Благородный Дом. Роман о Гонконге. - Джеймс Клавелл

— А ты ими располагаешь?

— Некоторыми. — Вынув носовой платок, Филипп Чэнь вытер ладони. — Ты пойдешь на уступки?

— Нет. Я сказал, что подумаю об этом, — он ждет моего ответа внизу, — но ответ будет отрицательным. Я не могу гарантировать им преимущественное право на предоставление всех будущих займов. Просто не могу, потому что «Виктория» обладает такой властью и таким количеством моих бумаг, что выжмет из нас последнее. К тому же я не вправе менять «Викторию» на американский банк, который уже доказал свою политическую ненадежность. Они могли бы оказать нам временную поддержку, и будет великолепно, если Первый центральный вытащит нас из беды, но я не уверен, стоит ли идти на долгосрочное сотрудничество с ними. Им ещё нужно доказать свою лояльность.

— «Виктория» тоже, должно быть, готова к компромиссу. В конце концов, предложив два миллиона в качестве гарантии серьезности наших намерений по приобретению контрольного пакета «Дженерал сторз», она выказала нам немалое доверие, хейя?

Данросс пропустил это мимо ушей.

— Ну, выкладывай, что там у тебя!

— А не внести ли тебе контрпредложение: все займы на расширение нашей деятельности в Канаде, Соединенных Штатах, Австралии и Южной Америке в течение пяти лет плюс немедленный заем на два гигантских нефтяных танкера, которые приобретаются через Тода по схеме обратной аренды, и на твердые заказы ещё на семь для одного из наших партнеров.

— Господи боже, у кого это такой размах? — взорвался Данросс.

— У Ви Си Энга.

— У Фотографа Энга? Не может быть.

— Через двадцать лет флот Ви Си будет больше, чем у Онассиса.

— Это невозможно.

— Это очень вероятно, тайбань.

— Откуда ты знаешь?

— Меня попросили помочь с финансированием и крупномасштабным расширением его флота. Если мы включим в наш пакет первые семь танкеров и пообещаем, что будет больше, — а я могу, я могу это устроить, — Первый центральный должен согласиться. — Филлип Чэнь вытер испарину со лба. — Хейя?

— Господи, да это устроит «Чейз Манхэттен» и «Бэнк оф Америка», вместе взятые! Ви Си? — И тут воображение Данросса заработало с максимальной отдачей. — Ага! Ви Си плюс торий плюс Старые Друзья плюс самая различная хитрая техника плюс нефть плюс Старые Друзья. Так?

— Под небесами все вороны чёрные, — неуверенно улыбнулся Филлип.

— Да. — Помолчав, Данросс признал: — Первый центральный может пойти на такое. А вот пойдет ли Бартлетт?

— С Первым центральным «Пар-Кон» тебе уже не нужен. Первый центральный с удовольствием подыщет нам в Штатах другого спонсора или партнера. На это потребуется некоторое время, но, имея Жака в Канаде, Дэвида Мак-Струана здесь и Эндрю в Шотландии… Тайбань, не знаю, что ты придумал насчет Эндрю и этого Кирка, но теории, которые он развивает, кажутся мне надуманными, очень надуманными.

— Что ты говорил про Бартлетта?

— Я предлагаю молиться, чтобы клюнул Первый центральный, чтобы предоставил деньги Типтоп, чтобы мне удалось подстраховать финансирование от Первого центрального деньгами Маты, Прижимистого и Четырехпалого. Тогда мы — ты, Дэвид Мак-Струан и я — легко сможем найти альтернативу «Пар-Кон». Предлагаю открыть офис в Нью-Йорке. Назначить туда Дэвида месяца на три и… возможно, Кевина, в качестве помощника. — Филлип Чэнь дал своему тезису повиснуть в воздухе, а потом рванулся дальше: — Через три месяца мы узнаем, чего стоит юный Кевин. Думаю, ты останешься доволен, тайбань, по сути дела, я гарантирую это. Через три месяца мы узнаем мнение молодого Джорджа Трасслера относительно Родезии и Южной Африки. Когда он определится с офисом там, мы могли бы послать его в Нью-Йорк. Или подбить на это другого твоего родственника, вирджинца Мэйсона Керна из семьи Купер-Тиллман, и поставить его во главе нашего нью-йоркского офиса. Через шесть месяцев Кевина следует послать в Солсбери и Йоханнесбург — у меня сильное предчувствие, что объемы торговли торием и драгоценными металлами будут расти.

— Ну, а пока мы остаемся с нашими насущными проблемами: Бартлетт, Горнт и атака на наши акции.

— Чтобы обеспечить молчание Бартлетта, мы должны поссорить его с Горнтом и сделать своим союзником, союзником во всем.

— Как этого добиться, Филлип?

— Предоставь это мне. Есть… есть возможности.

Данросс не сводил глаз с Филлипа Чэня, но старик уставился в стол. «Что за возможности? Орланда? Должно быть, так».

