Круговерть бытия - Alexandr Dornburg

Круговерть бытия

Глава 1

Зовут меня Арсением. Я родился в 1810 году, в семействе бедных родителей, и первоначально был у них единственным сыном. Отец мой, Яков Пантелеймонович Ежов, поступил на службу рядовым казаком, и в то время уже сумел дослужиться до чина хорунжего. Он постоянно находился в полку, поэтому первые несколько лет я его совсем не видел и не знал. Соответственно братьей и сестер у меня в тот период еще не было.

Это было время жесточайших войн с французами, шведами и турками. Апогей наступил в достопамятном 1812 году, когда на Россию обрушились огромные полчища Наполеона. Произошло "нашествие двунадесяти языков" из Европы. Донцы по набату все как один, поголовно ушли в действующую армию.

Призвали все возраста от 17 до 52 лет включительно, и Всевеликое Войско Донское сумело сформировать 40 казачьих полков, в которых воевало все мужское население нашей Области. Не щадя живота своего, с беззаветной своей храбростью они принялись отражать грозного неприятеля, дерзнувшего покуситься на престол, Родину и святую веру.

Естественно, что хозяйство в это время стонало из-за отсутствия рабочих рук. Дон изнемогал. Мужчин не хватало. Выручали старики и инвалиды. Детей, как только они начинали ходить, сразу отправляли помогать по хозяйству. Любая посильная помощь была в строку.

Матери и старшие сестры, которые остались дома, заправляли всеми работами. А там без конца трудов. Толку, что урожай большой, если убирать его некому? Без всякой мобилизации труда, все кто могли поднялись на тяжелую работу. Женщины принялись жать, возить снопы, молотить, молоть, печь хлеб, так как все наши кормильцы были на фронте. Иначе бы нам не удалось тогда собрать и сохранить урожай, и Дон умер бы с голоду.

Моей малой Родиной был хутор Гремячий Лог. Это маленькое поселение находится рядом с хутором Мишкин, на полпути между станицей Аксайской и будущей новой столицей Дона - городом Новочеркасском. Бугор уходил обрывисто вниз к высокому правому берегу Дона, а с другой стороны к нашему хутору примыкали расчерченные прямоугольники полей и выпасов. Ширь полей и степной простор изрядно радовали взор.

С севера лежала глубокая балка - "Гремячий Лог", давшая название нашему хутору, а прямо за ней высился древний курган, вечно покрытый седым ковылем. В степи довольно часто курганы соседствуют балками. Наверное, это происходит из-за того, что в стародавние времена, люди, насыпая величественные курганы, брали землю рядом, а потом вода, разрывая почву, удачно продолжала начатую человеком работу.

Наш дом саманный пятистенок, ветхий, покрытый соломой, стоял на отшибе хутора, среди зелени садов. Хозяйство наше хотя и считалось бедным ( для примера, у наших соседей Костиных имелось пять пар быков), но работы в нем хватало выше крыши. Корова Пеструха, вол Васька, боров Черныш и пара свинок, коза Машка, два десятка курей, вечно копошилось на подворье, и вся эта живность требовала ежедневного обихода. В 1813 году по ранению вернулся мой дед Пантелей и прибавился еще его старый конь - Ветерок.

Естественно, что дед тут же, топорща свою бороду, начал готовить меня к службе с младых ногтей, выковывая из меня верного защитника веры, престола и святой Руси. Как сказал известный поэт: "Я люблю кровавый бой, я рожден для службы царской! ..."

Можно сказать, что весь первичный грунт своего воспитания я получил непосредственно от своего деда, бывалого казака превосходных качеств. С трех лет я стал садиться на коня и скоро стал, не избежав впрочем сопутствующих травм, превосходным наездником. Ежедневно купая нашу лошадь, я иногда, нарабатывая казачью удаль, позволял себе переплывать с конем Дон, привыкая пересекать большие водные преграды.

Благо наш Ветерок, не смотря на свой довольно почтенный возраст, был из той редкой породы лошадей, которые плавают так быстро, что над водной поверхностью у них виднеется не только голова, но еще и полоска хребта. То есть этот конь, поблескивая умным огненным глазом, умел переплывать реку, подобно водяной змее.

Вся моя жизнь была устроена так, что бы на выходе получить из меня не только землепашца, но и умелого воина. В минуты отдыха, в теплое время года мы все время с пацанами пропадали то в степи, то на реке. Охотились на степных хомяков ( байбаков) и сусликов или же ловили рыбу. Кроме того, под лозунгом, что голод - не тетка, с немытыми руками мы употребляли в пищу все подряд, занимаясь собирательством.

Так в наших играх мы привыкали жить на подножном корму на лоне природы, что должно было впоследствии нам пригодиться в походах. Так же привыкали мы и лечить наши болезни и раны с помощью подручных средств. Трав, типа подорожника, и прочих природных лекарств, знакомых каждому казаку. Для нас природа становилась открытой книгой, и мы читали в ней с большею ясностью, чем городской пронырливый адвокат - составленные акты судебных дознаний

Основным же народным средством при всякой болезни считалось разогнать коня в галоп и лететь на нем быстрее ветра, чтобы клочья пены падали с разгоряченной лошади. Тогда и наездник мог хорошенько пропотеть, что позволяло ему быстренько перебороть всякую немочь. Попутно мы научились использовать для питья любую воду, даже грязь из коровьих луж, которую мы умели отжимать и пропускать через тряпицы, а потом могли ее пить без ущерба для своих желудков.

И при этом никакая холера не брала нас. Так мы закалялись, взаимодействуя с окружающей природой. Даже в зимнее время мы продолжали пасти животных, ночуя в степи, завернувшись в бурки. В труде и играх, перемешиваемых с воинскими упражнениями, все мы, дети, вырастали сильными, ловкими и очень гибкими.

Все это были еще цветочки, так как дед рассказывал мне, что каких-то лет двести назад все казачата получали еще более спартанское воспитание. Тогда Войско Донское, со всех сторон окруженное яростными врагами, не могло позволить себе тратить скудные наши ресурсы на болезненных и слабых духом и телом.

При рождении младенца сразу бросали или голым на мороз или же летом в соляной раствор степных озер. Слабые не выживали, не выдерживали, но слабы были далеко не все. Сильные же от таких испытаний вырастали настоящими богатырями. Так из поколения в поколение в ряды родовых казаков становились только самые сильные и приспособленные.

Таким образом, с детства привыкая условиям походной жизни, казаки в самую выгодную сторону этими качествами отличались от солдат русской армии. Тех никто к