Записано на костях. Тайны, оставшиеся после нас - Сью Блэк

на 28 марта, когда в Данди должна была состояться весенняя сессия окружного суда под председательством лорда Янга. Все показания необходимо было заслушать за один день, потому что судья опасался, как бы общественность не повлияла на решение присяжных. Жители города выступали против смертной казни. Полиция была уверена, что дело в шляпе, но тут на сцену вышли два других медика, приглашенные защитой, – доктор Леннокс и доктор Киннеар. Их задача заключалась в том, чтобы посеять зерно сомнения, а не доказать невиновность Бери. Тот себя виновным не признал, поэтому обвинение должно было представить убедительные доказательства.

Медики со стороны защиты не стали оспаривать утверждение Бери, что они с Эллен выпили, хотя отметили, что не почувствовали запах алкоголя от содержимого ее желудка. По какой-то причине (они не были обязаны объяснять) они выдвинули гипотезу, что Эллен могла сама себя задушить с помощью веревки, обвязанной вокруг шеи, путем частичного повешения, возможно, на дверной ручке. Бери схватил нож, чтобы перерезать веревку, и, будучи под впечатлением и в сильном расстройстве, случайно вспорол жене живот. Однако рана была нанесена уже после смерти, потому что они не обнаружили синюшности на мягких тканях по ее краям.

Потом Бери запаниковал и затолкал труп в сундук. Пять дней он мучился раскаянием за свой поступок, пока, не в силах жить с этим дальше, не сдался полиции. Никто не мог объяснить, почему он сжег все вещи Эллен, почему у него в карманах, когда он явился в участок, лежали ее украшения и почему он вымыл пол в квартире, но оставил веревку и окровавленный нож на виду. Кое-какие детали не вписывались в целостную картину. (Если вам интересно узнать эту историю полностью, прочитайте книгу Юэна Макферсона «Суд над Джеком-Потрошителем: дело Уильяма Бери»).

В своей заключительной речи судья велел присяжным решить одно: было это убийство или суицид. Пятнадцать присяжных вынесли вердикт «виновен», но просили о помиловании с учетом неприятия местными жителями смертной казни. Когда лорд Янг спросил их о причинах, они ответили, что все дело в противоречивых свидетельствах медиков. Рассерженный Янг отправил их назад в комнату для переговоров, где им следовало вынести однозначный вердикт. Не прошло и 5 минут, как они вернулись с единогласным решением «виновен». Лорд Янг приговорил подсудимого к смертной казни, и 4 недели спустя, между 8 и 9 часами утра 24 апреля 1889 года Уильям Бери был повешен за шею до смерти. По крайней мере, это было «удачное» повешение: он умер практически мгновенно в результате перелома II шейного позвонка. Бери было 29 лет.

7 января 1889 года, незадолго до того, как Уильям и Эллен Бери приехали в Данди, профессор Эндрю Мелвилл Патерсон выступил с речью на торжественном открытии кафедры анатомии в местном университете, первым заведующим которой стал. Получать трупы для анатомирования до сих пор было сложно в тех регионах страны, где повешения случались редко.

После серии жестоких убийств в начале того же века, совершенных Берком и Хэйром – они убивали людей, чтобы продавать трупы анатомам в Эдинбурге, одном из ведущих европейских центров анатомических исследований, – в 1832 году был принят Анатомический акт, признававший потребность науки в трупах и предоставлявший анатомам законный доступ к невостребованным телам. Кроме того, впервые в истории наследник получал разрешение передать тело покойного для исследований в научных целях. Однако большинство трупов поступало из тюрем, больниц, приютов и детских домов; также анатомы получали и тела самоубийц.

Через 3 месяца после того, как Патерсон занял свой пост, у анатомов Университета Данди появилась законная возможность завладеть телом Уильяма Бери, и Патерсон вряд ли мог ее упустить. К сожалению, хотя в университетском реестре перечислены все трупы, попавшие на кафедру до и после казни Бери, нет никаких подтверждений того, что его тело тоже оказалось там. Однако мы точно знаем, что Патерсон был как-то связан с останками Бери, потому что семь шейных позвонков, однажды попавших на мой стол в Данди, включая II шейный с характерными признаками перелома висельника, были зафиксированы в каталоге музейного собрания как принадлежавшие Уильяму Бери. Возможно, Патерсон сам извлек эти позвонки, а может, их передали ему Темплмен или Столкер. Этого мы не знаем.

В ознаменование 130-й годовщины основания кафедры анатомии в Университете Данди мы решили еще раз изучить свидетельства, представленные на судебном процессе над Уильямом Бери, и устроить свой собственный суд в том самом зале, где ему был вынесен приговор через несколько месяцев после торжественного открытия кафедры. Медицинские данные и заметки лорда Янга хранились в государственном архиве Шотландии в Эдинбурге, и нам был предоставлен свободный доступ к ним. Мы решили опираться только на медицинские свидетельства, потому что именно от них отталкивался Янг, но с точки зрения современной криминологии. Нам было очень интересно, поддержит или опровергнет современная наука решение, принятое присяжными больше века назад.

Действующий судья верховного суда, лорд Хью Мэтьюз, занял свое место на кафедре, но не в официальной мантии, потому что это было бы незаконно: мы не судили Бери заново, а собирались провести научное мероприятие. Сторону обвинения представляло Историческое общество Университета Данди в лице студентов, которым повезло учиться у главного судебного советника Шотландии, королевского адвоката Алекса Прентиса. От них выступал только один свидетель: очень уважаемый судебный патолог доктор Джон Кларк, которому предстояло ограничиться исключительно данными отчетов доктора Темплмена и доктора Столкера, изначально работавших над этим делом.

Защиту обеспечивало Историческое общества Университета Абердина под руководством королевского адвоката Дороти Бейн, одного из известнейших юристов Шотландии и многолетнего заместителя главного судебного советника. У них тоже был только один свидетель – доктор Ричард Шепард, не менее знаменитый судебный патолог, работавший с материалами доктора Кинеара и доктора Леннокса, нанятых защитой. Пятнадцать присяжных (как обычно в Шотландии) были в случайном порядке отобраны среди эдинбургской общественности в ходе газетной кампании; единственное различие заключалось в том, что с учетом общественного и научного прогресса мы не учитывали финансовых и гендерных ограничений XIX века, и в жюри поэтому вошли и мужчины, и женщины. Все мероприятие снимала компания Дэна Сноу; его фильм в настоящее время используется в качестве учебного пособия для студентов в университетах Данди и Абердина.

Зал суда был забит до отказа, когда юноша, выбранный на роль Уильяма Бери, занял свое место на скамье подсудимых под охраной полицейских в исторических костюмах. Доктор Кларк, представлявший защиту, дал присяжным почву для размышления. Он заявил, что вариант с самоубийством отвергать нельзя, что женщина могла повеситься на каком-то низко расположенном предмете, и