Его самое темное желание - Тиффани Робертс

— Выслушай мои слова, Кинсли, — сказал он, поглаживая ее подбородок большим пальцем, — потому что они произносятся нелегко. Мое поведение было… неприемлемым. Я сказал, что тебе не нужно страдать здесь, и все же каждое мое слово, каждый мой поступок не приносили тебе ничего, кроме как новые страдания. За это я прошу прощения.

— Это извинение было лучше, — сказала она, хотя и немного неохотно.

Тень улыбки пробежала по его лицу, слегка приподняв уголки губ, и зажгла очаровательный огонек в глазах. Но его тон был серьезным, когда он продолжил:

— Я знаю боль от того, что все, что ты знаешь, отнято. От… от потери твоего мира. Никто не облегчил мне эту боль, но я облегчу твою, если ты только позволишь мне узнать, как это сделать.

Векс придвинулся ближе, кончики его пальцев оставили после себя волнующее покалывание, когда прошлись по ее подбородку и шее. Ее губы приоткрылись.

— Хотя мы по-прежнему связаны, я не стану навязываться тебе, Кинсли.

Его рука опустилась еще ниже, к ее ключице, где его большой палец коснулся впадинки на шее. Ее пульс участился. Все, что она могла делать, это стоять, едва дыша, не сводя с него пристального взгляда.

— Я не возьму от тебя ничего, кроме того, что ты предложишь по собственной воле, — его умелые, сводящие с ума прикосновения прошлись по ее ключице, затем опустились, чтобы коснуться выпуклостей груди. Кончики его когтей посылали шепот удовольствия прямо к ее сердцевине. — Я даже не прикоснусь к тебе, — он внезапно убрал руки и сделал шаг назад, разрывая всякий контакт с ней, — пока ты не попросишь меня об этом.

Прерывистый вздох вырвался у Кинсли. Ее рука зависла в воздухе там, где до этого лежала на его груди. Она медленно опустила ее. Хотя он больше не прикасался к ней, кожа Кинсли горела так, словно на ней было клеймо. Его ласки, его слова, его близость, его темный чувственный аромат и эта тлеющая напряженность в его глазах зажгли в ней что-то неистовое и запретное.

Несмотря ни на что, ее так и подмывало попросить его прикоснуться к ней снова, провести руками по ее телу, подразнить ее этими когтями. Ей страстно хотелось ощутить, как его тело прижимается к ее, ощутить его жар…

Их взгляды были прикованы друг к другу на несколько мгновений. Для Кинсли они показались вечностью. Невысказанные слова повисли в воздухе между ними, заряжая и электризуя, только усиливая ее растущее желание.

Сколько времени прошло с тех пор, как к ней в последний раз прикасались так интимно, когда она в последний раз ощущала физическую связь с кем-то? Какую-либо связь вообще?

Все, что тебе нужно сделать, это попросить, Кинсли. Просто… попроси большего.

Как будто услышав ее мысли, Векс потянулся к ней. Сердце Кинсли затрепетало.

Из-за спины Векса вырвались два пятна голубоватого света — Эхо и Вспышка, обе ярко горели и отчаянно шептались.

Рука Векса замерла в воздухе, сжавшись в кулак, и мышцы его челюсти напряглись. Он не сводил с нее своих алых глаз.

— Это не…

Огоньки прервали его новым шепотом, их голоса были подобны ветру, колышущему ковры из осенних листьев по лесной подстилке.

Он резко повернул лицо к Вспышке.

— Ты уверена?

Вспышка и Эхо яростно закивали.

Тень упала на его лицо, отчего глаза загорелись еще ярче.

— Я должен уйти, Кинсли.

Она переводила взгляд с Векса на огоньки. Ее сердцебиение не замедлилось, хотя теперь это имело мало общего с тем, что произошло между ними.

— Что случилось? Они кажутся обеспокоенными.

Векс снова обратил свое внимание на нее. Некоторая напряженность исчезла с его лица, но теперь он казался слишком сдержанным, слишком отчужденным.

— Есть срочное дело, которым я должен заняться. За исключением лаборатории, ты можешь свободно передвигаться по коттеджу. Но ты должна оставаться дома до моего возвращения.

Он двинулся, чтобы пройти мимо нее, но остановился рядом, задев ее плечом. Понизив голос, он сказал:

— Мне было бы приятно, Кинсли, если бы ты считала себя моей гостьей, а не пленницей.

А потом он, Вспышка и Эхо ушли, оставив ее пялиться в пустой открытый дверной проем.

ГЛАВА 15

Эхо и Вспышка понеслись по лесу, за ними тянулись завитки призрачного огня. Векс последовал за огоньками, переходя из тени в тень, чтобы избежать солнечного света, пробивающегося сквозь навес листьев, непрерывно сканируя свое окружение. Даже в тени дневной свет был достаточно ярким, чтобы заставить его прищурить глаза.

В его лесу было тихо. Как-то неестественно тихо.

И Кинсли вернулась в коттедж. Тень могла присматривать за ней, но не могла защитить. Если бы ей причинили вред, если бы ее убили, Векс бы…

Он стиснул челюсти. На протяжении неисчислимых лет он испытывал только гнев и горе. Эти новые эмоции, которые Кинсли пробуждала в нем…

Раздражали. В тот момент они были ничем иным, как отвлекающими факторами от текущей задачи. Коттедж был защищен. Пока Кинсли слушалась его и оставалась внутри, она была в безопасности.

— Сюда, маг, — сказала Эхо, когда огоньки добрались до обломков машины Кинсли, которые уже были покрыты свежим мхом и лианами.

— Ты заметила здесь зверя? — Векс отошел в тень дерева, в которое врезалась машина. В воздухе витал слабый аромат — землистый мускус, молниеносный привкус магии и приторно-сладкий привкус разложения.

— Только знаки, — ответила Вспышка, подлетая к задней части машины. Ее сияние упало на часть серебристого металла, которая была смята и изодрана, словно когтями.

Эхо опустилась к небольшому углублению на земле, указывая вниз.

Векс взмахнул рукой и очистил мусор под огоньком, обнаружив отпечаток в мягкой земле. Он присел, чтобы рассмотреть его. Тот был больше его руки и имел слишком знакомую форму: с одной стороны три толстых пальца с когтями, с другой — два, похожих на пару больших пальцев.

Это было подтверждением того, что подозревали огоньки.

— Баргест, — прорычал Векс. — К тому же крупный. Скорее всего, самка.

— Две бреши за пару дней, — прошептала Эхо. — Это беспрецедентно.

Нахмурившись, Векс взглянул на повреждения в задней части машины.

— Первая была…

Судьба.

— Это была случайность, — продолжил Векс, и ложь была подобна пеплу на его языке. — Смертная, тронутая фейри, оказалась на краю пропасти смерти на границе моего царства… Событие, которое случается раз в вечность и разрывает завесу между мирами.

Вспышка подлетела ближе, присоединяясь к Эхо.

— А баргест?

— Зверей привлекает магия и смерть. И то, и другое присутствовало здесь той ночью.

— Ее кровь, должно быть, очень сильна, раз привлекла такое