Песни ни о чем? Российская поп-музыка на рубеже эпох. 1980–1990-е - Дарья Журкова

Среди них: 1) максимальное приближение исполнителя и иллюзия отсутствия дистанции между ним и публикой; 2) виртуозный клиповый монтаж и 3) многоракурсное запечатление, сообщающее событию особую важность, как бы сказали сегодня – медийность.

В качестве конкретных примеров я рассмотрю три выпуска «Музыкального ринга». Первый – 1986 года с участием уже тогда сверхпопулярного певца Валерия Леонтьева. Второй из выбранных выпусков, также 1986 года, – это первый телевизионный эфир группы «Браво» с Жанной Агузаровой, которых «выводила в свет» Алла Пугачева. Наконец, третий выпуск будет посвящен рок-музыке. Он вышел в эфир в 1989 году и назывался «Рок-Москва против рок-Ленинграда». Таким образом, в нашем распоряжении окажутся исполнители различных стилей и разной степени известности.

Валерий Леонтьев: проверка на звездность

К 1986 году Валерий Леонтьев был лауреатом премии Ленинского комсомола (за пропаганду советской эстрадной песни среди молодежи и высокое исполнительское мастерство), а также с 1980 года неизменно фигурировал в тройке лидеров в номинациях «Певец года», «Песня года», «Диск года» по опросам газет «Московский комсомолец», «Комсомольская правда» и «Смена». Словом, к моменту выступления на «Музыкальном ринге» певец находился на пике и своей профессиональной формы, и слушательской популярности.

Уникальность «Музыкального ринга» заключалась в том, что жанр программы раскрывал не только музыкально-исполнительские дарования своих героев, но и их коммуникативно-человеческие качества. «Мы все прекрасно знаем его песни и сценический образ, – говорит перед появлением певца Тамара Максимова, – но вопрос в том, знаем ли мы и понимаем самогó Валерия Леонтьева». И надо сказать, что ценность выпуска «Музыкального ринга» с его участием заключается по большому счету в том, что сверхпопулярный певец смог раскрыться как неординарная личность не только на сцене, но и в осмысленном, искреннем диалоге с аудиторией. Таким интеллигентным, вдумчивым, живым и остроумным собеседником Леонтьев перед телевизионной публикой ни до, ни после, пожалуй, не представал.

Ринговская аудитория, известная своей критичностью, не стеснялась задавать порой весьма каверзные вопросы. Например, про преобладание в репертуаре певца танцевально-развлекательных песен, о необходимости рок-музыки в СССР, про перепевку «чужих» песен или, наконец, про булавки в костюме. На все, даже явно провокационные вопросы Леонтьев отвечал с неизменной выдержкой – вежливо, добродушно и с юмором. На сцене стоял с виду обыкновенный человек, но в то же время аудитория понимала, что перед ней неординарная личность. Неслучайно многие вопросы с разных сторон затрагивали тему славы. Одни Леонтьев виртуозно парировал225, а на другие успевал ответить по-философски глубоко226.

Важнейшую роль в сломе привычного образа Леонтьева как сверхпопулярного артиста сыграл выбор исполненных на «Музыкальном ринге» песен227, разных по тематике – от исповедально-лирических баллад («Легенда»228, «Ангел мой крылатый»229), через вопросы о судьбе планеты («Звездные войны»230, «Наедине со всеми»231), до разомкнутой композиции об обратной стороне славы («Звездный час»232). Все представленные песни отличались нетривиальным содержанием, сложной вокальной партией и требовали от исполнителя серьезных актерских усилий. И надо признать, что певец смог задействовать самые разные грани своего мастерства, представ «героем с тысячью лиц».

Одной из самых проникновенных песен, прозвучавших на «Музыкальном ринге», стала баллада на стихи Франческо Петрарки «Ангел мой крылатый». Эта композиция и тогда, и сейчас явно не укладывается в стандарты поп-музыки. Обращение к ренессансной поэзии, пронизанной религиозно-мистическим опытом, задает вневременной и глубоко личный тон.

Ангел мой крылатый спустился в час заката, по тропинке шел со мной,

Шел со мной вдвоем, жизнь мою видел во взгляде моем.

Он сумел вглядеться в мои печали с детства, будто шел моим путем

Долго, день за днем, сердца будто коснулся крылом.

Лирический герой песни находится в состоянии духовного откровения, пытаясь описать и тем самым заново пережить свою встречу с высшими силами. Песня – это исповедь героя, мысли которого сугубо рефлексивны и направлены внутрь. Леонтьев убедительно передает это состояние погруженности в свой внутренний мир – взгляд певца отрешен, его пластика лаконична.

Необычна и музыка песни. Она как будто избегает привычной припевно-куплетной формы, вырастая в разомкнутую композицию. Интонационно-поступенная, кантиленная и в то же время напряженная мелодия в кульминации срывается в драматичный речитатив, обрываемый паузами.

Колоссальную роль в создании полумистического образа играет съемка. Основной свет в студии погашен, оставлены лишь две световые доминанты – яркий луч прожектора и зеркальный шар, окруженный огоньками гирлянд. На экране возникает то проекция звездного неба, то силуэт певца, подсвеченный золотистым, «солнечным» светом. Порой кадр получается явно засвеченным, но формальный недостаток становится художественным приемом, символизирующим исходящий от ангела небесный свет. Благодаря общей полутьме из кадра практически полностью устраняется зрительный зал, и исполнитель как бы остается наедине с самим собой, что визуально вторит содержанию всей песни.

Единственный зритель, оставшийся в кадре, это девочка-подросток, по ходу музыкального номера превращающаяся в героиню сюжета. В стихотворении Петрарки ангел находит свое воплощение в образе девушки, случайно увиденной лирическим героем. Сосредоточенное лицо девочки-подростка, вслушивающейся в музыку и не подозревающей о том, что ее снимают, становится прообразом этой идеализированной героини. Весьма распространенный операторский прием в данном случае естественно входит в драматургию. С окончанием песни развеивается и созданный оператором образ – включается свет, и девочка-ангел прямо на наших глазах превращается в обыкновенного подростка.

Для того времени этот музыкальный номер был крайне необычен своим сюжетом (обращение к потусторонним силам) и внебытовым хронотопом, удаленным от современности.

Этот выпуск «Музыкального ринга» существенно повлиял на имидж Валерия Леонтьева. Своим выступлением как в музыкальном, так и в «разговорном» жанрах артист продемонстрировал удивительную творческую пластичность и подкупающие коммуникативные способности. На тот момент не было сложившихся схем преподнесения знаменитого исполнителя, моделей общения с аудиторией, определенного набора вопросов: все происходило спонтанно и без наигранности. Певец не боялся раскрыть свое человеческое нутро, а публика не была ослеплена медийностью главного героя. В итоге смог состояться плодотворный, глубокий и обоюдно интересный диалог, который, например, в условиях современных медиа сложно себе представить. Этот диалог случился в момент, когда публика уже не стеснялась задавать вопросы, а исполнитель еще не успел «забронзоветь» в статусе недосягаемой звезды.

«Браво»: прививка «правильной» музыкой

12 мая 1986 года в выпуске «Музыкального ринга» по многочисленным просьбам телезрителей приняла участие Алла Пугачева. Но выступала она в непривычной роли: «выводила в свет» начинающую, тогда никому не известную группу «Браво» с солисткой Жанной Агузаровой.

Сегодня анализ этого выпуска «Музыкального ринга» интересен по многим причинам. Во-первых, это первый случай публичного продюсирования в СССР. На тот