Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов

Кризис начала XII в. означал демографическую катастрофу и привел к существенному уменьшению численности населения. Недостаток продовольствия на время отступил в прошлое. Рамзес III в своем завещании говорит о том, что он «удвоил снабжение страны, тогда как прежде она была нищей. Страна была сытой весьма в мое правление»[466]. Действительно, цена пшеницы была низкой – 1 дебен за хар[467]. Формально эта цена была такой же, что и в благополучные годы при Рамзесе II, но фактически она была ниже, так как величина хара за это время, по-видимому, увеличилась с 48 до 77 литров[468]. В благоприятных условиях население быстро росло. «Сделал я, чтобы вырастил Египет молодое поколение многочисленное…» – свидетельствует Рамзес III[469]. Демографические потери во время смуты были, очевидно, не столь велики, и период восстановления в новом цикле был относительно коротким. Уже к концу правления Рамзеса III цена пшеницы возросла до 1 1/3 дебена за хар, а в 1145-1142 гг. до н. э. (в правление Рамзеса V) достигла 2 дебенов за хар[470].

К этому времени (около 1142 г.) относится сохранившийся фрагмент земельной переписи, так называемый папирус Вильбура. Помимо больших массивов храмовых и государственных земель папирус перечисляет также участки земель, принадлежавших служилым людям – «немху» (как отмечалось выше, фараоны нередко вознаграждали землей за службу). Как можно сделать вывод из данных А. Гардинера, это были преимущественно воины, а также жрецы, писцы и т. д.; среди этих земель были и крупные поместья видных сановников[471]. Налоги с земель «немху» были незначительны, порядка 2-6% урожая[472]. Эти участки в отличие от крестьянских наделов передавались по наследству и дробились между наследниками; по-видимому, в результате этого дробления большинство наследственных наделов так измельчали, что среди них преобладали участки в 3-5 арур (0,8-1,4 га)[473]. Такие мизерные наделы, конечно, не отражают уровня потребления солдат или писцов, поскольку многие служилые люди помимо наделов получали натуральное содержание, но в целом создается впечатление, что в соответствии с демографически-структурной теорией рост численности служилой элиты приводил к ее обеднению.

Констатируя малые размеры служилых наделов, И. А. Стучевский делает вывод, что и крестьянские участки не могли быть больше 3–5 арур, т. е. к середине XII в. египетские крестьяне снова страдали от малоземелья[474].

Другим признаком Сжатия был финансовый кризис государства. Малоземелье привело к тому, что многие крестьяне не могли платить налоги; государство испытывало недостаток средств и было вынуждено сокращать численность работающих на казну ремесленников. После смерти Рамзеса III практически прекратилось строительство храмов. От середины XII в. сохранились сведения о том, что ввиду отсутствия зерна в государственных хранилищах оставшимся ремесленникам часто не выдавали пайки; ремесленники голодали и поднимали голодные бунты[475].

Между тем рост цен на зерно – при стабильности цен на другие товары – продолжался. При Рамзесе VII (1134–1126 гг. до н. э.) средняя цена пшеницы достигла 4 дебенов за хар и держалась на этом уровне почти тридцать лет, до начала царствовании Рамзеса XI (1103-1070 гг. до н. э.)[476]. Эпизодически цены поднимались до 8 и даже до 12 дебенов за хар[477], что, очевидно, свидетельствует о голоде, точнее, о длительном периоде голода и экосоциального кризиса. От этого периода почти не сохранилось письменных источников, и едва ли не единственным свидетельством о катастрофе остается график цен на зерно, построенный чешским исследователем Ярославом Черны, он показывает резкий рост цен на зерно во второй половине XII в. (рис. 5).

