Первый Мир - Андрей Ливадный

– Мне приказано сопровождать вас, – пожимая руку Столетову, без особого энтузиазма сообщил он, тут же добавив не терпящим возражений, приказным тоном: – Пойдем по незнакомой мне местности, так что никаких вольностей. Вы в точности исполняете мои приказания на всем протяжении пути.

– Лейтенант, позвольте уточнить: вашу группу выделили для сопровождения изыскательской, научной и дипломатической миссии, а не для ускоренной доставки груза с попутным уничтожением всего, что шевелится, – произнес Гюнтер.

– Кто вы такой? – резко обернувшись, спросил Шершнев, неприязненно посмотрев на Шрейба.

– Помощник и телохранитель Ивана Романовича, – ответил Гюнтер. – Моя фамилия Шрейб.

– Шрейб? Что-то знакомое... Мы раньше встречались?

– Однажды. Помните, лейтенант, того пехотного дройда, которого вы так рвались добить? Это происходило тут, чуть больше года назад, по времени Арасты.

– Да, помню. – Шершнев окинул Гюнтера оценивающим взглядом.

– Что, сильно изменился? – иронично спросил Гюнтер.

– Я бы сказал – радикально, – ответил лейтенант. – Что, впрочем, не меняет сути.

– Сути взаимоотношений мыслящей машины и человека? – В словах Гюнтера прозвучала угроза и неприязнь, взгляд Шершнева ответил взаимностью.

– Может быть, не станем обострять отношения? – вмешался Иван. – Нам работать вместе.

– Тогда угомони своего киборга, – грубо заявил лейтенант. – Работать во время перехода придется моим ребятам. Вы – пассажиры. Лезть на рожон, подставляться под пули, пытаться командовать, отвлекать моих бойцов от исполнения приказов – не позволю.

– Что значит – лезть под пули? Разве на территории Арасты идут боевые действия?

– Иван Романович, вы не имеете ни малейшего представления о реальной обстановке. Войдем в ущелья, все поймете сами. Не хотите слушать приказы – погибнете.

– Лейтенант, во-первых, давайте перейдем на «ты». – Столетов в последнее время все чаще демонстрировал спокойную твердость, явно унаследованную от отца. – Во-вторых, я не понимаю причины неприязненного тона. В-третьих, как абсолютно справедливо заметил Гюнтер, – наша экспедиция носит сугубо мирный, исследовательский характер. То есть сначала действую я, пытаясь вступить в контакт с любыми разумными существами, встреченными на пути, а уж потом...

Шершнев лишь покачал головой.

– «Потом» будет поздно. Мне мало радости отчитываться за трупы. Здесь, к сожалению, сначала стреляют и лишь затем, получив по зубам, начинают проявлять потуги на коммуникабельность. Я говорю о чуждых людям существах, населяющих горы.

– Наша общая задача как раз и состоит в том, чтобы изменить существующую ситуацию хотя бы в малости, – произнес Шрейб.

– Машина, ты много себе позволяешь, – ледяным тоном отчеканил Шершнев.

– У меня есть имя – Гюнтер, – всё еще сдерживая себя, напомнил Шрейб.

– Да, конечно. – Лейтенант угрожающе усмехнулся. – Я помню. Боевая машина с сознанием убийцы. Прекрасно. Теперь ты похож на человека, но я уже сказал – это не меняет сути. Если настаиваешь на имени, я стану звать тебя Полугюнтер, идет?

– Лейтенант, не нарывайся.

– А ты попробуй. – Рука Шершнева машинально легла на рукоять «Гервета»[39]. Двое его подчиненных, слушавшие слишком острый разговор, по пояс высунувшись из люков БМК, тут же вскинули оружие.

Неизвестно, чем бы обернулась резко обострившаяся ситуация, не раздайся в этот миг хрипловатый, властный голос:

– Опустить стволы! Шершнев, совсем озверел?

Все вздрогнули, лейтенант невнятно выругался.

У границы руин, в нескольких метрах от боевой машины, словно соткавшись из воздуха, материализовалась фигура Урмана.

Он выглядел все так же, разве что седины на висках прибавилось.

– Сережа, захотел домой, доложись на базу и вали, – обратился он к Шершневу. – Что ты тут устроил?

– Урман, не ты командуешь...

– Заткнись. Свяжись с Кречетовым, командир тебе подскажет, как следует себя вести. Ну? Что ты застыл? Давай, пока связь нормально работает. Доложи, что не желаешь подчиняться приказам, что ненавидишь человекоподобные машины, и вообще, ты давно общался с психологом?

– Не твое дело.

– Короче, Шершнев, обстановка действительно напряженная, но они, – Урман поочередно кивнул в сторону Ивана и Гюнтера, – прибыли сюда не ради очередной зачистки. Ты обеспечиваешь безопасность, а не работаешь на упреждение, усвоил?

Видимо, слова охотника не расходились с полученным приказом. Лейтенант сжал зубы, но кивнул.

– Вот и договорились. Я веду, ты охраняешь. Если не согласен, вызывай «вертушку».

– Проехали... – буркнул Шершнев, отходя в сторону.

– Ладно. Будем считать, что договорились. – Урман подошел к БМК, поочередно пожал руки бойцам, ободряюще хлопнул по плечу лейтенанта, затем обменялся рукопожатием с Иваном и Гюнтером, знаком отзывая их в сторону.

Они отошли к краю обрыва.

– Шрейб, не держи зла на Шершнева. Он полгода назад потерял свою группу. – Урман решил сразу расставить все точки над «i». – Сергей и раньше не отличался особой терпимостью к реликтовым боевым машинам, которые время от времени проявляют внезапную активность, появляясь в горах и даже на равнине, особенно ночью, когда воздействие излучения значительно ослабевает, а тут группа пехотных дройдов внезапно атаковала поселок в предгорьях. Там лейтенант потерял двух бойцов, а пару недель спустя нарвался в горах на засаду – неизвестные нам существа, вооруженные примитивным огнестрельным оружием, подорвали БМК на самодельном фугасе. Шершнев – единственный, кто выжил. С тех пор он лишь однажды возвращался на базу.

– Я учту эти обстоятельства, – сдержанно ответил Гюнтер. – Но мне непонятно, разве командование гарнизона не знает, что у лейтенанта проблемы с психикой? Почему его послали на сопровождение?

– У всех есть проблемы с психикой, – без лишних комментариев ответил Урман. – Даже у тебя, Шрейб. Или я не прав?

Гюнтер нехотя кивнул.

Действительно, состояние лейтенанта Шершнева – случай вполне понятный.

– Тут и на самом деле идет война? – спросил Иван, раздосадованный таким началом давно и тщательно планируемой экспедиции.

– Официально – нет. Объяснять долго. Скоро все увидите сами. Обстановка крайне напряженная, как будто все вокруг взбесились. Я сам ощущаю, что-то грядет, но точнее выразить свою подсознательную тревогу пока не могу. Кстати, хотел спросить, что за оборудование вы привезли?

От внимания Гюнтера не укрылось то, как ловко охотник сменил тему разговора, но вмешиваться с дополнительными расспросами не стал, лишь отметил про себя, что экспедиция вряд ли окажется легкой и пойдет по заранее намеченному плану.

– Вся аппаратура предназначена для установления контакта с разумными существами. Оборудование уникально тем, что специально разработано с учетом негативных воздействий энергетики Первого Мира и должно функционировать в условиях Арасты без сбоев.

– А точнее? Что именно упаковано в контейнерах?

– Кибернетический комплекс, предназначенный для скрытого наблюдения за отдельно взятым поселением, сбора данных, записи и анализа элементов вербального общения, отбора ключевых фраз позитивного содержания с последующим анализом семантики и генерацией их правильного произношения, управления синтезаторами речи, обеспечения информационно-лингвистической поддержки при попытке установить контакт с представителями чуждых космических рас, – пояснил Иван.

– Слишком сложный комплекс, – покачал головой Урман. – И слишком много надежд на него возлагается. Проще было привлечь к экспедиции парочку инсектов – их врожденная телепатия работает в девяноста девяти случаях из ста.

Иван, конечно, расстроился, но вида не подал.

– Будем действовать по обстоятельствам, – сказал он. – Преимущества комплекса в том, что мы получаем не эпизодическую, а постоянную, базовую способность к общению на основе глубокого анализа предварительно собранной информации. То есть данные, полученные в ходе наблюдения, не исчезнут, послужат основой для программирования автоматических переводчиков.

– А сколько времени понадобится для сбора данных? Аппаратура проходила испытания?

– Испытания проводились на планетах, где до сих пор в ходу древние земные языки. Там комплексу требовалось до двух суток на сбор данных и анализ речи.

– Многовато, – вновь покачал головой Урман. – Двое суток в изменчивых условиях Первого Мира —считай, что вечность. Ладно. Я предлагаю следующее —двигаемся намеченным мною маршрутом, не останавливаясь, не тратя силы на небольшие поселения. За основным хребтом есть крупный город, он расположен в долине, окружен господствующими высотами, там вполне реально без особого риска развернуть аппаратуру, да и толк от успешного контакта с представителями крупного анклава будет больше, согласны?