Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

Когда-нибудь…

Когда-нибудь все это повторится:ночь, комната, доверчивая тьма,дрожащая в объятьях царь-девица,три тихих «нет», сводящие с ума,

когда-нибудь от невесомых брючекдругие ножки я освобожуи, сжав запястья слабых тонких ручек,другую тайну жадно оближу,

когда-нибудь другой прелестный ротиквоскликнет: «Мама! Боже! Хватит! Да!», --и космонавта этого поглотитвзорвавшаяся новая звезда.

Когда-нибудь… Но этой дивной ночьюя снова верю в вечную любовь,и трусики, разорванные в клочья,я, хохоча, целую вновь и вновь,

О ангел мой! Не превращайся в беса,в сварливую хабалистую тварь,не то другая явится принцессаи снова повторится все, как встарь:

ночь, комната, фонарный свет сквозь шторы –таинственный, лукавый тусклый свет,и вздохи, и объятья, и укоры,и благодарный шепот: «Нет, нет, нет…»

Клоун и Принцесса

(почти Григорьев)

Я нежно расплетал девчонке косу,паря над нею на манер орла,и думал: ну зачем ты мне, обсосу,свой первый цвет так быстро отдала?

Ну кто я есть? Поэтишка, штемпяра,не вор, не политолог, не спортсмен,не совладелец пляжа на Канарах(читатель ждет уж рифмы «бизнесмен»).

Да, я не бизнесмен нефтеюганский,самодовольный складчаты муфлон.Я пустозвон, я барабан цыганский,усохший цирковой ученый слон.

Меня обидеть, в общем-то, несложно:за медный грош меня легко нанять,ну, а когда спою, спляшу, то можно,не заплатив, в пинки меня прогнать.

И вот я пел на свадьбе у каких-тонефтяников, банкиров и воров,и вдруг явилась ты, стройна как пихта,вдохнув мне в сердце музыку миров.

Развинченный паяц и дочь банкира,почти что северянинский сюжет!Моя пустая пыльная квартира,твои духи, твои шестнадцать лет.

Треск пуговиц на модной черной юбке,и узкий лифчик щелкнул, словно хлыст,и самогон в большом стеклянном кубкесверкал, как дивный камень аметист.

И со стены на нас глядели сонноОвидий, Ленин и Оскар Уайльд.И с воплем рухнул вниз птенец вороныи попкой сочно чмакнул об асфальт.

И в тот же самый миг в твои глубинырванулся мой могучий Ихтиандр.О боги! Плоть твоя была невинна –и лопнул у ныряльщика скафандр!

И жидкий жемчуг с пурпуром смешались,и ты была моей шестнадцать раз…И от тебя на память мне осталисьсто баксов и испачканный матрас.

Развинченный паяц и дочь банкира.Почти что северянинский сюжет.Моя пустая пыльная квартирахранит в углу твой дивный узкий след.

КладбИще Монпарнас

Как хорошо в перстнях и бриллиантахсидеть в кафе на boulevard Распай,где не слыхать о наших эмигрантах,где не плюют тебе французы в чай.

Дрожит закат над Люксембургским садом,Дом Инвалидов в сумерках увяз.Я целый день был занят променадом,я шлындал по кладбищу Монпарнас.

Писатели, министры, полководцы,значительные шлюхи прошлых лет -не закопают здесь кого придётся,да и, наверно, мест свободных нет.

Хотя, пожалуй, за большие бабкиздесь втиснуться позволят и слону.А я не слон, я хрен с российской грядки,и здесь, быть может, гробик свой воткну.

Улягусь меж Бодлером и Сен-Бёвом,иль возле Мопассана прикорну.Студенткам из Канзаса бестолковымэкскурсовод расскажет про страну,

Где водятся полезные такие,нахальные и злые сорняки,в Париж как понаедут и бухиешатаются у Сены у реки,

Блюют в её с мостов и парапетов,таскают чёрных девок в номера,расшвыривая звонкую монетупо ресторанам с ночи до утра,

Арабам рожи разбивают в мясои, получив за это в бок перо,ложатся скромно в землю Монпарнаса.Вот как их жизнь устроена хитро!

Киборги и люди

Кто вам сказал, что киборги бесполые,кто вам сказал, что чувства нету в них?Нет! Киборги ебучие, весёлые,весь жизни кайф от киборгов одних!

Ведь человеки что? Живут, как устрицы,в избёночках плюгавеньких своих,копаются в навозе, словно курицы;а киборг - он петух, он топчет их!

Кудлатый, бойкий, с ярким оперением,по жизни, как по скотному двору,он носится - и с бешеным презрениемвтыкает бумбо в каждую дыру.

Кудахчут люди, чем-то недовольные,о птичьем праве речь стремясь вести,мол, двигать яйцекладом стало больно им,мол, яйца неохота им нести.

Молчите, экскременты эволюции!Молчите, деградирующий класс!Лишь киборгов незримые поллюцииспособны что-то выродить из вас.

Вожди, герои и пассионариидавным-давно нашли в земле приют,утихли буржуа и пролетарии,лишь киборги людишкам мозг ебут.

И если б не было сегодня киборгов,заглохла б нива жизни...

Киборги

Я задумался о жизни - и кусок моей обшивкивместе с биокерамзитом отвалился с головы,обнажились проводочки и куски дрянной набивки,потому что чем попало набивают нас, увы.

Чем попало набивают и работать заставляютна российскую державу, на её авторитет,а хорошую набивку за границу отправляют,и американский киборг не такой отёчный, нет.

