Формула счастья - Патрисия Пелликейн

— Я постараюсь, — ответил Джек. Снисходительная улыбка затаилась в уголках его рта. — Я постараюсь, — вновь повторил Джек.

— Прости, но одних твоих стараний будет недостаточно. — Голос Кейси дрожал, она едва стояла на ногах, но заставила себя продолжать. Как бьется сердце! Неужели он тоже слышит этот стук? — Ты должен завтра же уехать.

Джек отрицательно покачал головой, делая это с тем большим спокойствием, чем более он ощущал возбуждение Кейси.

— Я заплатил за два месяца вперед, — напомнил он.

Два месяца! Боже мой, ты не выдержишь этого еще два месяца!

— Я верну деньги, — предложила Кейси, заведомо зная, что это невозможно. Деньги ушли на оплату счетов. У нее не осталось ни цента. Ничего, лучше она попросит в долг у Анны или Меган. Только пусть он покинет ее дом.

— Мне этого не нужно.

— Тогда я выпишу чек.

Снова воцарилось молчание. Кейси высказала все, что намеревалась сказать. Почему же она не уходит? Почему она продолжает стоять и смотреть на Джека так, словно не может наглядеться? Что мешает ей уйти?

— Иди сюда, — мягко позвал он.

Звук его голоса заставил Кейси вздрогнуть. Она едва владела собой. Сердце бешено колотилось. Кейси вдруг удивилась, как может оно так сильно биться и не разорваться. Она стояла босая в лужице воды, стекшей с платья, и не слышала ничего, кроме стука пульсирующей в жилах крови.

Кейси всей душой желала раствориться и исчезнуть. Но почему бы ей просто не повернуться и не уйти?

— Нет.

— Кейси!

— Я не могу. — В голубых глазах застыла мольба. Она говорила правду. Даже если бы дом внезапно охватило пламя пожара, и то Кейси вряд ли нашла бы в себе силы сдвинуться с места.

Джек медленно поднялся и направился к ней. Он остановился рядом, давая ей возможность успокоиться.

Она не могла уже ничего поделать. Ничто не могло остановить хода событий.

— Ты действительно хочешь, чтобы я уехал?

— Да, пожалуйста. — Кейси с трудом произносила слова, преодолевая спазмы в горле.

— Почему?

— Потому что я не в силах более выносить это.

— Но ведь не прошло и недели.

— Я знаю.

— Но если это влечение стало столь сильным за короткий срок, то, представь, каким оно будет через год.

— Возможно, за это время оно перегорит.

Джек был уверен, что это невозможно. Он любил Кейси. Через год он будет любить ее еще сильнее.

— Почему бы нам не довериться этому чувству?

— Я не могу рисковать, — ответила Кейси, медленно покачав головой.

— Сними мокрую одежду. Ты можешь простудиться.

Кейси закрыла глаза и виском припала к двери. Хорошо, что ей было на что опереться, иначе, к изумлению обоих, она бы рухнула на пол. Шелковая ткань промокла и прилипла к телу, словно обнажая его под взглядом Джека. Он невольно видел ее соски под тонкой блузкой и прозрачным кружевом бюстгальтера.

Дыхание Кейси стало прерывистым. Она не желала этого. Она пришла сюда не для этого. Нет, нет и нет! Она пришла сюда не ради этого.

Лгунья! Ты знала, что так случится. Мало того, ты знала и все-таки пришла. Ты пришла, потому что ничего в жизни не желала так, как желаешь этого!

Сквозь мокрую одежду Кейси ощутила прикосновение теплых рук Джека на своих плечах. Контраст был таким резким, что Кейси вздрогнула.

— Тебе холодно?

Ей холодно? Она чуть не рассмеялась, но вместо смеха из ее груди вырвалось беспомощное всхлипывание. Яростный жар, пылавший внутри нее, вероятно, мог бы высушить даже ее промокшее платье. А он еще спрашивает, не холодно ли ей?

— Нет.

— Тебе помочь?

Кейси не ответила. Открыв рот, она не смогла произнести ни слова.

— Ответь мне, Кейси.

— Да, — наконец выдавила она. Ей очень трудно далось это слово. Но, когда оно прозвучало, на душе у Кейси стало радостно. — Помоги мне.

Джек поднял руки с ее плеч, а потом стал нащупывать застежку на блузке. Пока одну за другой он освобождал из петель эти крошечные, обтянутые тканью пуговки, Кейси чувствовала, как сердце ее бьется все сильнее. Затем легкими рывками Джек стянул одежду с ее плеч и рук.

Кейси наблюдала за всем происходящим, словно сквозь сон. Она стояла неподвижно, как манекен. Вскоре бюстгальтер оказался на полу рядом с промокшей блузкой.

Почувствовав себя обнаженной, Кейси не смогла сдержать дрожи. То ли от холода, то ли от нетерпения в ожидании его прикосновений.

Она стояла с закрытыми глазами и была похожа на испуганную до смерти девочку.

— Нет, Кейси! — услышала она голос Джека. — Не нужно закрывать глаза. Посмотри на меня.

Теперь Кейси ни в чем не могла отказать ему, менее всего в этом. Открыв глаза, она следила, как пылающий страстью взгляд Джека скользит по ее обнаженному телу. У нее перехватило дыхание. Неужели она сможет это пережить?

Джек вновь положил руки ей на плечи и стал нежно гладить, отдавая свое тепло ее груди, соскам, животу, прикасаясь к каждому кусочку обнаженного тела.

Он расстегнул юбку, уронив ее к ногам Кейси и оставив на теле лишь узенькую полоску трусиков. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь отголосками бури за окном и тяжелым прерывистым дыханием. «Кто это дышит так тяжело?» — подумала Кейси. Ах, какое это теперь имеет значение! Главное, что Джек покончил с этим. Он лишил ее последней защиты. Теперь она сама хотела, чтобы он видел ее. Она хотела наблюдать за его взглядом, скользящим по ее обнаженному телу.

Руки Джека лежали на ее талии. Не отрывая взгляда, он стал опускать их, пока наконец пальцы не скользнули внутрь трусиков. Медленными движениями он стащил их, и отделанная кружевами полоска шелка осталась лежать у ее ног.

Наконец Джек прикоснулся к ней. Она еще не знала такого прикосновения. Даже в сновидениях она не представляла, что может быть так.

Он гладил ее ноги. Вниз, вверх и снова вниз. Он касался коленей, внутренней стороны бедер. Глаза говорили о наслаждении, которое давало ему прикосновение к нежному шелку ее кожи.

Джек обхватил ладонями выпуклости ее груди. Он наклонил голову и, дотянувшись губами до чувствительных сосков, стал поддразнивать их легкими укусами. Ласково поглаживая их круговыми движениями языка, он словно залечивал нанесенные раны.

Вдруг Джек остановился. Он понял, что слишком торопится. Если удастся продлить мгновения любовной прелюдии, сама близость принесет им обоим еще больше наслаждения. Стоит же ему позволить себе в упоении припасть к груди Кейси, все может кончиться слишком скоро.

— Теперь ты раздень меня, — попросил он дрожащим от волнения голосом. На его лице было написано напряженное ожидание, во взгляде темных глаз застыл призыв.