Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди - Федор Раззаков

Я провел репетицию, спектакль, а вечером мы поехали в «Охотничий», под Челябинском. Гости уже находились в ресторане, ждали моего приезда. И только я поднял первую рюмочку, как почувствовал, что роняю ее из рук. Я тихо поставил ее на стол и вышел из ресторана. Иван выбежал за мной. У меня начался приступ отвратительной вещи — почечных колик. Со мной такое уже было несколько лет назад — я тогда играл Кота в «Синей птице». И вот — новый приступ. Я буквально выполз на дорогу. Мы поймали самосвал и на перекладных доехали до Челябинска. Я бросился в номер, в горячую ванну. Приехали врачи, сделали мне укол, и я заснул. Утром как будто ничего и не было…»

В Одессе продолжаются съемки фильма «Место встречи изменить нельзя». Там снимаются эпизоды без участия Жеглова — Высоцкого: Шарапов приходит в МУР, Шарапов знакомится с Гришей Ушивиным по прозвищу Шесть-на-девять, Шарапов общается по телефону с рабочим, нашедшим клад, и др. Что касается Высоцкого, то он в эти дни находится в Москве, где плотно загружен работой в театре: 3 июня играет Лопахина в «Вишневом саде», 4-го — Гамлета, 5-го — пишет заявление в ОВИР с просьбой оформить ему очередную поездку к жене в Париж (с 15 июня). Кроме этого Высоцкий затеял строить дачу под Москвой, о чем его давно просила Марина Влади. Дачу решили строить на участке сценариста Эдуарда Володарского. Вот как он сам об этом вспоминает:

«У меня была дача в писательском поселке Красная Пахра. Володя с Мариной часто бывали в моем доме, вместе встречали Новый год, оставались ночевать. Марина в те годы все время долбила мужу в темя, что пора приобретать дачу или дом. Мол, надоело жить в Москве, в квартиру вечно припираются его пьяные друзья. Высоцкому купить дачу тогда было сложно. Одиозность его фигуры у властей предержащих и жена-иностранка не давали это сделать. Ведь дачные поселки вокруг Москвы были, по сути, закрытыми зонами. Все Володины начинания кончались провалами. Были случаи, что и участок подбирался и даже задаток давался, а сделка срывалась: не проходила кандидатура Высоцкого через чиновничье сито…

Мой участок в поселке был самым маленьким, полгектара. Раньше он принадлежал вдове Семена Кирсанова, чьи стихи Володя очень любил. От вдовы осталась только времянка, в которой жила прислуга. Эту дачу я, кстати, покупал за огромные по тем временам деньги — 56 тысяч рублей. Как-то предложил Володе — отремонтируй времянку и живите с Мариной, жалко, что ли? Он загорелся, пошел, посмотрел и говорит: «Слушай, а что, если времянку снести и из бруса, мне обещали достать, построить дом? Потом все равно вступлю в кооператив и дом перевезу».

Началась стройка. Это было летом 78-го. Честно говоря, я сам, а больше, моя жена Фарида просто охренели от такой бредовины. Представьте, она готовила жрать рабочим, которые пили по-черному. Замучился собирать бутылки по участку. Володя иногда приезжал, охал, ахал и уезжал. Иногда наведывалась и Марина… Кроме этого меня еще начали долбать соседи — Юлиан Семенов, Эльдар Рязанов, Андрей Дементьев, Григорий Бакланов: у тебя Высоцкий строит дачу, это запрещено, ты не имеешь права. Отнекивался, как мог. Говорю, да не дача строится, архив мой и библиотека, на строительство которых имел полное право. Осаждали страшно. Они же совковые люди, которым до всего было дело…»

Столичная милиция продолжает искать грабителей ереванского банка. На ноги подняты значительные силы стражей порядка: патрульные экипажи рассекают город направо и налево, имея на руках фоторобот одного из разыскиваемых, участковые посещают на своих участках подозрительные квартиры. А пока низшие звенья розыскной машины пытаются выйти на след преступников, высшие чины МВД уже заранее предвкушают победу. Так, когда из Омска в столицу вернулся начальник уголовного розыска страны Игорь Карпец, начальник дежурной части МВД генерал Ложкин сообщил, что преступление «объявлено раскрытым». Обрадованный Карпец позвонил в Управление, где его радость быстро остудили: сказали, что все это беспардонная ложь и липа.

