Невинность, знания и ощущение чуда: почему мы перестали удивляться миру, как это было в детстве? - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Само слово «наука» означает знание.

Но я снова и снова настаиваю: ни теология, ни наука, ни философия – никакие усилия человека не могут разгадать тайну существования.

Вы должны быть достаточно смелыми, чтобы принять небезопасность – не просто принять, но и радоваться ей. Вы должны радоваться тайнам существования: деревьям, океану, горам, звездам… Все таинственно. От крохотного камешка на пляже до всей вселенной, все так загадочно, что нет никакой возможности это познать.

Незнание это путь мистика. Небезопасность это путь мистика. А быть саньясином означает быть на пути мистика.

Если ты изменишь свою базовую установку – которая не верна, в корне не верна – тогда вся твоя проблема исчезнет. И ты сможешь танцевать в небезопасности, ты можешь любить и смеяться в незнании.

Незнание – это не что иное, как невинность, а небезопасность – не что иное, как постоянно меняющаяся панорама, всегда свежая и новая. В существовании ничто не происходит дважды.

Должно быть, вы слышали высказывание: «История повторяется». История повторяется, потому что до сих пор история полна глупых людей. Существование так разумно: оно никогда не повторяется, оно никогда не создает второго Иисуса, второго Моисея, второго Будду, второго Чжуан-цзы, второго Сократа. Его способность творить – невероятна, неистощима.

Да, история человека повторяется, потому что жизнь человека это рутина. Если вы посмотрите на свою жизнь, то поймете, что все время делаете одно и то же. Мало-помалу повторение становится вашим умением: вы превращаетесь почти в робота, вы теряете свое сознание. Сознание нужно, только если каждый момент нов, потому что необходимо откликаться на новую ситуацию. Старые ответы не годятся.

Это великое благословение, что жизнь небезопасна, любовь небезопасна, и по существу, мы находимся в состоянии незнания. Мы можем быть как дети – бегать за бабочками, собирать на пляже ракушки или цветные камешки, как будто бы это бриллианты, и наслаждаться этим.

В детстве на одежде у меня было очень много карманов. Мой портной всегда на меня злился. Он говорил:

– Ты испортишь мою репутацию, никто не будет заказывать у меня костюмы. Ну что это за наряд? Четыре кармана спереди, даже на рукавах карманы, карманы на брюках… не два, а четыре. Ты сумасшедший, ты сводишь меня с ума.

Я отвечал:

– Мне нужны все карманы, потому что я люблю реку и нахожу так много прекрасных камешков, что в итоге этих карманов оказывается недостаточно.

Всякий раз я возвращался домой с карманами, набитыми новыми находками. Я даже спать ложился со всеми этими сокровищами. Все сердились:

– Что по-твоему это за камни? Бриллианты или изумруды, или рубины?

Я отвечал:

– Не знаю, но они потрясающе красивы, и я не могу спать без моих сокровищ, мне нравится ощущать их рядом.

Незнание – это не что иное, как невинность. Эти две вещи являются очень важными: небезопасность и незнание. Если вы можете в них расслабиться, вы мудрец, вы пробудились. Сопротивляясь им, вы идете против своего собственного просветления, против собственной возможности стать мудрецом.

Старые привычки умирают с трудом!

Это верно… Но почему? Почему старые привычки умирают с трудом? Потому что вы – не что иное, как ваши привычки. Если умрут они, умрете вы. Кроме них, у вас ничего больше нет. Вы – всего лишь шаблоны. Вы – механизм, вы пока что еще не человек, – вот почему старые привычки умирают с трудом. Люди встречаются очень редко, их очень мало и между ними огромные расстояния.

Будда был подлинным человеком. Заратустра – настоящий человек – человек, достойный называться человеком. Обычные представители человечества похожи на роботов: они живут неосознанно, механистично. И старые привычки – это все, что у вас есть. Если вы отбросите их, то просто начнете испаряться, вы совсем себя потеряете. Что вы собой представляете? Понаблюдайте, и обнаружите целую кучу старых привычек. Пока что у вас больше ничего нет.

Такова цель медитации: привнести в вашу жизнь нечто большее, что не будет привычкой, что-то спонтанное, что-то немеханическое, что трансформирует вас из робота в сознательное существо.

Георгий Гурджиев говорил, что человек появляется на свет без души. На первый взгляд это кажется невероятным, потому что на протяжении веков священники внушали вам, что все рождаются с душой, и вы в это верили. Приятно и комфортно верить, что глубоко внутри вас есть душа – вечная, бессмертная. А Гурджиев говорит, что у вас ее вообще нет! Внутри вас пустота, внутри вас ничего нет – только привычки, привычки, скопление привычек, а в центре – никого. Дом пуст. Хозяин или еще не пришел, или глубоко спит.