— Хорошо, — согласился он. — Что ещё?

— О рынке. Поддержка Банка Китая положит конец банковской панике. А приобретение контрольного пакета «Дженерал сторз» и солидная финансовая помощь прекратят атаку на наши акции. Все ринутся покупать, будет бум. Так вот, — продолжал Филлип Чэнь, — я знаю, что раньше ты не хотел этого делать, но мы могли бы договориться с сэром Луисом о том, чтобы в понедельник наши акции были сняты с торгов до полудня, и тогда…

— Что?

— Да-да. Предположим, до полудня никто не сможет покупать и продавать акции «Струанз», предположим, мы устанавливаем их цену на уровне прошлой среды — двадцать восемь долларов восемьдесят центов. И Горнт попался. Чтобы выкупить акции, проданные при игре на понижение, ему придется приобретать наши бумаги по любой цене. И коль скоро никто не предложит достаточного количества акций по цене, которая будет ниже этой цифры, вся его прибыль вылетает в форточку, он может даже понести убытки.

Данросс почувствовал слабость. Мысль о снятии акций с торгов сейчас ему и в голову не приходила.

— Господи, но сэр Луис никогда не пойдет на это.

Филлип Чэнь был бледен, по лбу у него катились капли пота.

— Если биржевой комитет придет к заключению, что это необходимо «для стабилизации рынка»… и если великие брокерские фирмы Джозефа Стерна и Арджана Сурджани согласятся не предлагать никаких акций, никаких крупных пакетов по цене ниже двадцати восьми восьмидесяти, что сможет сделать Горнт? — Он вытер лоб трясущейся рукой. — Такой вот у меня план.

— Почему ты считаешь, что сэр Луис пойдет нам навстречу?

— Думаю… думаю, пойдет, а Стерн и Сурджани многим нам обязаны. — Пальцы старика нервно подергивались. — Вместе с сэром Луисом, Стерном, Сурджани мы с тобой сможем контролировать большую часть основных пакетов акций, проданных Горнтом при игре на понижение.

— Стерн — брокер Горнта.

— Верно, но он ещё гонконгский янь, и престиж фирмы для него дороже, чем расположение одного клиента. — Филлип Чэнь придвинулся ближе к свету, и Данросс, заметивший его бледность, серьезно обеспокоился. Он встал, прошел к бару и налил два бренди с содовой. — На держи.

— Спасибо. — Филлип Чэнь жадно осушил свой стакан. — Слава богу, что есть бренди.

— Ты считаешь, мы сможем провернуть все это к открытию торгов в понедельник? Кстати, я отменил поездку в Тайбэй.

— Прекрасно, мудрое решение. Ты сейчас на коктейль к Джейсону Пламму?

— Да. Обещал быть.

— Хорошо, тогда нам ещё удастся потолковать. Что касается сэра Луиса, шансы очень хорошие, тайбань. Даже если акции не снимут с торгов, цена на них взлетит, обязательно взлетит — если мы получим нужную нам поддержку.

«Это и дураку понятно, — мрачно думал Данросс. — Если…» Он бросил взгляд на часы. Было 20:35. Синдерс должен был позвонить в 20:30. Данросс специально назначил время с запасом, чтобы успеть потом позвонить Типтопу. Казалось, внутри все просто ходит ходуном, но он взял себя в руки. «Господи, не буду же я звонить ему?» — раздраженно думал он.

— Что? — спросил он, не расслышав сказанного Филлипом Чэнем.

— Относительно крайнего срока, когда я должен положить тебе на стол заявление об отставке — до полуночи в воскресенье, если Мата и Прижимистый или… Могу я попросить об отсрочке на неделю?

Взяв стакан Филлипа Чэня, Данросс снова наполнил его. Ему была по душе азиатская утонченность этой просьбы: продление срока сделает его пустой формальностью, потому что через неделю кризис давно уже будет разрешен. Просьба позволяла обеим сторонам соблюсти приличия и сохранить лицо.

«Да, но старику придется изрядно попотеть. Позволит ли ему здоровье? Это единственное, что меня беспокоит».

Наливая бренди, Данросс размышлял о Филлипе Чэне, Кевине Чэне, Клаудии Чэнь и старом Чэнь-чэне и о том, что бы он без них делал.

«Мне нужно сотрудничество и верное служение, и чтобы больше никаких предательств и измен».

— Я подумаю, Филлип. Давай поговорим об этом сразу после «утренней молитвы» в понедельник. — Потом осторожно добавил: — Возможно, отсрочки будут утверждены.

Филлип Чэнь благодарно принял бренди и большими глотками выпил его: цвет лица у него стал получше. Он обратил внимание на ловко ввернутое множественное число и почувствовал немалое облегчение. «Все, что мне нужно, — это добиться успеха. Больше ничего». И он поднялся, чтобы уйти.