Последний спартанец. Разгромить Ксеркса! - Виктор Поротников

– Довольно злобствовать, Филохар, – сказал Еврибиад. – Давай смотреть правде в глаза. Без афинян эллинам и впрямь было бы не победить флот Ксеркса. В то время как все вокруг только и твердили о бегстве к Истму, лишь Фемистокл настойчиво требовал дать битву персам у Саламина. Возглавив наш флот в этом сражении, Фемистокл привел всех нас к победе.

Среди эллинских военачальников почти все были уверены, что Ксеркс не смирится с поражением и бросит свой флот в новую битву. Благо теперь персидские навархи имеют представление о морской тактике эллинов.

Едва на востоке занялась заря, эллинские триеры вышли в море и расположились в боевом порядке между мысом Киносура и побережьем Аттики. На этот раз эллины решили не заманивать персов в узкую горловину Саламинского пролива, но атаковать их корабли возле острова Пситталея. Ободренные вчерашней победой, эллины спокойно ждали появления персидского флота.

Взошло солнце. Но корабли варваров, стоявшие в Фалерском заливе, не вышли в море. Ожидание тянулось почти до полудня. Затем эллинский флот вернулся на свои стоянки.

Эллинские дозорные на мысе Киносура увидели, что персы выстраивают цепочкой грузовые суда, ставя их на якорь между аттическим берегом и островом Пситталея. Кроме этого, варвары протянули толстые канаты от судна к судну, укладывая на них широкие доски. Сомнений не оставалось: Ксеркс решил соединить Аттику и Саламин навесным мостом.

– Проиграв битву на море, Ксеркс вознамерился победить на суше, – заявил Фемистокл на военном совете. – Ксеркс собирается по мосту из кораблей перебросить на Саламин персидское войско, дабы захватить семьи афинян и наш военный стан. Этого нельзя допустить! Нужно сжечь суда персов, стоящие на якорях напротив Пситталеи.

С мнением Фемистокла согласились многие навархи, в том числе и Еврибиад.

Между тем волнение на море усилилось настолько, что персы убрали свои грузовые суда из пролива из опасения, что их сорвет с якорей и выбросит на прибрежные скалы.

В последующие два дня персы почему-то бездействовали, хотя море было спокойным. Варвары не вызывали эллинов на битву и не пытались снова возводить мост.

Неожиданно к стоянке эллинского флота у Саламина прибыла фасосская триера, командира которой звали Тифеем. Он надумал перейти на сторону эллинов.

– Персидское войско ушло из Аттики в сторону Фессалии, это случилось еще позавчера, – поведал Тифей. – Вчера из Фалера ушли все боевые корабли персов. Днем раньше двинулись в путь к берегам Азии грузовые суда варваров. Моя триера сопровождала караван грузовых судов вместе с ионийскими и финикийскими триерами до Кикладских островов. Однако в пути караван распался. Финикийцы на своих быстроходных кораблях уплыли далеко вперед. Ионийцы двинулись домой. Грузовые суда персов остановились у острова Андрос.

– Но наши дозорные с горных вершин наблюдают в Фалерской бухте мачты персидских судов, – промолвил Еврибиад. – Что это за корабли?

– Это поврежденные и поломанные суда, брошенные персами, – пояснил Тифей. – Я думаю, персы намеренно оставили их в Фалерском заливе, дабы ввести вас в заблуждение.

Фемистокл, взяв слово, предложил послать самые быстроходные эллинские корабли к Геллеспонту с целью разрушить возведенные Ксерксом мосты. Собираясь в поход на Элладу, Ксеркс приказал соединить двумя мостами Азию и Европу. Эти мосты построили египтяне, установив в самом узком месте Геллеспонта две сотни кораблей на якорях от берега до берега. На корабли был уложен настил из канатов и досок, сверху присыпанный землей. По этим мостам персидское войско и обозы перешли с азиатского берега на европейский, двинувшись войной на эллинов пять месяцев тому назад.

– Разрушив мосты Ксеркса, мы тем самым поймаем Азию в Европе, – молвил Фемистокл. – Наши потомки никогда не забудут этого славного деяния!

Все афинские военачальники поддержали Фемистокла. Понравилась эта затея и пелопоннесским навархам, но они помалкивали из уважения к Еврибиаду, который почему-то хмурил брови.

Видя, что Еврибиад имеет собственное мнение на этот счет, Фемистокл предложил ему высказаться.

– Друзья, – промолвил Еврибиад, – до сих пор мы воевали с Ксерксом, преданным неге. Но если мы запрем его в Элладе, тогда может случиться непоправимое. Имея под своей властью огромное войско, доведенный до последней крайности Ксеркс уже не будет сидеть под золотым балдахином и спокойно взирать на сражения. Ксеркс пойдет на все перед лицом опасности, исправит упущения и примет лучшие меры для своего спасения. Может случиться и так, что Ксеркс покорит всю Грецию – город за городом и народ за народом.

– Поэтому, Фемистокл, – добавил Еврибиад, – нам не следует разрушать мосты на Геллеспонте, дабы у Ксеркса имелась возможность для бегства.

Аристид одобрил сказанное Еврибиадом. Он обратился к Фемистоклу со словами:

– Эллада вздохнет свободно, если Ксеркс уберется в Азию. Ты из нас самый хитроумный, вот и придумай способ, как вернее и быстрее выпроводить из Европы этого молодца!

Фемистокл снова взял слово, сказав, что новые успехи эллинов на море непременно встревожат Ксеркса и подтолкнут его к бегству из Греции.

– Эллинскому флоту надлежит идти к острову Андрос и попытаться захватить грузовые суда персов, задержавшиеся возле его берегов, – молвил Фемистокл. – Андросцы участвовали в походе Ксеркса против Эллады, они сражались с нами при Артемисии и у Саламина. Нужно наказать андросцев за предательство. И не только их одних, но всех греков, добровольно выступивших на стороне варваров.

Фемистокла бурно поддержали эвбейцы и ионийцы с Кикладских островов. Греки с Наксоса, Мелоса, Кеоса, Серифа, Сифноса негодовали против своих соседей, живущих на островах Парос, Сирос и Андрос, которые признали власть Ксеркса.

– Андросцы всегда надменно обращались с нами, – заявил наварх наксосцев Амфикл. – Ныне их надменность обернулась изменой общеэллинскому делу. Такого прощать нельзя!

– То, что паросцы и сиросцы слабы, а потому покорились персам, не может служить оправданием для них, – высказался Дорикл, наварх мелосцев. – Мы ничуть не сильнее их, однако примкнули к общеэллинскому флоту и сражались с варварами на море. При этом наши семьи подвергались опасности нападения персов, которые до недавнего времени господствовали на Кикладах.

Кого-то из эллинских навархов подталкивала к походу на Андрос обычная алчность. Ведь грузовые суда персов несут в своих трюмах немало награбленного добра. И в домах знатных андросцев тоже было чем поживиться.

Еврибиад, поддавшийся общему воинственному порыву, отдал приказ о выступлении эллинского флота к Андросу. Греческие корабли, чей ремонт еще не был закончен, были оставлены в бухтах Саламина.