Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов

Сергей Александрович Нефедов

Война и общество. Факторный анализ исторического процесса

История Востока

СОСТАВИТЕЛИ СЕРИИ:

В. В. Анашвили, А. Л. Погорельский

НАУЧНЫЙ СОВЕТ:

В. Л. Глазычев, Г. М. Дерлугьян Л. Г. Ионин,

А. Ф. Филиппов, Р. 3. Хестанов

ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР

академик РАН В. В. Алексеев

РЕЦЕНЗЕНТЫ

доктор исторических наук, г. н. с, профессор А. В. Коротаев доктор исторических наук, г. н. с, профессор Н. Н. Крадин

Книга рекомендована к печати Ученым советом Института истории и археологии УРО РАН

ПРЕДИСЛОВИЕ

Еще Аристотель сказал, что наука есть познание причин. Хотя некоторые современные историки предпочитают не говорить о законах истории, никто из них не отрицает наличия в историческом процессе причинно-следственных связей. Отрицание причинной обусловленности событий прошлого отняло бы у истории право называться наукой. «История может считаться наукой лишь в той степени, в которой она объясняет мир», – сказал знаменитый социолог Эмиль Дюркгейм.

Может ли современная историческая наука «объяснить мир»?

Главные причины, обуславливающие исторические события, называют движущими силами истории или факторами исторического процесса. Хотя различные исследователи упоминают значительное число факторов, реальный механизм действия прослежен лишь для немногих движущих сил истории. К числу этих немногих факторов принадлежат демографические колебания, технические инновации, а также внешние влияния, включающие в себя войны. Особое место занимает географический фактор, который формирует в разных по природным условиям регионах общества, глубоко отличающиеся в хозяйственном отношении (например, общества земледельцев и кочевников), взаимодействие которых оказывает огромное влияние на ход истории.

Относительно недавние успехи исторической социологии, и в частности исследование роли технологического фактора в работах Уильяма Мак-Нила и создание демографически-структурной теории Джека Голдстоуна, позволяют достаточно детально указать на те конкретные следствия, которые должно вызвать действие перечисленных факторов. Таким образом, возникает возможность проследить, как именно проявлялось их действие в конкретной истории различных стран, и объяснить многие исторические процессы и события. Эта книга посвящена анализу исторического процесса в традиционных обществах Востока и отслеживанию тех явлений, которые могут быть интерпретированы как результат воздействия перечисленных выше движущих сил истории. Наша конечная цель – выяснить, достаточно ли этих факторов для объяснения основных моментов развития стран Востока, и указать на те явления, которые, возможно, не находят объяснения при таком подходе.

Сложность рассматриваемой проблемы не раз побуждала автора обращаться по конкретным вопросам к поддержке специалистов. В этой связи автор считает своим долгом выразить искреннюю благодарность Дж. Голдстоуну (Университет Дж. Мэйсона, Вашингтон), Ч. Даннингу (A&M Университет штата Техас), Г. Дерлугьяну (Северо-Восточный ун-т, Чикаго), Л. Е. Гринину (Волгоградский центр социальных иследований), А. В. Коротаеву (Ин-т Африки РАН), Н. Н. Крадину (Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН), Э. С. Кульпину (Ин-т востоковедения РАН), О. Е. Непомнину (Ин-т востоковедения РАН), С. Памуку (Ун-т истории современной Турции, Стамбул), Н. П. Рябченко (Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН), П. Турчину (Ун-т штата Коннектикут), В. Флуру (Лейденский ун-т). Мы благодарны также руководителю Центра экономической истории при историческом факультете МГУ Л. И. Бородкину и всем специалистам, принявшим участие в обсуждении отдельных глав этой работы на семинарах Центра.