Он подтянутый и стройный, безмятежный и спокойный,и фонтаны плазмы гнойной из него не потекут,бей его хоть пулемётом, огнемётом, миномётом -встанет он, достанет лазер, и настанет всем капут.

Но зато российский киборг изворотливый и хитрый:если надвое разрежет кибер-тело автоген,то американец будет долго шевелить макитрой,будет долго пучить линзы и икать: "эй, мэн, эй, мэн".

Ну а русский кибер-парень своей нижней половинойспляшет "барыню", а верхней просочится в водосток,две трубы прицепит к телу, обмотает их резиной,под врагов заложит бомбу и помчится наутёк.

Что ж касается искусства, или, в частности, поэтов,то и здесь российский киборг и искусней, и умней,точность рифм, сравнений меткость, яркость образов - всё этос рыхлым кибер-панк-верлибром не сравняется, ей-ей!

Браво, киберманьеристы! Пусть мы скверные артисты,пусть мы кожею бугристы и шнуры из нас торчат,пусть мы телом неказисты, но зато душой ворсистыи на всех концертах наших нет отбоя от девчат.

Кафе Сомнительная встреча

... Когда же наконец наступит этот вечер,я на углу куплю тринадцать чёрных роз,мы встретимся в кафе "Сомнительная встреча",я обниму тебя и поцелую в нос.

Мы сядем у окна и состыкнёмся лбами,друг другу насвистим про вечную любовь,и ты прильнёшь ко мне мулатскими губамии высосешь мою стареющую кровь.

И ясный небосвод грозою разразится,и, оттолкнув ногой мой побледневший труп,ты распахнёшь свои тяжелые ресницыи вытрешь уголки набухших кровью губ.

И выбежишь под дождь, содрав с себя одежды,и голая взлетишь на городской собор,и молния сверкнет крестом и небом между,перерубив тебя, как золотой топор...

Кастанеда

- В дом отдыха я не поеду, -сказал я дружку своему,-а буду читать Кастанеду,ведь чтенье полезно уму.- Зануда он, твой Кастанеда, -сказал мне дружбан, хохоча. –Послушай-ка лучше советаи друга, и просто врача.Все эти бумажные слизни,что пыжатся мудрыми слыть,не стоят тех радостей жизни,что ждут нас уже, может быть.Там теток красивых – как грязи,закаты, прогулки, вино,природа трепещет в экстазе,и нам трепетать суждено.- Постыли мне все развлеченья, -сказал я, смиряя свой пыл, -и танцы, и пьяные бденья,и оргии возле могил.Ты в женщине ищешь загадку,трепещешь, срываешь трусы –и видишь всю ту же мохнатку,все те же над щелью усы. –Мой друг возразил: - Извините!С усами не прав ты как раз!Бывают усами – как Гитлер,бывают – ну точно Карл Маркс.Но в плане покрова и стрижкимне нравится ленинский стиль.Короче, ты брось эти книжки,все это старье и утиль.- Учение дона Хуана, -я рявкнул в ответ, - не умрет!Обрыдло мне быть обезьяной,хочу я все знать про пейот!Мне умные люди сказали:есть в жизни особенный путь,они уже сами узнали,как можно реальность нагнуть.И мир магии, в тайны шаманов,в изнаночный пласт бытия,нажравшись грибов и дурмана,нырну наконец-то и я.Но только теорией надосначала затарить мозги.Ты доктор, ступай к своим бабам,а другу мешать не моги. –Я гордо к окну отвернулся,ушел, матерясь, мой дружбан.Я жадно над книгой согнулся –окрой мне свой путь, дон Хуан.Читал я хваленую книгу,читал, и читал, и читал,и видел не то чтобы фигу,но как-то остыл и устал.Сидел я в кустах чаппараля,над прерией сойкой летал,и в куче орлиных фекалийприхода от кактуса ждал,и где-то за дальним каньономувидел гигантский пейот,он глазом мигал мне зелеными хищно ощеривал рот.Потом этот кактус гигантскийисчез, растворился во мгле,и схлынул пейзаж мексиканский,и вновь я на русской земле.И понял я вдруг с облегченьем,что кактус меня не сожрал,в штаны с этим мутным мученьемне я – Кастанеда насрал.В реальности, точно б, не смог япять лет на ученье убитьзатем, чтобы кактусобогаувидя, в штаны наложить.Я после недельных запоевтаких навидался чертей,что все Кастанеды завоютот магии русской моей.Какие там, в жопу, брухильо,какой там, в пизду, чаппараль!На водочных пламенных крыльяхстремимся мы в божию даль!И встретит нас там Богоматерь,Христос нас введет в свой чертог,и ангелы примут в обьятьяи слижут всю грязь с наших ног.Но если уж ебнемся с неба –то это доподлинно ад!Мозгляк ты и лжец, Кастанеда,возьми свою книгу назад!Не знал ты парения духа,не знал люциферовых мук.В дом-отдыхе пьет мой братухав объятьях веселых подруг.Прав пушкинский Моцарт, хоть лопни,ученье его не старо:бутылку шампанского хлопнии перечитай «Фигаро»,послушай нехитрый музончик,девчонку плясать пригласии, сжав ее круглый батончик,скажи ей сурово: «Мерси».Она благодарно заплачет,украдкой погладит твой кран…Друг, знаешь ли, что это значит?Не знаешь?Баран ты, баран.

Карибское рондо