Возвращённые тенью - Валентина Герман

— Я не сделал этого, Илли, — устало повторил Плоидис. — Это никак не влияет на твое суждение обо мне?..

Она вздохнула.

— Я не знаю.

Он поднял пальцами ее подбородок, ловя ее взгляд.

— Я не стану отрицать того, в чем ты права, — тихо сказал он. — Я действительно готов пожертвовать очень многим ради тебя, и я в самом деле не готов жертвовать тем же ради других, Илли. Но ты лучше многих должна понимать, какими ставками я играю. На мне лежит ответственность не только за себя или за сотню душ несвободных. Я — король Лиодаса, Илли, и мои действия, мои решения влияют на тысячи жизней, — он печально сощурился. — Я не имел права делать того, что сделал сегодня. Этот мой выбор, быть может, делает меня порядочным человеком, но он же превращает меня в никуда не годного короля.

— Лучше быть хорошим человеком, чем хорошим королем, Плоидис, — тихо ответила Иллиандра, и Плоидис печально усмехнулся.

— Для тебя это так просто, Илли. Заметь, я, в конечном счете, делаю тот же выбор… но для меня он отнюдь не так легок, — он отвернулся и задумчиво взглянул в окно. — Ты помнишь, когда-то давно я говорил тебе о сильных и слабых королях? Угрозам поддается лишь слабый, и сегодня я сделал именно это, стремясь спасти Диадру.

— По-твоему, сознательно запятнать свою репутацию, обречь себя на скандал, нарушить политическое спокойствие ради спасения одной жизни — это слабость?

Плоидис взглянул на нее и улыбнулся.

— А ты думаешь иначе? Это значит, что в следующий раз ради спасения одной жизни я могу пожертвовать чем-то неизмеримо большим, что находится в моих руках, — он качнул головой, вновь отворачиваясь. — Нет, Илли, король не имеет права поступать так. Ты сама сказала: нарушить политическое спокойствие, пошатнуть устои моей власти… Я испортил отношения с Авернасом, заслужил презрение и недоверие народа. И дело тут не только в моей репутации. Дело в том, как все это повлияет на жизни невинных людей, за которых я в ответе. Когда ты стоишь перед выбором, отдать жизнь одного дорогого для тебя человека или ввергнуть в пучину хаоса тысячи, скажи, Илли, что ты выберешь?..

Иллиандра несколько мгновений смотрела на него.

В самом деле, зачем же она так несправедлива к нему?.. Он пошел на безумие ради нее… ради нее, ради Диадры — неважно. Он сделал шаг в пропасть, заведомо зная последствия; но он все-таки сделал его, потому что его сердце не могло позволить ему решить иначе… а она, та, которая должна была сейчас поддержать его, не дать ему захлебнуться в ненавистном сознании собственной слабости, вместо этого эгоистично упрекает его в том, что он недостаточно решительно принес свою жертву. О Боги, и кто из них был подлецом сейчас?..

Иллиандра шагнула к Плоидису и, обняв его за плечи, прижалась к его спине.

— Прости меня. Я не имела права судить тебя.

Он обернулся и обнял ее.

— Напротив. Пожалуй, ты единственная имеешь право на это, Илли. Однако сейчас ты выбрала не самую легкую тему для суждений.

Иллиандра прижалась к его груди, внезапно вновь, как три года назад, ощущая себя наивной и глупой. О Боги, он был так силен; он так любил ее; его жизнь была такой путаной и противоречивой, но он, несмотря ни на что, все еще стремился делать выбор с благородством и справедливостью; а она смела упрекать его, будто хоть на долю секунды могла понять, сколько сил было нужно ему, чтобы быть таким, каким она его знала.

— Я люблю тебя, Плоидис, — прошептала она. — И я всегда буду с тобой. Даже если тебе придется в самом деле выслать меня из Лиодаса, я вернусь, лишь добравшись до границы, и мне плевать на Терлизана с его угрозами. Что бы ни случилось, я всегда буду рядом. Я — с тобой, Архитогор — с королем. Нас четверо, и мы обязательно найдем приемлемый для всех выход.

Плоидис усмехнулся, отстраняя ее, чтобы взглянуть в глаза.

— В самом деле надеюсь, что ты права, Илли. Что до меня, то я сегодня склонен принимать решения, вовсе игнорируя доводы Его Величества. И пока он бессильно свирепствует где-то в уголке моей души, я сделаю то, чего он никогда бы мне не позволил.

Иллиандра улыбнулась.

— Что же?

— Я задам тебе вопрос.

— Сколько угодно, — непонимающе пожала плечами Иллиандра, но Плоидис улыбнулся и качнул головой:

— Всего один.

Он тепло сощурился и, плотнее обхватив ее за талию, мягко притянул к себе. Иллиандра несколько мгновений наблюдала за неясной, исполненной нежности улыбкой на его губах, потом, не удержавшись, с вопросительной усмешкой подняла брови — и Плоидис, бережно проследив пальцами прядь ее волос, наконец встретил ее взор и счастливо выдохнул:

— Илли, ты станешь моей женой?

2011–2013