ГЛАВА I

ФАКТОРЫ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА

1.1. ДВИЖУЩИЕ СИЛЫ ИСТОРИИ

Идея факторного анализа исторического процесса подразумевает изучение влияния на этот процесс основных действующих факторов – «движущих сил истории». Вопрос о движущих силах исторического процесса – одна из «вечных тем», занимавшая умы многих исследователей. В своих трудах историки пытались показать механизм действия отдельных факторов, и многочисленные попытки такого рода привели к появлению обширной литературы, посвященной этому предмету. Роль некоторых факторов оказалась трудна для анализа, действие других оказалось слишком неопределенным, в конечном счете путем «естественного отбора» сложился комплекс факторов, систематический характер действия которых удалось проследить на массовом историческом материале. В современных учебниках социальной философии часто выделяют четыре фактора: географический, демографический, экономический и технологический, а концепции, описывающие их действие, носят название, соответственно, географического, демографического, экономического и технологического детерминизма[1]. Каждая концепция включает в себя группу теорий, разработанных разными авторами и делающих подчас акцент на различных проявлениях одного и того же фактора, но в целом признающих его определяющую роль. Концепция географического детерминизма описывает воздействие природных условий на сложение земледельческих и кочевых обществ, а также на те перемены, которые иногда влекло за собой изменение климата. Развитие этой концепции было связано с работами Э. Реклю, Ф. Ратцеля, К. Витфогеля и многих других исследователей. Концепция демографического детерминизма сфокусирована на тех изменениях, которые влекут за собой рост или уменьшение населения; ее родоначальником считается Т. Мальтус. Развитие экономического детерминизма было связано с распространением марксизма, основной тезис которого сводился к тому, что общественные отношения определяются уровнем развития производительных сил. Наконец, концепция технологического детерминизма подчеркивает важную роль техники и то влияние, которое технологические революции оказывают на жизнь людей.

Необходимо отметить, что этот комплекс факторов сложился исторически, по мере развития социологии, и перечисленные здесь факторы не являются независимыми. В действительности марксистское понимание производительных сил учитывает прежде всего уровень техники и технологии, поэтому экономический фактор является производным от технического фактора. В этом контексте распространившиеся в XIX в. теории экономического детерминизма принадлежат к появившемуся позже более широкому классу теорий технологического детерминизма, и их выделение объясняется лишь историографической традицией.

Кроме того, указанный комплекс из четырех (а фактически из трех) факторов не является устоявшимся и дополняется в некоторых работах[2] еще одним фактором, фактором внешних влияний. Этот фактор включает в себя влияние на конкретное общество войн, торговли и различных внешних заимствований. Некоторые исследователи особо выделяют роль диффузии инноваций[3] и изменения внешней социальной среды[4], но оба эти явления можно рассматривать как частные случаи внешних влияний. Иногда упоминаются и другие факторы, однако фактически число рассматриваемых факторов ограничивается наличием эффективных теорий, которые описывали бы их действие в изучаемых нами обществах. Рассмотрению этих теорий и посвящена данная глава.

1.2. РОЛЬ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ФАКТОРА. ДЕМОГРАФИЧЕСКИ-СТРУКТУРНАЯ ТЕОРИЯ

Изучению роли демографического фактора в историческом процессе посвящена обширная литература, поэтому мы ограничимся здесь лишь краткими тезисами[5]. Начало исследования проблемы влияния роста населения на жизнь общества связано с именем основателя демографической науки Томаса Роберта Мальтуса. Как известно, главный постулат Мальтуса заключался в том, что «количество населения неизбежно ограничено средствами существования»[6]. Поэтому рост населения приводит к нехватке продуктов питания, что отражается в развитых обществах в росте цен и ренты, в падении реальной заработной платы и в уменьшении потребления низших классов. Уменьшение потребления, в свою очередь, влечет замедление роста, а затем его приостановку и сокращение населения до уровня, определяемого средствами существования (или ниже его). Пищи теперь становится достаточно, заработная плата возрастает, потребление увеличивается – но затем процесс повторяется: «возобновляются прежние колебания, то в сторону возрастания, то в сторону уменьшения населения»[7].

Идеи Мальтуса были восприняты крупнейшими экономистами классической школы. Давид Рикардо включил эти положения в разработанную им теорию заработной платы, вследствие чего вся теория получила название мальтузианско-рикардианской[8]. Важно отметить, что и Мальтус, и Рикардо изначально говорили о повторяющихся колебаниях численности населения, т. е. о демографических циклах. При этом колебания численности населения должны были сопровождаться колебаниями цен, земельной ренты, прибыли и реальной заработной платы, что приводило к представлениям о колебательном характере экономического процесса в целом (рис. 1).