«Без сомнения, это отражение того упадка, который имел место в Египте в конце царствования Рамзеса III и его преемников», – пишет Я. Черны, связывая этот упадок с вторжениями ливийцев[478]. Но источники не сообщают о крупных вторжениях варваров, они говорят лишь о каких-то мелких нападениях ливийцев, причем не исключено, что речь идет о взбунтовавшихся воинах фараонов. В предыдущий период армия была переполнена ливийскими наемниками, и, по-видимому, правительство не могло их оплачивать ввиду финансового кризиса[479]. Сохранившиеся отрывочные сообщения открывают картину царившей повсюду анархии и полного бессилия властей. Гробницы великих царей были разграблены разбойниками, и жрецы прятали уцелевшие мумии в укромных убежищах среди скал[480]. Деловых документов становится все меньше, от фараонов, быстро сменяющих друг друга, не остается ничего, кроме имен и смутных воспоминаний о «годе гиены, когда люди голодали»[481]. Высокий уровень цен, сохранявшийся несколько десятилетий, означал эпоху голода и войн – и по-видимому, он означал гибель значительной части населения. Уменьшение численности населения должно было привести к уменьшению спроса и падению цен – и действительно, при Рамзесе XI цены уменьшились вдвое, хотя и не вернулись к докризисному уровню. Характерно, что одновременно почти вдвое упали цены на серебро, Я. Черны объясняет это появлением на рынке большого количества серебра из разграбленных гробниц[482], но, на наш взгляд, это является еще одним свидетельством уменьшения численности населения. Таким образом, динамика цен в конце правления XХ династии свидетельствует о произошедшей в это время демографической катастрофе.

Рис. 5. Динамика хлебных цен в эпоху Рамессидов (XX династия); spelt – пшеница, barley – ячмень, цены даны в дебенах меди за хар[483]

Заключительным аккордом этого кризиса стала междоусобная война между фараоном Рамзесом XI и верховным жрецом Амона Аменхотепом, призванные фараоном войска наместника Нубии разграбили Фивы[484]. После смерти Рамзеса XI верховный жрец Амона Фиванского Херихор захватил власть в Фивах, а верховный жрец Амона в Тинисе Смендис провозгласил себя фараоном в Дельте – Египет распался на враждующие княжества, эпоха Нового царства подошла к концу[485].

* * *

Возвращаясь к анализу истории Египта с позиций трехфакторной теории, необходимо подчеркнуть масштабы катастрофы, вызванной нашествием гиксосов. Период восстановления после гиксосских войн длился более двух столетий, намного дольше обычного. Хотя Египет был не полностью завоеван варварами, их господство на севере в сочетании с сильным диффузионным влиянием привело к социальному синтезу: египтяне заимствовали у варваров колесничное войско и аристократию колесничих. Оплотом египетской аристократии были храмы: жреческая знать передавала по наследству храмовые должности и владела большой частью храмовых доходов (а сыновья жрецов и сановников покупали себе колесницы и приходили в войско в окружении рабов). Таким образом, нашествие вызвало трансформацию структуры, которая передается формулой BАbC.

С другой стороны, фараоны, так же как греческие тираны и римские цезари, опирались на крестьянские контингенты армии (на пехотинцев), и политика завоевания обостряла борьбу за перераспределение ресурсов в системе «государство – элита – народ». В конечном счете борьба за перераспределение ресурсов привела к реставрации этатистской монархии при фараоне Эхнатоне, к трансформации структуры типа АbCB. Реформы, проведенные Эхнатоном, привели к тому, что жречество потеряло часть своих доходов, а храмы были подчинены строгому государственному контролю. Социальный характер реформ проявился в выдвижении на первый план сословия «бедняков»-«немху» – воинов и чиновников, выходцев из простого народа. Политика поддержания «бедняков» сказалась в создании новых ирригационных систем и в наделении служилых небольшими земельными наделами. Государственный сектор полностью преобладал в жизни общества.

Установление этатистской монархии при Эхнатоне документировано достаточно хорошо (в отличие от предыдущих трансформаций такого рода), и мы можем наблюдать, каким образом происходит автократический переворот. Так же как в Двуречье, фараон опирается на низшие, народные слои армии, ему противостоит храмовая знать, и конечной целью переворота является подчинение храмовой администрации и перераспределение ресурсов в пользу государства.

Эпоха Нового царства была ознаменована важным техническим нововведением в ирригации – изобретением эффективного водоподъемного устройства, шадуфа. Изобретение шадуфа позволило оросить огромные массивы «высоких полей» – посевные площади намного увеличились; это расширило экологическую нишу Египта и отсрочило наступление Сжатия. Расширение экологической ниши и низкий уровень населенности после колоссальной гиксосской катастрофы привели к тому, что период восстановления и роста в новом демографическом цикле был очень длительным, более двух столетий.