Затемнение - Энни Соломон

И там посмотрел в зеркало.

Она права, он выглядит черте как. Губа рассечена, порез у глаза кажется подозрительным и, наверно, воспалился. Щека и челюсть ободраны, как и кожа на шее. А ведь еще не видно спину и плечи. Они, скорее всего, разукрашены во все цвета радуги. Хорош, ничего не скажешь.

Впрочем, могло обернуться хуже. Если бы не появилась вовремя Марго, все было бы чертовски хуже некуда.

И это ли не щелчок по носу?

Джейк отыскал полотенце, повернул кран и начал смывать кровь, когда с аптечкой вернулась хозяйка.

Она села на унитаз и открыла коробку.

— Так и думала, что это пригодится рано или поздно.

Он хмыкнул в ответ, сосредоточенно стараясь не повредить себе больше, чем необходимо.

— Кто они? — спросила Марго, наблюдая за его действиями.

— А ты не знаешь? — Он мельком взглянул на нее. — Нет, конечно же нет. — Джейк наложил антисептик на порезы и сморщился от жжения. — Ну, они не представились.

— Но пришли за мной.

— Так и заявили.

— Их главный. Скелет с усами. Он сказал что-то о мести.

— Похоже, ты кого-то разозлила. До чертиков.

— Кого, почему? Боже, Джейк, что я сделала?

Голос тихий, но в нем звучала мука. Уайз сверху посмотрел на Марго. Она пристально уставилась на крест, нарисованный на крышке аптечки, вцепившись в металлический ящик, как в спасательный круг. Прошил укол сострадания, и Джейк опустился перед напарницей на колени.

— Я не знаю. — Ему было сильно не по себе. — Догадываюсь, что нам придется с этим разобраться.

— Нам? — Темно-голубые глаза впились в него. В них застыло беспокойство и удивление. — Разве тебе не хватило? — Дрожащими пальцами Марго легко провела по ссадине у глаза, потом скользнула ко рту, нежно трогая рассеченную губу. Неожиданный жар пронзил Джейка от этого касания.

Ух ты. Остынь, парень. Отступи на шаг, отодвинься. Она просто спасла твою задницу, а ты просто благодарный сукин сын.

Ага, верно. Только ведь он не благодарность чувствовал.

Поднявшись, он забрал у Марго из рук аптечку, пошарил и нашел пластырь. Бережно приложил к порезу около глаза. Рана оказалась глубже, чем хотелось бы, но небольшой и узкой. Уайз решил, что швы не нужны.

Вздохнул и рывком выключил воду.

— Залатал. Лучшее, что смог.

— Джейк, — позвала тихо Марго. — Почему ты не сказал им, где я?

Он отвернулся от зеркала и оперся на раковину.

— Почему ты меня там не оставила?

Она бы могла. Он, черт возьми, хорошо знал, что это так. И освободилась бы от его подозрений, сомнений, от него. И спокойно умыла бы руки.

— Я подумывала об этом.

Кончики его губ поползли вверх, от боли он поморщился.

— Вот как? Ладно, я сначала допускал, ой, что ты науськала их на мою персону. И не смеши меня. Больно же.

— Я предупреждала, чтобы держался от моих дел подальше.

— Что тут сказать? Я мужик, никого не слушаю.

— Вот ты и схлопотал из-за меня. — Марго покачала головой. — Ну не глупо ли?

— Так поступают ради товарищей по команде, Скотт.

Она всмотрелась в его лицо, и этот взгляд заставлял дышать чаще, чем мог позволить себе мужчина.

— А мы разве команда?

Так ли это? Медленно он кивнул, не в силах отвести взор от пронзительной голубизны ее темных глаз.

— Типа того. Вроде привалившей подачи из проигрышной позиции.

Казалось, она прикидывает и так и эдак, не совсем понимая, как с этим быть. А кто бы ее осудил? Он тоже не знал.

По правде сказать, любое чувство… товарищества опасно. Она все же могла убить Фрэнка. О чем Джейку не стоит забывать. Хотя это и раз плюнуть в дыму притяжения.

Ему просто придется держать этого пса на коротком поводке.

Марго отступила и сделала вид, что занята: стала упаковывать аптечку. В процессе ее волосы распустились, и пока она возилась с ящичком, они скользнули на обнаженное плечо — густое черное покрывало на бледной коже.

И снова в нем запульсировала горячая кровь.

Почему бы ему не схватить то, что она предлагала, если вообще предлагала? Он всегда сумеет справиться с ней, если нужно будет.

Да потому что использовать ее — это дерьмово.

Да, однако может сработать. Может смягчить ее, заставить ему довериться…

— Так или иначе… — Джейк убрал ей волосы с шеи, бархатные и густые, как он и представлял. — Спасибо.

От его прикосновения Марго отпрыгнула на шаг.

— За что?

— За то, что спасла мою задницу.

Она со стуком захлопнула крышку, вся такая занятая.

— У тебя отличная задница, Уайз. Не хотелось бы ее повредить.

Он потащился за ней из комнаты.

— Ты думаешь, у меня красивая задница? — Его взгляд опустился на ту же часть тела, маячившую перед ним. Обтянутая тесными джинсами, она симпатично покачивалась. — Твоя тоже ничего.

Марго резко обернулась и подалась назад.

— Руки прочь.

Он поднял свои ладони, поморщившись: болели синяки.

— Я не трогаю.

Мисс Скотт сузила глаза: недавняя доброжелательность сменилась подозрением. И черт возьми, ему так стало куда удобнее.

— Что ты вообще делал в моем доме?

Она нырнула в большую спальню, он последовал за ней и прислонился к косяку, пока она возвращала аптечку на полку в шкафу. Он знал, что до этого дойдет и уже заготовил легенду.

— Проверял тебя.

Она закрыла шкаф и, нахмурившись, повернулась к нему. Ответ ей не понравился, но правда Марго понравилась бы еще меньше.

— Ты все еще считаешь, что я лгу?

— Я был бы глупцом, не пытаясь выведать о тебе как можно больше. Поскольку ты так… неопределенно говоришь.

Она протиснулась мимо и, выходя из комнаты, заметила через плечо:

— Товарищи доверяют друг другу, Уайз.

— Ну, мы еще притираемся.

Он пошел за ней по пятам в гостиную, где Марго встала перед полкой и уставилась на свою фотографию. Шторы были раздвинуты, и панорама открывалась впечатляющая. Обелиски на Арлингтонском кладбище торчали резко очерченные, белые на фоне ярко-зеленой травы — острое напоминание, что их объединила смерть.

— Например, у тебя нет отметок об арестах, — сказал Джейк.

— Спасибо, Боже, за малые милости.

— И не существует твоего армейского досье.

Она развернулась, впившись в него взглядом.

— Как так может быть?

— Допустим, фотография — маскарад на Хэллоуин.

— Костюм?

— Конечно, почему бы и нет?

Однако такое объяснение, по-видимому, пришлось Марго по вкусу не больше, чем ему.

— И я говорил с Коннелли.

Он наблюдал, не выкажет ли она, что имя ей знакомо, но лицо ее осталось бесстрастным.

— Кто такой Коннелли?