Пути и Двери - Ян Анатольевич Бадевский

class="p1">— В общем, мы обменивались… картинками, запахами, звуками. Даже не знаю, как объяснить. Кусками окружающего мира. Снами наяву. Так вот, однажды я получил запах вепря — и запомнил его.

— Не вижу связи.

— От Гама пахло точно так же.

Продолжая рассуждать о рлочьих повадках и превратностях судьбы, они двинулись дальше. Солнце поднималось над Тризскими Пустошами, пропитывая мир теплом.

апрель, 2020

Белое солнце океана

Шатун раскачивался и скрипел на ветру. Осенние бури накрыли город, заставили людей попрятаться по каютам дирижаблей и хлипким деревянным домикам нижних настилов. Авиаторы упрятали свои планеры в ангары, капитаны субмарин отменили рейсы.

Впереди — недели вынужденного безделья.

Подвесной город встретил уже добрую тысячу подобных штормов. Течь медленно вращалась вокруг собственного светила, и продолжительность ее годового цикла вдвое превышала земной стандарт. Поэтому хроники, описывающие времена основания Шатуна, порой грешили досадными астрономическими ошибками. По некоторым сведениям, город был ровесником Стимбурга, но в это мало кто верил, поскольку дирижабли стыковались между собой в Эру Упадка. До этого, как известно, люди жили в океане и на искусственных архипелагах. А еще — в подводных купольных поселениях, но об этом уже никто и не помнит.

— Вы нашли ее?

Разговор состоялся в таверне на одном из нижних ярусов Шатуна. В шести футах под настилом была протянута сеть, отделявшая человеческие владения от разгулявшейся стихии. Перебравшие глинтвейна завсегдатаи таверны иногда теряли равновесие и вылетали за пределы ограждения. Этих ребят спасали ячейки сети. Местные любили травить байки о несчастных алкоголиках, неделями вглядывающихся в бездну, испражняющихся в океан и ждущих подмоги сверху. Многие якобы умерли от обезвоживания.

Стрейд знал, что вся эта чушь не соответствует действительности. Улавливающая сеть связана с нижними ярусами. Даже в состоянии полной невменяемости человек сумеет добраться до веревочного трапа, закрепленного специальными держателями. Кроме того, по утрам сети осматривались обходчиками, нанятыми городской администрацией. Если кому-то требуется помощь, обходчик ее окажет. Не справится сам — вызовет бригаду верхолазов.

Капитан Гринвельд опоздал на встречу. Ничего удивительного — в такой шторм выбраться из субмарины проблематично. К городу не пришвартуешься, трап мотает ветром, чудовищные валы могут оторвать зазевавшегося человека и утопить в пучине. Лучшее решение — воспользоваться спускаемой корзиной с утяжелителями. Но это платная услуга, о чем капитан не забыл упомянуть.

Собственно, капитану повезло. Стихия еще не успела по-настоящему разгуляться. На пару недель экипаж, возглавляемый первым помощником, уйдет в глубину и прервет связь со своим руководителем. А Гринвельд застрянет в одном из гостевых домов. И присоединится к числу вынужденных бездельников. Стрейд не сомневался, что капитан совместит простой с закупкой провианта для охотничьего погружения. Сейчас нельзя терять время — через месяц монстры поднимутся для спаривания.

Выпили для аппетита.

Хорошенько подкрепились — в таверне «Узел» отменно готовили рыбную похлебку и филе из кальмаров. В качестве гарнира подали салат из морской капусты и дорогущее рагу из выросших на Шатуне овощей.

Завели разговор о деле.

— Итак, вы сумели ее найти, капитан?

Стрейд испытующе смотрел на собеседника.

«Узел» нельзя было назвать дешевой забегаловкой. Да, здесь отдыхали моряки-подводники, но у этой публики всегда водились деньги. Монстробои охотились на левиафанов, добывали их зубы и перепродавали втридорога перекупщикам. Последние нанимали авиаторов, чтобы переправить зубы на полюса — к Дверям, связывающим Течь с иными мирами. Вот где обороты зашкаливали. Зубы пользовались спросом у магов-целителей Преддверья. Всем известно, что левиафановый порошок спасает от нервного пламени — болезни, поражающей организм древних волшебников, столетиями пользующихся тайными артефактами.

Так что капитан был состоятельным мужчиной.

Заинтересовать такого человека мелкими суммами не представлялось возможным. Стрейд копил всю свою жизнь, зарабатывая перекупом, и теперь был в двух шагах от исполнения мечты.

— Скажу так, — капитан сделал глоток из кружки, наполненной обжигающим глинтвейном. — Задача была не из простых. Команда работала на пределе возможностей…

Набивает цену, догадался Стрейд.

Хочет доплату, хотя заказ уже выполнен.

— Мы заплыли в такую даль, — капитан понизил голос до многозначительного шепота, — что и представить страшно.

Стрейд представлял.

Капитан Одис, его дальний предок, оставил после себя множество карт. Там были морские течения, погибшие острова и подводные города. Всё это казалось невероятным, но реликвии передавались из поколения в поколение. Самой важной в семье считалась карта, на которую был нанесен остров, жителями которого некогда являлись Одисы. Легендарная прародина для всех, кто сейчас строил подвесные города.

Семейное предание гласило, что Одис руководил исследовательским дирижаблем. Когда Большой Откат разрушил островную магию, Одис вернулся домой — и не смог спасти жену с дочерьми. Старший сын Одиса отправился с отцом в экспедицию и только поэтому выжил. Крантор — так звали этого человека. Юноша рос и помогал отцу строить первый подвесной город, спасая остатки цивилизации людей. Именно Крантор стал родоначальником влиятельного рода, к которому принадлежал Стрейд.

Крантор полагал, что некоторые жители затонувших островов предвидели магический Апокалипсис. Эти люди изменили себя, превратились в амфибий и адаптировались к жизни в бескрайнем океане. Крантор был уверен, что его сестры и мать принадлежали к числу измененных. В качестве доказательств предок опирался на свидетельства моряков, выбиравшихся из своих субмарин в скафандрах и разведывательных батискафах. Подводники видели в глубине существ, отдаленно напоминающих людей. Вот только эти создания имели мощный хвост вместо ног, глаза с прозрачными перепонками и жабры. Крантор верил, что найдет свою мать, если будет прочесывать океан в точке крушения родного острова. Навязчивая идея преследовала этого человека до самой смерти.

— Итак, — Гринвельд самодовольно ухмыльнулся. — Я могу выполнить ваше поручение, Стрейд. Уговор в силе.

Гринвельд относился к редкой категории наследственных капитанов — тех, чья власть не зависела от выборной корабельной политики. Стрейд понимал, что за спиной этого мужественного моряка десять поколений глубинных властителей. У таких людей выработан определенный кодекс чести, они попусту словами не разбрасываются. Если Гринвельд заявляет, что уговор в силе, значит, он выполнит поручение.

Стрейд допил свой глинтвейн и несколько секунд осмысливал услышанное. Поколения его предков хотели наладить контакт с амфибиями, узнать секреты водной магии, освоить язык океана. И, разумеется, потомков Одиса интересовала торговля. Поскольку Стрейд относился к дальней ветви влиятельного рода, похвастаться серьезным капиталом и властью он не мог. Впрочем, всё могло измениться. Исполнение предначертанного возвысит его, наделит небывалым могуществом и благосостоянием.

Вероятно, Стрейд изменит историю Течи.

— Что ж, — Стрейд улыбнулся. — Я знал, что могу положиться на ваше мастерство, капитан. Вы получили от меня