Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Семь загадок Екатерины II, или Ошибка молодости - Нина Молева

Семь загадок Екатерины II, или Ошибка молодости - Нина Молева

Читать онлайн Семь загадок Екатерины II, или Ошибка молодости - Нина Молева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 49
Перейти на страницу:

— Да разве этот маскерад один был! Всю зиму государыня москвичей тешила. Такого богатства никто сроду не видал. Старики сказывали, даже при покойной императрице Анне Иоанновне все попроще было.

— Это и я тебе скажу. Покойная государыня сама пышно убираться любила, но чтоб целый город украсить да развлекать, и в мыслях не держала.

— А Федора Волкова жаль. Сгорел человек, как свечка, сгорел.

— Так ведь казалось, будто и не такой мороз, а на деле в конце масляной оттепель оттепелью, а все зима, теплом ниоткуда не повеет. Он, бедняга, с коня днями не сходил — досматривал, чтобы все по вашему замыслу было. Улицы длинные, народу — откуда только набралось, погреться негде.

— Да, три дня маскерад шел — три дня Федор Григорьевич не ел, не спал, в тепло не заходил. Не диво простудную горячку схватить. Но актер — одно дело, а вы, батюшка, человек чиновный, заслуженный.

— Думаю, все думаю, чем государыне императрице не угодил. Даже место полковничье добровольно отдал, а вот поди ж ты.

— А что же на аудиенции прощальной сказать изволила?

— Не было аудиенции, Михайла! Не было!

— А что Бецкой на то? Он же ежечасно при императрице?

— Сам не отходит, да и ее величество его от себя далеко не отпускает. Спесив наш Иван Иванович стал, куда как спесив. Понять дает, что все дела вместе с императрицей решает.

— Ну, там спесь его не про нас, полагать надо. Какая он ни есть персона при дворе, а все равно побочный сын Трубецких. Вам благодарен быть должен, что вы его приняли, родством сочлись. Фамилии, и той настоящей не имеет!

— Полно, Михайла Матвеевич, полно, братец. Что теперь-то счеты сводить. Иван Иванович недоумение великое по поводу отставки моей изобразил, будто неведом ей был, а потом намекнуть изволил про маскерад.

— Про „Торжествующую Минерву“? Что же это за намеки за такие?

— Мол, не многовато ли поучений императрице задумали, не слишком ли на самодержавие ее замахнулись: и то неверно, и то грех, и то народу не на пользу. Мол, государыня сама во всем разберется. А нам бы больше радоваться, что благополучно власть приняла.

— Не рано ли радоваться-то? Много ли знаем?

— Эх, Михайла Матвеевич, Михайла Матвеевич, самодержцы они и есть самодержцы. Думаешь, покойный государь Петр Алексеевич поучать бы себя позволил? Это, братец, все на словах да с одной стороны: государь сам о себе разговор ведет, сам себя хвалит. А тут от большого ума едва не энциклопедию французскую на улицах представлять начали. Какой коронованной особе понравится?

— Но ведь ее императорское величество все дни по улицам вдоль шествий проезжала, смеялась, нам благоволение свое высказывала.

— Вот и доездилась. Иван Иванович вчерась ввечеру заехал, от гордости да спеси разговорился, что мало народ на государыню дивился — больше зрелищем развлекался, того уразуметь не смог, что все это к восхвалению совершенства новой монархини.

— Даже так?

— А тебе и в голову не пришло?

— Да приходило, приходило, Михайла Матвеевич, когда стихи сочинял да программу придумывал! Потому и писал, я-то теперь знаю.

— Так ведь просвещенный монарх…

— Он и есть допрежь всего монарх, каким себя ни выставит. Я, старый дурень, за свое получил, а вот Левицкого мне жалко. Думал его придворным живописцем сделать, о награде ему хлопотал — у государыни ровно ушки золотом завешаны. На прошение мое ни привета, ни ответа.

— Коли так, какой ему резон в Петербург уезжать. Пусть в Москве потрудится. Для него работа живописная всегда найдется.

— Может, ты и прав. Присоветую ему в столицу не возвращаться, а уж ты тут его не забудь, слышишь!

* * *

Москва. Замоскворечье. Квартира Левицкого. Агапыч и Левицкий.

— Припозднились, батюшка, Дмитрий Григорьевич, ой как припозднились.

— Чего испугался, Агапыч?

— Как не испужаться, батюшка. Москва город преогромный, улицы, вона какие широченные, народищу тьма, а народ-то разный. Темным временем грех да беда на кого ни живет.

— Я ж тебе сказал, к его превосходительству Бецкому в Воспитательный дом еду.

— А чего у шпитонков впотьмах-то делать?

— Не у воспитанников, Агапыч. Другие у нас дела. Слыхал ты, что государыня императрица велела больницу городскую в честь наследника строить?

— Откуда ж слыхать-то?

