Борьба на Юге. Тревожная весна 1918. - Alexandr Dornburg

здесь отводилась роль еще одной карты в их колоде, еще одного покорного члена причудливой свиты (чтобы передавать за столом соль или булочки) для нового начальства.

Около 10 часов утра названные лица, новоявленные начальники, излучая самоуверенность, пришли принимать у меня "армию и штаб". Никакой армии, конечно, не было. За таковую мы считали, державшийся еще где-то в районе Персиановки северный партизанский отряд неизвестной численности, бродившие по городу небольшие кучки казаков, бежавших из южного отряда, к тому же крайне деморализованных неудачей, да толпившихся около штаба несколько сот неорганизованных и невооруженных офицеров и мирных обывателей, решивших встать в ряды наших бойцов. Вот это все и составляло "армию". Не было, в сущности, и штаба, в том смысле, как это принято понимать. А беспорядок и сумятица, царившие в помещении, ясно говорили, что "штаб" пережил крайне тревожную ночь.

К этому прибавлялась еще и крайняя критичность нашего положения, так как каждую минуту к городу могли подойти броневые поезда красных. Донесения сотника Гавриленкова становились все более и более неутешительными. Он сообщал, что большевики крупными силами энергично продолжают наступление, что железная дорога ими быстро восстанавливается и что он скоро будет вынужден оставить хутор Мишкин и отойти к городу. Держаться под обстрелом орудий нету больше сил! И как бороться с бронепоездом? Мостов тут у нас нет, необходимого количества взрывчатки тоже, а близко к нему, чтобы закидать бутылками с напалмом под ожесточенным огнем не подойдешь!

Вот при каких необычайно тяжелых условиях новым лицам пришлось принимать бразды правления и становиться во главе казачьего движения.

После моего доклада обстановки и всех обстоятельств, только, что проведенной ночи, новый командующий нашей армией генерал К. Поляков принял решение -- оставить город, уйти в район станицы Заплавской, переорганизовать дружины в станичные полки, придать им стойкость и затем уже снова пытаться освободить столицу Дона -- Новочеркасск. Чтобы мы без тебя делали, о светоч мысли!

В новом штабе на меня были возложены функции, как бы 1-го генерал-квартирмейстера, то есть ведение оперативной частью, разведкой, службой связи, организационными и другими вопросами, с непосредственным подчинением мне офицеров генерального штаба "храброго" подполковника Рытикова, а так же подполковников Шляхтина и Дронова. Черт с Вами, не время сейчас болтами меряться! Фактически я сейчас могу полагаться только на горстку людей из своих пятерых калмыков, "прибившегося" к моей тачанке подхорунжего Гульного и отряд наемных китайцев Шэн Сю-Чена из 28 солдат.

О принятом решении оставить город мы широко оповестили население Новочеркасска, особенно офицерство, предложив всем желающим покинуть город вместе с нами.

После полудня, в северный отряд нами было послано приказание незаметно начать постепенный отход к станице Заплавской, куда мы отправили уже обозы с имуществом. Даже грузовики пригодились, хотя при распутице мы с ними намучаемся в грязи.

К этому времени жидкие цепи сотника Гавриленкова, оказывая посильное сопротивление яростному противнику, уже откатились почти к самому городу.

С целью возможно дольше задержать большевиков на окраине города, наспех были составлены две сотни из толпившихся около атаманского дворца добровольцев и посланы на усиление команды Гавриленкова. Красные негодяи, словно сошедшие со страниц дешевых романов ужасов типа «Варни-вампира» или «Суини Тодда — демона-брадобрея», крепко наседали, и наше печальное положение с каждым часом становилось все безнадежнее.

Гул артиллерийских выстрелов, пулеметная и ружейная стрельба на окраинах и даже в самом городе, наглядно показывали приближение конца нашего пребывания в Новочеркасске. Нам было особенно важно, как можно дольше удержать в своих руках железнодорожную станцию и восточную окраину города. В противном случае большевики отрезали нам единственный путь для отступления. Необходимость отхода, казалось, окончательно созрела.

Трезво оценивая обстановку и опасаясь, что потеря нами Новочеркасска может убить в казаках веру в конечный успех борьбы с большевиками, новый командующий армией счел целесообразным, вместе с членами "Совета Обороны" немедленно отправиться в станицу Кривянскую, где скопилось уже много бежавших дружинников.

Там он намеревался собрать станичный сход, переговорить с казаками, объяснить им обстановку, успокоить их, поднять среди станичников упавший дух и убедить их не отчаиваться и не класть оружие до конечной победы. Мне командующий приказал сопровождать его, а вывод "частей" из города возложил на нового начальника штаба полковника С. Денисова. Сев в автомобиль, приготовленный заботами урядника Уварова и взяв с собой часть телеграфного и телефонного имущества, мы спешно отправились в станицу Кривянскую.

Однако, отъезд нового командующего армией, некоторыми чинами штаба, настроенными панически, был истолкован по-своему. Несколько офицеров, как мне потом рассказал полковник Денисов, пользуясь царившей суетой и наличием свободных автомобилей, бросилось к ним, чтобы овладеть автотранспортом. Ну что за люди! Трусы первостатейные! Этому их намерению во время воспротивился полковник Денисов. Он буквально за шиворот вытащил их из автомобилей и приказал все время оставаться при нем, "помогая ему" в руководстве отступлением неорганизованных и к тому же панически настроенных людей.

Справедливость требует особенно отметить, что оставленный нами "на хозяйстве" в городе полковник Денисов (которого я раньше совсем не знал), к моему глубокому удивлению, проявил тогда не только редкое спокойствие и распорядительность, но и выказал большое мужество и личную храбрость. Кажется, что я ошибался на его счет! Часто только своим примером, он увлекал малодушных и спасал положение. До последнего момента Денисов оставался в городе, дав этим возможность всем желающим покинуть Новочеркасск, не забыв своевременно снять и все наши караулы. Свой "арриергард" он составил, главным образом из милиционеров и офицерской дружины полковника Киреева. Ими он занял вокзал и в короткий срок навел здесь железный порядок. Железнодорожники явно сочувствовали большевикам, но, несмотря на это Денисов, под страхом расстрела, заставил их пустить навстречу бронепоезду красных паровоз. Наш человек!

Встречный паровоз где то в нескольких верстах от города свалился и загромоздил путь. Вследствие этого большевистский бронепоезд уже не мог безнаказанно с близких дистанций обстреливать орудийным огнем вокзал и город. На вокзале Денисов задерживался довольно долго, все время личным примером воодушевляя казаков. Все кто хотел покинуть Новочеркасск, могли выйти из города и беспрепятственно переправиться через реку Тузлов.

Только после этого полковник Денисов во главе "арриергарда", нагруженного патронами, снарядами, замками от орудий и другим военным имуществом, оставил станцию и начал в брод переходить реку Тузлов. Местные большевики, преимущественно железнодорожники, только этого и ждали. Тотчас же с крыш и окон по отступающим казакам был открыт жестокий ружейный огонь. Отходить приходилось по совершенно открытой равнине, но, к счастью, подлые рабочие стреляли беспорядочно и наши потери оказались ничтожными.

Начинало уже смеркаться,