Иосиф Сталин, его маршалы и генералы - Леонид Михайлович Млечин

настоящее время среди кадрового офицерства и генералитета наиболее выявилось два течения: монархическое и бонапартистское, концентрация которого происходит вокруг М.Н. Тухачевского».

В 1929 году появилось и первое агентурное сообщение о том, что Тухачевский будто бы работает на немецкую разведку. Вся эта информация была липовой. Но сотрудники особого отдела не давали оценку достоверности агентурных сведений и докладывали о них начальству.

Военная контрразведка подготовила так называемое дело «Весна», в рамках которого в 1930—1932 годах было арестовано более трех тысяч бывших офицеров царской армии, честно служивших в Красной армии. Им предъявили обвинение в участии в различных монархических или офицерских организациях, в реальности никогда не существовавших. В Красной армии служило больше выпускников Николаевской академии Генерального штаба, чем у белых. Они заняли ключевые посты во всей структуре военного управления, и этим в немалой степени объясняется победа Красной армии в годы Гражданской войны.

Все эти люди отказались когда-то служить в Белой армии и присягнули на верность советской власти, но эта власть, многим им обязанная, все равно бывшим офицерам не доверяла. Хотя даже нарком Ворошилов на апрельском пленуме ЦК в 1928 году говорил:

— Командный состав, который мы получили от царской армии, к настоящему времени если не на сто, то на девяносто девять процентов стал вполне надежным, нашим, мы его ассимилировали, слили с красными кадрами...

Среди арестованных было много преподавателей. Начальником Управления военно-учебных заведений РККА был тогда Александр Иванович Тодорский, переживший годы репрессий.

«Мне особенно памятны эти трагические дни 1930 года, — вспоминал Тодорский, — когда обезумевшие от горя жены и дети арестованных бросались за защитой в секретариат наркома Ворошилова, а последний, не разбираясь в их просьбах, адресовал их ко мне как к начальнику Управления военно-учебных заведений. Но что мог я — один из многих начальников управлений, когда эти аресты были произведены по решению Сталина и с санкции Ворошилова?»

Многие арестованные были связаны с Андреем Евгеньевичем Снесаревым, бывшим начальником Военной академии РККА. Это был выдающийся военный ученый. Он окончил математический факультет Московского университета, учился в консерватории, владел четырнадцатью языками. В Первой мировой командовал полком, бригадой, дивизией.

Генерал-лейтенант Снесарев безоговорочно признал власть большевиков, в 1918 году стал военным руководителем Северо-Кавказского военного округа, штаб которого находился в Царицыне. На свое несчастье генерал Снесарев не понравился Сталину, который появился в Царицыне и потребовал убрать бывшего генерала.

Благодаря Троцкому Снесарев в июле 1919 года возглавил Академию Генерального штаба, которую, правда, быстро распустили. Но ему дали возможность преподавать и писать. Он был разносторонне одаренным человеком, в юности защитил диссертацию по математике. В 1928 году ему даже присвоили существовавшее тогда звание Героя Труда.

Но чекисты все равно считали бывшего царского офицера потенциальным предателем. 27 января 1930 года Снесарева арестовали. В чем его обвиняли? Он собирал у себя коллег-преподавателей академии, в прошлом офицеров царской армии. А то еще приглашал бывших генералов, награжденных за Первую мировую орденами Святого Георгия (см.: Тимченко Я. Голгофа русского офицерства в СССР. 1930—1931 годы).

Видимо, разгорячившись за ужином, бывшие офицеры говорили более откровенно, чем тогда позволялось, да еще и осведомители, докладывая, как водится, повышали градус бесед. Эти встречи особисты рассматривали как заговор.

13 августа 1930 года Снесарева приговорили к расстрелу с заменой десятью годами концлагерей. Четыре года он провел в заключении. В 1934-м уже совершенно больного его отпустили.

4 декабря он скончался. Ему позволили умереть в собственной постели. Его сослуживцы этой милости не удостоились.

Среди арестованных военных ученых выделялся Александр Андреевич Свечин, бывший генерал-майор царской армии. Его заслуженно считают выдающимся военным теоретиком. Труды Свечина — «Стратегия», «Эволюция военного искусства» — продолжают выходить и в начале XXI века. В двадцатых годах прошлого века он единственный читал курс лекций по стратегии, на которых выросло целое поколение командиров Красной армии.

«Его занятия по стратегии, — писал Ромуальд Адамович Муклевич, который в 1926—1931 годах был начальником Рабоче-Крестьянского Красного флота, — благодаря неизменной оригинальности замысла, всегда простого и остроумного, явились одним из больших достижений на старшем курсе...

Парадоксальный по своей натуре, чрезвычайно ядовитый в общежитии, он не упускает случая подпустить шпильку по всякому поводу, однако работает чрезвычайно плодотворно. Монархист, конечно, по своим убеждениям, он, будучи трезвым политиком, учел обстановку и приспособился с достоинством, с чувством критического отношения к политическим вопросам, из коих по каждому у него имеется свое мнение, которое он выражает... Свечин — самый выдающий профессор академии».

Александр Свечин закончил Первую мировую начальником штаба Северного фронта. В 1918 году Троцкий сделал его начальником Всероссийского главного штаба, оттуда перевел в академию. Он руководил преподаванием цикла истории военного искусства.

Профессор Свечин считал, что Россия должна в полной мере воспользоваться преимуществом своих пространственно-климатических условий и «истощать возможности противника, втягивая в глубь территории страны». Он предложил руководствоваться «стратегией измора» в то время, как в Красной армии была принята «стратегия сокрушения».

Свечин в конце двадцатых обратился к Ворошилову с запиской, пытаясь объяснить значение обороны для современной армии: «Кто не умеет обороняться, не будет в состоянии и наступать». Ворошилов поручил начальнику Генштаба Шапошникову ответить надоедливому ученому. Борис Михайлович признал, что «оборона труднее наступления и наши части слабо умеют обороняться». Но революционные армии всегда лучше наступали, чем оборонялись, поэтому «нужно учитывать существо Красной армии и не лишать ее боевого духа».

В 1931 году коллегия ОГПУ по совершенно липовым обвинениям приговорила Свечина к пяти годам лагерей. Через год люди, которые его ценили, уговорили Ворошилова попросить о досрочном освобождении ученого. Свечина выпустили и даже восстановили в кадрах Красной армии. Свечин получил звание комдива, в 1936 году его перевели в только что воссозданую Академию Генерального штаба. Но уже в конце 1937-го арестовали, а в июле 1938-го расстреляли.

2 февраля 1931 года был арестован бывший генерал-майор царской армии Александр Иванович Верховский. После Февральской революции он командовал Московским военным округом. Глава правительства Александр Федорович Керенский попросил его войти во Временное правительство в качестве военного министра. Верховский предложил вывести Россию из войны. Керенский с ним не согласился, и Александр Иванович подал в отставку. Но в чекистских материалах он все равно значился министром Временного правительства, что само по себе было составом преступления.

В 1919 году Верховский обратился к советской власти с просьбой послать его на фронт, потому что он признает власть большевиков. После Гражданской он преподавал в Военной академии РККА. А в мае 1930 года был назначен начальником штаба Северо-Кавказского военного округа. Но меньше чем через год Верховского посадили.