула обрубком, прежде бывшим ее головой, и на мгновение пред ним предстала статуя, девушка из часовни – ее формы наложились на обезображенную оболочку Ушарет. Она не изменилась в лице – ни страха, ни мольбы о пощаде. Чистое сопротивление.

Кинжал у него тупой, поэтому потребовалось несколько долгих, одышливых минут, чтобы перепилить корневища жил на шее, прорезать плоть из грязи и разъять каменные позвонки.

Ну их на хер – и святых, и богов.

А вот чтобы собрать разбежавшуюся Эшдану, найти все брошенное оружие и неиспользованную взрывчатку, потребовался почти час. К тому времени склон оброс живым саваном, слоем травы, как растекающимся кровавым пятном. Артоло потянул за травинку, выдирая ее из песчаной почвы. Чудотворная поросль стала единственным участком зелени на всей горе. Уродливые растения, причудливый сплав из видов, некогда произраставших здесь, на Утесе, на его поглощенных новым морем подножиях. Наверно, трава ядовита или заражена, есть эти порождения чуда – запредельная дурость. Впустить бога в себя… чокнуться надо.

– Убрать с горы трупы, – распорядился Артоло. Если этого не сделать, то верующие в сломленных ильбаринских богов смогут пожертвовать останки своим покровителям, извлечь духовный осадок через похоронный обряд. – А когда закончите, обыщите верхние склоны. Может, там и прячется эта гвердонская баба.

Мартайн задержался:

– Если мы ее найдем, чего от нее ждать? Что я должен знать о ней?

– Ее нельзя убивать.

– И все? Она вооружена? Алхимией?

– Она одна. Может, вооружена. Возьми побольше людей.

Мартайн посмотрел на скат, усыпанный телами. Засада на Ушарет стоила жизни полудюжине эшданцев.

– У нас заканчиваются принявшие пепел.

– Набери сколько надо в рабочем лагере. Доведи дело до конца, Мартайн. – Артоло харкнул в яму, прислушался, как слюна шкворчит на тлеющем трупе богини. Затем развернулся и пошел прочь.

Ведьма ждала его у обочины.

– Набери сколько надо в рабочем лагере, – эхом повторила она. – А как же нормы выработки? Что вам на этот раз отрежут во искупление?

– Попридержи язык, – рявкнул Артоло. – С Прадедушкой я сам разберусь.

– Это не мне отвечать за задержку, – бросила ведьма.

– Прадедушка меня поймет.

Прибыла карета везти их назад в Ушкет. Артоло предпочел бы верхом – порой если быстро скакать, то почти как снова летишь на Прадедушкиной спине. Но ведьма вымоталась, а о ней нельзя не заботиться, уж больно полезна.

Карета добралась до Ушкета к закату. Уже действовал комендантский час, и по пустым улицам они резво домчали до цитадели.

Цитадель Ушкета прежде была провинциальным фортом, пристанищем немногочисленного гарнизона. Здесь размещался местный префект. На несколько недель раздрая после падения города Ильбарина цитадель стала резиденцией правительства – тогда сенаторы и префекты карабкались на Утес, повыше и подальше от Божьей войны. Правительство в изгнании по-прежнему существует, но оно в Паравосе, и отныне в Ушкете один закон – слово Артоло.

– Я беспокоюсь совсем не о драконе. На нем прилетает Дантист. – Ведьма сняла перчатку и расчесывала шелушащуюся кожу. Пальцы обмазаны кровью. – Не люблю я его. Не слыхала о таких, кто покинул бы гвердонскую гильдию алхимиков, иначе как нахимичив себе на гроб. Их тайны хранятся за восковыми печатями, понимаете?

– Ворц отмечен пеплом, как и ты. Ворц верно служит Гхирдане. Как подобает и тебе.

– Вы думаете, клятва да щепотка золы для него что-то значат?

– Для тебя же значат. Или нет?

Она умолкла. Подвинулась назад, скрипнув костюмом, и уставилась на обесцвеченное море. Горная почва добавляла воде ржавый оттенок. Ведьма подняла ладони, обследуя их на свету. На руках не было мест, где бы кожа не отсыхала, не отваливалась после ожогов, обнажая мясо и синие вены. Но узорчатые наколки на запястьях странным образом оставались в первозданном виде. Она напоминала Артоло недавно убитую богиню. Если стукнуть ведьму покрепче, не раскрошится ли в прах и она? И останется только шелуха татуированной кожи.

Колдовство – быстрый путь к власти, если, конечно, у тебя есть к нему способности. Если согласен обжечь свою душу в огне. Артоло размял призрачные пальцы. Он мог бы прикончить ведьму с одного удара в нужное место. За секунду вогнать эти наколдованные пальцы ей в глотку. Даже если ободранная волшбой дыхалка и не переломится, она не сможет говорить, не сумеет бросить заклятие. Не с ее телесной слабостью владеть такой мощью. Смысл иметь силу, раз нет выносливости? Она каждый раз вынуждена отдыхать в надежном укрытии. Как длинноствольная винтовка – крайне мощная и точная. Замечательный образец алхимии и инженерного искусства, но ломается с легкостью.

Он прочистил горло:

– Почему ты боишься Ворца?

– Не боюсь. Но либо он не настолько умен, как о себе возомнил… – Она растерла подошвой кусочек мертвой богини. – Либо таки умен, и тогда еще хуже. Он опасен, босс. Я не хочу с ним пересекаться.

– Найди мне Тай, и я буду тебя защищать.

– Стараюсь. Гадальные взывания занимают много времени. Взять и прочитать по кучке кишок не получится. – В голосе слышалась досада. – Было б легче, не подыми вы целый остров на ее поиски. Эфир взбудоражен, звенит всеми отголосками эха. Лучше бы вам ограничиться мной. Мартайн и остальные нужны в лагере.

– Тогда не растрачивайся на заклинания, отдохни. Накопи силы. Уличные ищейки ее и так найдут.

– Нет. Я сумею сама. Я справлюсь.

Глава 10

Всю неделю в порту работали в двойную смену, днем и ночью чистили склады от загрязнений, вызванных пожаром у Дредгера. Бастон принес противогазы, оставшиеся с налета, и раздал их уборщикам самых пострадавших участков. Рискованно, но лучше он ответит на неудобные вопросы, чем будет смотреть, как какой-нибудь бедняга проблюется остатками разложившихся легких. Бастон хорошо разбирался в необходимом зле, как и в оправдании насилия перед самим собой. Когда