Гурджиев прав: вы лишь потенциально являетесь человеком. Существует возможность трансформации, но эту возможность легко упустить. И миллионы людей упускают ее, потому что для того, чтобы стать сознательным, чтобы получить душу, требуется титанический труд. Это подъем на вершину. Оставаться со своими привычками дешево, просто, это шаг назад. Достаточно гравитации, она все время тянет вас вниз.

Это как когда вы едете на машине с горы и заглушаете двигатель. Чтобы катиться вниз, вам не нужен бензин, гравитации достаточно. Но это невозможно, когда вы поднимаетесь в гору, здесь потребуется топливо. Вам будет нужна целостность, сила. И только сознание высвобождает ее.

Сознание – это ключ, ключ зажигания, который высвобождает в вас силу и дает вам способность взмывать высоко вверх.

В противном случае, изречение верно: старые привычки умирают с трудом… Потому что нет никого, кто бы мог эти старые привычки убить.

За завтраком жена сказала Фейнбергу:

– Сегодня к нам на ужин в первый раз придет бойфренд Сони. Я подам свои лучшие блюда. Так что, будь добр, веди себя прилично. Не ешь ножом, иначе ты поставишь крест на ее замужестве.

Вечером того же дня за ужином все шло хорошо. Фейнберг почти ни к чему не притронулся, потому что боялся взять в руки не тот прибор. Затем настало время пить кофе. Фейнберг взял чашку и начал переливать свой ароматный напиток в блюдце. Семья бросала на него гневные взгляды. Фейнберг продолжал лить. Наконец его блюдце наполнилось.

Фейнберг поднес его ко рту, посмотрел на сидящих за столом и сказал:

– Если кто-нибудь из вас произнесет хоть одно слово, я начну пускать пузыри!

Это сложно, это очень трудно. Вы должны быть сознательны, бдительны, начеку. Вы должны постоянно помнить. А помнить – это самое сложное, что есть в существовании.

Привычки можно отбросить, только не борясь с ними. Это как раз то, что обычно делают люди. Если они хотят избавиться от одной привычки, то создают другую взамен прежней, чтобы ее побороть. Если вы хотите бросить курить, вы начинаете жевать жвачку, и это так же глупо, как курение. Вы заменяете одну привычку другой, но остаетесь все тем же бессознательным человеком.

Отбросить привычку и ничем ее не компенсировать, оставаться предельно осознанным и бдительным, не переходить к другому заменителю – одна из самых сложных задач в жизни. Но это не невозможно, иначе не существовало бы Будды, Иисуса, Кришны. Так как будды случаются, значит, это возможно – хоть и трудно, очень трудно, нужно решиться на серьезное испытание. И все те, кто хоть немного себя уважает, неизменно принимают вызов самых великих, самых тяжелых испытаний.

Добраться до луны не так сложно. Взойти на Эверест – детская игра по сравнению с постоянным пребыванием в осознанности. Но в тот момент, когда начинает случаться осознанность, вы постигаете экстаз бытия, блаженство бытия. Вы знаете что-то, что невозможно себе представить. Это так безбрежно, так бесконечно! Если вы входите в это однажды, то навсегда остаетесь здесь. Будда называет это вечным законом. Иисус называет это Царством Божьим, он так об этом говорит. Но нужно стать достаточно бдительным, достаточно осознанным, чтобы не отождествлять себя с привычками, с шаблонами, структурами, которые укоренились в вашем существе.

Умирает богатейший, но очень несчастный старик и созывает к своему смертному одру трех духовников: раввина, католического священника и священника протестантской церкви.

Когда они приходят, старик говорит:

– Джентльмены, вы знаете старую поговорку: ты не можешь забрать это с собой. Что ж, забрать это с собой – в точности то, что собираюсь сделать я. И, учитывая вашу религиозность, я чувствую, что могу вам доверять. Здесь, в этих трех коробках, лежит бóльшая часть всего моего состояния. Мое предсмертное желание – чтобы каждый из вас положил ко мне в могилу по одной коробке.

Все трое соглашаются выполнить его просьбу, после чего старик распределяет коробки и умирает. Естественно, в день похорон все духовники приходят и кладут в могилу по коробке. Позже они договариваются пропустить по рюмочке в ближайшем пабе, где после долгого молчания католический священник нарушает тишину.