Через час Карпец собрал всех, кто был занят в этом деле, в том числе и тех, кого привлекли к работе в его отсутствие по приказу Щелокова. Один из них сообщил, что все нити происходящего ведут к секретному агенту, который и поведал руководству БХСС о том, что якобы знает преступников, за что без всякой проверки и без задержанных преступников получил вознаграждение. На самом деле агент врал, пытаясь таким образом выслужиться перед начальством и заработать деньги. Этот агент также сообщил, что у него намечена встреча с преступниками в ресторане гостиницы «Пекин» 6 июня. Далее послушаем рассказ самого И. Карпеца:

«И тут, как говорят, я пошел ва-банк. Взял и поставил за этим агентом собственными силами (я не доверял специальной службе, сплошь задействованной на выполнение плана, возглавляемого министром), силами сотрудников уголовного розыска, наружное наблюдение. Мои люди, сменяясь, целый день и вечер просидели в ресторане, наблюдая за агентом БХСС. Как и следовало ожидать, никто с ним на встречу не пришел. Зато он «честно» целый день не объявлялся пред светлые очи обманутых им сотрудников БХСС. Его «проводили» до самого дома, стерегли до утра, но он из квартиры не вышел. Вечером, уже зная обо всем, вскоре после того, как этот агент под нашим наблюдением отправился домой, я позвонил начальнику УБХСС Перевознику и вежливо спросил: ну, как дела, что нового, ведь его человек встречался с преступниками, когда будет проведена операция по их задержанию, сегодня крайний для этого срок? В ответ прозвучало невразумительное объяснение, что, мол, операция задерживается, что его человек виделся с преступниками (!) и что ему якобы сообщили об изменении планов.

Я, не скрываю, получил тогда огромное внутреннее удовлетворение и от звучавшей в его голосе растерянности, и от понимания того, что он бессовестно лжет — он ведь даже не предполагал, что я за его человеком поставлю наружное наблюдение и в любой момент смогу уличить его во лжи…»

Между тем именно в ночь с 6 на 7 июня силами столичного угрозыска были задержаны неуловимые грабители ереванского банка. Для последних все случившееся стало полной неожиданностью. Ведь после того, как они узнали, что за одним из них, Купцовым, охотится вся столичная милиция, они решили покинуть город, уехав в Сочи. Но этим планам не суждено было осуществиться. О том, как развивались события, рассказывает их непосредственный участник сыщик МУРа Виктор Иванов:

«Утром 6 июня в МУР позвонил один из секретных агентов и сообщил, что в Южном речном порту два парня армянской национальности и русская девушка хотят снять квартиру за приличные деньги. Источник назвал номер телефона для предложений. Мы уточнили его: владелицей дома (№ 179 по улице Лобачевского. — Ф. Р.) оказалась дама лет пятидесяти. Мы нагрянули к ней. Женщина поведала, что у нее снимали комнату два армянских парня — Николай и Феликс, но они только что переехали к какой-то девушке, и дала ее телефон. Мы упросили женщину позвонить незнакомке и сказать, что ребята оставили сверток, пусть приедут и заберут его. Трубку взяла девушка и сообщила, что ребят дома нет, но скоро будут, и она сообщит им о звонке хозяйки.

Через полчаса позвонил парень и спросил: «Что в свертке?» Женщина ответила: «Разворачивать боюсь, приезжайте сами и смотрите».

Спустя примерно час, около одиннадцати вечера, у дома остановились «Жигули», из кабины вышли два парня: один — русский, другой — армянин. Мы взглянули на фоторобот и узнали в русском того, что сбежал из кассы на Чертановской улице. Ребята поднялись в квартиру, прошли в дальнюю комнату, где ранее жили, где мы их и арестовали.

На Петровке, 38, Феликс говорить отказался, мол, ничего не знает, а русский парень Володя откровенно поведал, что его сестра Людмила дружит с Николаем Галачяном, что тот дал ему денег, чтобы купить облигации в сберкассе. Но он не сделал этого, потому что испугался. Сказал, что Николай и Людмила должны сегодня уехать в Сочи на отдых и он должен отвезти их на вокзал.

Мы посадили Володю в машину и помчались по указанному адресу (ул. Медынская. — Ф. Р.). Здание окружили. На просьбу брата дверь открыла Людмила. Молодая пара была занята хлопотами перед дальней дорогой. Мы объявили об аресте и тут же произвели обыск. Деньги нашлись сразу: они были в чемодане, а облигации находились в кейсе (всего у преступников изъяли 228 900 рублей наличными и 175 440 рублей в облигациях 3-процентного займа. — Ф. Р.). Помимо денег и облигаций мы изъяли маски, перчатки и схемы всех сберегательных касс Москвы.

С деньгами вышло недоразумение. Когда их пересчитали, не оказалось приличной суммы (872 000 рублей. — Ф. Р.). На вопрос: где? ответили, что в машинном колесе. А машину уже отогнали на стоянку. Снимут колесо — пропали деньги. Я помчался на стоянку, снял покрышку. Деньги оказались на месте…»