Возвращённые тенью - Валентина Герман

— Иначе что?.. — Фатес был до крайности возбужден. — Убьете и меня за то, что я знаю?.. Ведь это правда! Мой отец умер потому, что отнял ее у Вас, перешел Вам дорогу! И видят Боги, я раскрою истину всем вокруг!

— Какую истину? — холодно усмехнулся Плоидис. — Это все лишь Ваши безумные предположения. И кто, Вы думаете, поверит Вам? Быть может, моя жена, в чьей постели я провожу каждую ночь? Или муж этой женщины должен поверить в то, что, будучи любовницей короля, его жена решила связаться со старым распутником?..

Фатес прищурился и предпринял последнюю попытку заставить короля выдать себя.

— А что если, — медленно сказал он, — Вашей прекрасной любовнице отныне не будет покоя? Что если я заставлю ее бояться каждой тени?.. Что если как-нибудь темным вечером на пустынной улице она встретит нескольких грязных бродяг, которые смогут сделать с ней все, что захотят?.. Что Вы тогда скажете, Ваше Величество?..

Плоидис сощурился. Взгляд его стал стальным.

— Я скажу, что Вы самый величайший глупец, которого мне доводилось видеть. Чего Вы хотели добиться этими угрозами?

— Правды! Мой отец умер за нее, и я хочу, чтобы Вы сказали правду мне и всем вокруг! Нельзя, чтобы такие, как Вы, переступали через людей ради своих интересов, и Вам спускали это с рук!

Плоидис пристально смотрел на юношу, не говоря ни слова. Он молчал еще несколько мгновений, но Фатес все еще не понимал, что король обдумывает не его предложение.

— Нельзя, барон, — наконец медленно произнес Плоидис, — чтобы кто-то угрожал моей женщине, и я спускал это с рук, — Фатес застыл от удивления, но Плоидис продолжил, не давая ему опомниться: — Я мог бы с легкостью убить Вас завтра, но меня останавливает лишь то, что мне не нужна подобная слава. Поэтому, думаю, мы уладим все быстрее… и проще.

В руке Плоидиса блеснул маленький, неприметный кинжал. Глаза Фатеса расширились, и он инстинктивно потянулся к ножнам, висевшим на его поясе, лишь секундой позже вспоминая, что его оружие осталось у королевской стражи. Фатес в ужасе взглянул на короля. Плоидис зловеще усмехнулся.

— Не волнуйтесь, Фатес. Я все еще не собираюсь убивать Вас. Не здесь.

Внезапно Плоидис резким движением сбросил вазу со стоявшего рядом столика и в тот же миг молниеносно полоснул себя кинжалом по плечу. Рубашка его тут же окрасилась кровью, и Плоидис, осмотрев кинжал, бросил его на пол. Окровавленное лезвие устрашающе сверкнуло. Сделав шаг в сторону, Плоидис резко, словно в панике, задергал красивый шнур с кистью, висевший среди декоративных портьер, при этом прищурено глядя на Фатеса.

Где-то за дверьми кабинета раздался оглушающий звон колокола.

Плоидис холодно усмехнулся, глядя на ошарашенного Фатеса, похоже, только что осознавшего, что происходит, и ледяным тоном произнес:

— Знаете, что делают с государственными изменниками, барон?..

Фатес испуганно оглянулся, ища путь для побега, но в следующий миг за дверьми послышался топот стражников — а еще через мгновение все еще ошеломленного Фатеса скрутили и грубо бросили на колени.

— Вы в порядке, Ваше Величество? — спросил один из стражников.

Фатес поднял голову и не поверил своим глазам. На лице короля не было ни тени усмешки. Он, казалось, охваченный испугом, стоял, опираясь на стену возле декоративных портьер, и прижимал ладонь к ране.

Другой стражник заметил окровавленный кинжал на полу и со смесью непонимания и ужаса поднял глаза на короля.

— Ваше Величество… мы ведь забрали у него оружие…

— Похоже, скоро Вам придется досматривать посетителей с пристрастием, — процедил Плоидис, бросая взгляд на кинжал. — Он достал его из отворота сапога.

— Я позову лекаря, Ваше Величество, — стражник быстро поклонился и исчез в дверях.

— Куда прикажете этого?.. — другой пнул Фатеса в бок, и тот вскрикнул.

— В особую башню, — ответил Плоидис.

— Лжец! — вдруг воскликнул Фатес, словно очнувшись. — Я не делал этого! Да ведь он сам… — еще один удар в ребра заставил Фатеса согнуться пополам и замолчать. Но, даже не дав отдышаться, его грубо подхватили под руки и резко подняли.

Глаза жертвы и победителя встретились, и стальной взгляд Плоидиса вновь сверкнул льдом. Фатес вдруг почувствовал, как холод потек по его спине. Ему не поверят. Его никто не станет слушать. Его просто казнят. Отец был прав… причиной всех их бед была лишь королевская прихоть. Но только теперь уже никто не сможет рассказать людям правду об этом…

Лицо Фатеса исказилось.

— Подлец, — сказал он, глядя в глаза короля, в которых по-прежнему играла надменная усмешка.

Он не успел увидеть ничего более — его грубо толкнули и поволокли к выходу из кабинета.

Он не успел увидеть, как насмешка в глазах Плоидиса сменилась тяжестью, и он не знал, что король, отвернувшись к окну, думал лишь об одном.

«Я никому не позволю причинить тебе боль, Илли».

— Добрый день, Ронтан, — сказала Иллиандра, входя в дверь, услужливо открытую перед ней камердинером.

— Здравствуй, Илли, — граф улыбнулся, но улыбка его получилась вымученной.

Иллиандра сочувственно взглянула на него.

— Вы устали?.. — она печально сощурилась и виновато добавила: — Простите меня, Ронтан, вероятно, Плоидис теперь спускает на Вас собак при каждой возможности.

Делтон чуть усмехнулся.

— Мне не впервой испытывать на себе королевский гнев, Илли.

— Значит, я права, — грустно заключила Иллиандра.

— Нет, на этот раз он прав, — возразил Делтон. — И он прав также в том, что я не должен больше потакать твоим затеям.

— Моим… затеям? — Иллиандра удивленно подняла брови. — Бросьте, Ронтан, уж Вы-то понимаете, что мои затеи не раз приносили пользу Его Величеству.

Делтон вздохнул.

— Илли, выслушай меня. Все это время, с тех пор, как мы познакомились, я знал, что ты была просто создана для этой службы. Ты проницательна, умна, сильна духом, и ты преданна королю, как никто другой… Ты — его ферзь, ты истинный Архитогор, ты фигура, которой сложно найти замену. И помимо своей политической роли ты готова играть совершенно иные, если считаешь, что это необходимо для его безопасности — и ты способна играть их, Илли, — Делтон говорил тихо, но веско, и несмотря на то, что Иллиандра пока не совсем понимала, к чему он ведет, она слушала со всем вниманием. — В тебе заключен огромный потенциал, а соединенный с твоим всепоглощающим стремлением помогать Его Величеству, он выливается в поразительные возможности… И все же есть одно но, Илли. Ты помнишь, когда-то давно я сказал тебе, что твоя любовь к королю может помешать твоей карьере. Я был прав, даже не зная всей правды. Эта любовь рождает в тебе стремление, но она же лишает тебя возможности реализовать его.