— Так вот у Данилова монастыря больницу заложили — Павловской назвали. Пока палаты больничные из дерева рубить будут, а там, Бог даст, по прожекту господина Казакова построят. Так вот мне, Агапыч, церковь больничную расписать надо.

— Хорошее дело, Дмитрий Григорьевич, Божье. Работы много ли?

— Немало — сорок образов.

— И список есть?

— На той неделе дать должны, тогда и торговаться время настанет.

— Оно, батюшка, знаю, вам бы все персоны списывать, а по мне церква всегда лучше. И работа больше, и платит без обману. Вы пока, Дмитрий Григорьевич, не больно дорожитесь. Оно бы только заказ получить. Время придет, и свою цену назначать станете.

— Прокурат ты у меня, Агапыч! Тебя послушать: все разумы съел. А на деле? Что у нас повечерять-то есть?

— Кашка черная с обеда осталась, Дмитрий Григорьевич. Коли охота есть, так и щец взгреть можно. Трехденные они у нас — кислехоньки.

— Тебе дай потачку, с утра до вечера кашей да щами кормить станешь.

— Оно верно, батюшка, галушки бы лучше к месту пришлись, особливо со сметанкой. Можно бы и вареников каких спроворить.

— За чем дело стало?

— Вы уж меня, батюшка, хотите казните, хотите милуйте, пока хороших денег за работу не будет, лучше грош-то лишний приберечь. Чай, не на Полтавщине живем.

— Да разве мало тебе за маскерады вышло? Теперь еще больница.

— Больница-то впереди. А за маскерады вам бы, батюшка, еще прикопить да домик купить. В своем дому не в пример лучше, чем по квартирам-то чужим шастать.

— Думаешь, хватит?

— А вы только Агапыча-то не ругайте. Глядишь, он вам и скопит домик-то.

— Еще где тому домику быть, неизвестно.

— А уж это как Бог даст. Главное — было б на что купить.

— Похоже, Агапыч, в Москве нам с тобой оставаться.

— А хоть бы и в Москве — чем плохо? Дома барские богатые. Сады расцветут, как у нас на Украине. В каждом доме и кони, и скотина. Колодези с журавлями. Если уж домой не возвращаться…

— Опять ты о своем!

— Сердце-то щемит, батюшка Дмитрий Григорьевич, ой, как щемит.

— Хочешь, чтоб в Маячку тебя отослал?

— Ни-ни, батюшка, я без вас никуда. Сказали в Москве — в Москве и будем жить. Бог милостив, приобыкнем.

— Сбил ты меня с мысли, надо же!

— Никак о другой какой работе сказать хотели?

— Верно. Иван Иванович Бецкой захотел, чтобы я все портреты опекунов Воспитательного дома писать тут же начал.

— Вот и слава богу! Когда приниматься-то будем?

— С образами управимся. Не раньше.

— Не обиделся бы господин Бецкой.

— Объясню я Ивану Ивановичу.

— Объяснить, а все неуважительно выйдет. Может, об образах поминать не будете? К чему его превосходительству пустяками головку-то забивать.

— Чтобы мое положение выразумел.

— Ваше? Да нешто превосходительству интерес есть в вашем положении? Вы согласитесь, Дмитрий Григорьевич, обязательство какое подпишите, а там уж как Бог даст. Лишь бы работа не ушла. Немного нас, да с образами справимся.

* * *

Москва. Переулки у Арбата. Дом художника В.И. Васильевского. Васильевский и Левицкий.

— Не больно ли мы свой гонор тешим, Дмитрий Григорьич? Написали образа, подержали против срока, так и честь пора знать.

— Поговорка такая есть, Василий Иванович: хороша честь, когда нечего есть. Русская поговорка.

— Да и у нас в Польше такая же.

— Что ж вы тогда о чести толкуете? Заказ был, уговор записан, а денег нет как нет.

— Не велики мы птицы с тобой, друже, чтобы с панами из Гофинтендантской конторы тягаться.

— А коли на своем не настоять, образа отдать, они церковь осветят, тогда и вовсе не видеть нам своего заработка.

— Так императрицу ведь ждут.

— Потому и заплатить должны. Люди мы с вами вольные, достоинство свое иметь должны.

— И где ты, братец, смелости такой набрался. Меня от слов твоих так оторопь берет.

— Да сами посмотрите, Василий Иванович, вот он приказ 1 февралем 1767 года: „Иконописца Василия Васильевского и вольного малороссианина Дмитрия Левицкого есть ли они из состоявшейся за ними за написание в те церкви святых образов восьмисот семидесяти пяти рублей еще уступки не учинят и указанных пошлин на себя не примут, то к написанию оных образов допустить и за ту цену без вычета пошлин, ибо есть ли другие которые б пошлины на себя приняли или уступку от цены учинили приискивать и о том еще публике производить, то те образа к надобному времени как церкви нынешнего 1767 году летом совсем к освещению по именному высочайшему указу изготовить велено уповательно написаны не будут…“

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 49
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Семь загадок Екатерины II, или Ошибка молодости - Нина Молева торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться