Полиаспектная антропология - Николай Морхов

чувственном восприятии, физическом эксперименте, дискурсивной рациональной практике и постулатах аристотелевской формальной логики бескомпромиссным и тотальным образом отрицает самые разнообразные трансцендентные и имманентные аспекты структуры мироздания, развертывающиеся посредством модального режима возможности. Поскольку для него эксплицитным, легитимным и бесспорным полноценным наличием обладают только совершенно конкретные вещи, процессы, феномены, инстанции и т. д., определяемые и конституируемые им при помощи вышеперечисленных интеллектуальных, сенсуальных и иных когнитивных инструментов в качестве субстратов, находящихся в статусе актуальности. Таким образом, необходимо констатировать, что осмысление и экзегетирование тех или иных атрибутов, модусов, матриц и аспектов, принадлежащих к метафизическому, ментальному, эстетическому, гилетическому и иным уровням многомерной структуры мироустройства, а также пребывающих в состоянии потенциальности, является сложнейшей и фундаментальной проблематикой.

Итак, в данном случае важно понимать, что сама антитетика, возникающая в процессе разносторонней гносеологической деятельности, осуществляемой рассудочным мышлением и дескриптируемая И. Кантом как неизбежный и негативный феномен, продуцирующий для него (мышления) труднопреодолимые контрадикторности, должна рассматриваться как абсолютно естественная амбивалентная и амфиболическая модель, симультанно генерирующая себя и разворачивающаяся совместно с диалектической методологией, предназначающейся для ее (модели) корректной и полновесной концептуальной релятивизации. Кроме того, если одновременное коэкзистирование друг с другом эквиполентных между собой оппозиций, выступающих в качестве гетерогенных трансцендентальных конструктов, перманентно и непрестанно преследует рациональное мышление, препятствуя ему, в свою очередь, инициировать определенные процедуры, базирующиеся на законах формальной логики и позволяющие постулировать только одну из них (оппозиций) в качестве доминантного, первостепенного и бесспорного ментального утверждения, то данное обстоятельство автоматически и вполне закономерно и обоснованно призывает его (мышление) к использованию иных интеллектуальных инструментов для адекватной и полнообъемной герменевтики данной эпистемологической проблематики, отражающей парадоксальные и энантиодромические взаимоотношения между последними (оппозициями). Соответственно, наличествующие в его (мышления) сфере антитетика и диалектический подход не только симультанно (безусловно, ранее уже неоднократно подчеркивалось, что данную лексему следует экзегетировать не в темпоральном, а в концептуальном семантическом ключе) возникают и манифестируют друг с другом, но и взаимно и дополняют, и аффирмируют, и фундируют, и обусловливают друг друга.

Между тем, одновременная генерация и параллельное сосуществование друг с другом эквиполентных между собой гетерогенных оппозиций эксплицитным и транспарентным образом указывают на совершенно конкретное уникальное модальное состояние, характеризующее каждую из них (оппозиций). Так, сама антитетика, присущая рассудочному мышлению, наряду с диалектическим методом, уже включает в себя определенные модальные принципы, положения и постулаты, автоматически распространяющиеся на каждую из продуцируемых и фиксируемых ею разнородных противоположностей. Следовательно, потенциальный и актуальный режимы модального манифестирования, детерминирующие бесчисленное множество самых разнообразных антитез, не только иницируются ею (антитетикой), но и неизбежно и перманентно сопровождают ее, полновесно коэкзистируя с последней. Таким образом, экзестирующие в ареале рационального мышления антитетика и диалектический подход не просто оперируют с теми или иными равноправными между собой гетерогенными оппозициями, абсолютно суверенизируя их от всевозможных семантических аспектов модальных категориальных представлений, а, наоборот, с самого начала их (оппозиций) возникновения полнообъемно и всеобъемлюще инкорпорируют их в эпистемологический контекст последних (представлений).

Итак, подводя предварительный итог, касающийся рассмотрения фундаментальной проблематики, связанной с герменевтикой симультанного коэкзистирования друг с другом равновесных и равноправных между собой оппозиций, необходимо суммировать вышеизложенные ментальные замечания и заключения. Во-первых, следует отметить, что сама присущая рассудочному мышлению антитетика, отражающая симультанное сосуществование друг с другом всевозможных и гетерогенных эквиполентных между собой противоположностей, всегда преодолевается посредством диалектического метода. Поскольку, законы аристотелевской формальной логики, безапелляционно настаивающие на доминантной и первостепенной роли только какой-то одной из двух равноправных между собой антитез, совершенно противоречат ее (антитетики) имманентному семантическому содержанию. Поэтому, лишь диалектический подход способен релятивизировать (или снять (по Г. Гегелю)) все присущие ей (антитетике) интериорные контрадикторности, спродуцировав ее корректное и всестороннее разрешение. Кроме того, ранее также подчеркивалось, что антитетика и диалектическая методология всегда взаимно и дополняют, и аффирмируют, и фундируют, и обусловливают друг друга. Данное положение вещей, в свою очередь, декларирует о том, что совершенно конкретные концептуальная проблематика и трансцендентальная методика отчетливо иллюстрируют абсолютную и полнообъемную гносеологическую реципроктную (взаимную) совместимость и согласованность между собой. Соответственно, — как справедливо и точно заметил Г. Гегель, — все самые разнообразные взаимоотношения между разнородными оппозициями должны завершаться всесторонним синтезом между ними, тотально и всеохватывающе интегрирующим их друг с другом. Таким образом, можно констатировать, что именно корректное и полноценное разрешение антитетической проблематики при помощи диалектического подхода не только подтверждает абсолютную адекватность и аутентичность его (Г. Гегеля) интеллектуальной позиции, но и демонстрирует бесспорную и неопровержимую эпистемологическую когерентность и комплементарность между этими двумя концептуальными феноменами.

Во-вторых, одновременно с диалектической методологией, возникающей симультанно с присущей рациональному мышлению антитетикой и преодолевающей посредством своих процедур, алгоритмов и доктрин все ее имманентные контрадикторности, также генерируются категории модальности. Так, синхронное сосуществование друг с другом гетерогенных эквиполентных между собой противоположностей всегда иллюстрирует совершенно конкретную семантическую модальную двухмерную структуру. Поскольку, вполне понятно, что все антитетические противоречия корректно разрешаются и адекватно релятивизируются лишь тогда, когда одна из них (противоположностей) манифестирует посредством режима потенциальности, а другая — актуальности, соответственно. При этом, естественно, ни одно из этих двух симультанно сосуществующих друг с другом различных состояний модальности, также являющихся равноправными между собой оппозициями, не может рассматриваться ни в качестве доминантной и первостепенной, ни в качестве сервильной и второстепенной категориальной установки. Поскольку, если возвысить какой-то один из двух гетерогенных модальных статусов над другим и продемонстрировать тем самым его абсолютное или релевантное превосходство над своей антитезой, то данное обстоятельство мгновенно и автоматически инициирует тотальную аннигиляцию самого концептуального аспекта эквиполентности как таковой, представляющего собой неотчуждаемое и неотъемлемое базовое семантическое содержание присущей рассудочному мышлению антитетики как эпистемологического феномена. Таким образом, диалектический метод совместно с основополагающими принципами и постулатами категориальной системы модальности является необходимым условием для реализации корректного и полнообъемного синтеза, не только интегрирующего между собой самые разнообразные противоположности, но и адекватно и всесторонне релятивизирующего все контрадикторности свойственные антитетическому дискурсу.

И наконец, последнее, вышеизложенные ментальные замечания и заключения декларируют о совершенно конкретной тринитарной эпистемологической модели, включающей в свою интериорную структуру такие неотъемлемые базовые концептуальные элементы, как антитетика, диалектическая методология и категориальная матрица модальности. При этом, ранее уже подчеркивалось, что все эти три трансцендентальные парадигмы взаимно и дополняют, и утверждают, и обосновывают, и опосредуют друг друга. Следовательно, ни один из данных гносеологических компонентов не способен корректно и полноценно функционировать в автономном и суверенном режиме, позволяющем ему, в том или ином виде, абстрагироваться от двух других комплементарных и когерентных последнему теоретических конструктов. Кроме того, сами взаимоотношения между этими тремя интеллектуальными структурами не являются каким-то искусственно сконструированным процессом, а, наоборот, представляют собой абсолютно естественное и