Держи меня крепче - Рида Сукре

и коленки, подгибающиеся ноги и дребезжащие челюсти — зуб на зуб не попадал, оказывается, такое бывает не только от холода — стали неприятным бонусом.

Я подошла к ребятам, хотя идея затеряться по пути, тянула меня вернуться домой. Но как бы шедевральна она не была, а всё же платья доставать надо. Я тоже включилась в обсуждение плана взлома. Он был до гениального прост. Всего-то взломать окно и пролезть в него. Здесь нет системы сигнализации и камер слежения, что упрощало нашу задачу. Надо лишь найти сторожа. За этим дело не встало, так как в одном из окон отсвечивало голубым, от телевизора, а значит он там. Действительно, заглянув в окно, мы убедились в верности своих суждений. Пожилой сторож крепко дрых, громко храпя на разные лады. Выбрав окно подальше от комнаты мерно спящего охранника, мы по одному пролезли внутрь.

— Тсс!.. Не шуми, Лен, ты своими дребезжанием всех перебудишь! — прошипела мне в лицо Леся, светя фонариком прямо в глаза.

— Они же неживые! — так же шёпотом возвестила я, прикрываясь от яркого света рукой.

— Не их, дурында! Вот проснётся сторож — посмотрю я, как ты кросс бегаешь, а бежать придётся далеко.

— Девчонки, тихо!

— Всё, молчим, а ты мне, мелкий, не шикай! — нашла себе новую жертву подруга.

— Не шикаю, а интеллигентно прошу захлопнуть хавалку, — ух, где только понахватался жаргонизмов?

— Слышь, ты, интеллигент, ещё одно неуместное замечание с твоей стороны и даже просить не буду, — пригрозила она, осветив своё лицо снизу, чтобы он прочувствовал исходящую от неё угрозу. Смотрелось страшно.

— Окей, — сдался Сеня поняв, что с такими как она спорить бесполезно.

А в это время я, спотыкаясь, следовала за ними, углубляющимися в полутьму старого здания со скрипящими деревянными полами. Наконец, мы добрались в зал к манекенам. Подруга высвечивала одного за другим, комментируя каждого нелицеприятными выражениями:

— Хай, Петь, что серьёзный такой? Скольких ты повесил, скольких перевесил, скольким снёс башку острым мечом, — шёпотом пропела она Петру Первому, переделав на свой лад известный мотив из шансона. — А теперь сам сдох. Неприятно, да? Бывает… Ой, Пэрис, и ты здесь. Слушай, а у тебя ничё такой прикидик. Я бы одолжила его у тебя, но коротковат. Так что, извини… Энджи, всё обнимаешься с Брэдом. А кто за детьми присмотрит, мамаша? Ганди, и вы тут. Не скажу, что неожиданно, но согласитесь, компания умом не блещет… Скучно вам с ними, должно быть. И ты, Гарри Поттер! Не тычь в меня палочкой, ты же не хочешь превратить меня в жабу? Это будет твоё предсмертное колдовство!.. Екатерина, мать моя женщина, раздевайся!

Она кинулась к Екатерине Второй, найдя себе платье. А я всё ещё оглядывала поле действия, когда меня подозвал Сеня. Я остановилась у невысокой женщины в чёрном платье, сверху оно выполнено в виде майки, а низ представляет собой пышную юбку из прозрачного материала в несколько слоёв. Очень простенькое и в то же время притягивающее взгляд своей необычностью.

— Кто это?

— Тут написано, что это Чёрная Лебедь, — ткнул в табличку брат.

— Так и написано? Интересно, может, героиня какого-нибудь произведения. Красивое платье.

— Угу, балетного. Берёшь? — покосился на меня Сеня.

— Д-да, — я продолжала стоять столбом, не спеша выполнить обещанное.

Тогда Сеня сам снял с неё платье и вручил мне трофей. Я прижала его к себе скомкав, и мы поспешили выбраться наружу, когда вспомнили, что нужно ещё одно платье для Сони. Леся не могла оторвать взгляд от своего наряда, а я вообще с места сдвинуться от ужаса содеянного, так что Сенька сам всё устроил, оголив ещё одну красавицу.

Удивительно, что сторож не проснулся и не обнаружил нас. Какая удача, аж не верится. Домой мы почти бежали, пребывая в возбуждённом состоянии. Леся криво поглядывала на то, что держала в руках я, но бережно прижимала в груди своё платье, к тому же предусмотрительно стянула с императрицы и её бутафорские украшения. Братишка тяжело дышал, таща нечто бледно-зелёного цвета. Добравшись домой, мы завалились спать, но перед сном я вспомнила о встрече в парке с Артёмом, прокрутила её в голове, и с улыбкой на лице погрузилась в царство Морфея.

8

Проснулись бы лишь к обеду, если бы не бал. Так что вставать пришлось рано под крики моей буйной подруги:

— Рота, подъём! Сегодня важный день! Хватит дрыхнуть, — она пнула лежащую на полу, на матрасе, Соню и стянула меня с кровати на пол. — Я сказала, утро настало. Спать надо было ночью!

— Когда спать? Ты же меня по музеям таскала, — начало было я возмущаться, но Леся не дала закончить.

— Цыц! Музеи — это искусство, а жаловаться, что я тебя к нему приобщаю — позор! Это недостойно порядочной девушки.

— Почему ещё, — зевала я, а Леся, схватив меня за одну руку, а Соню за другую, поволокла в направлении ванны.

— Ммм… Я ещё хочу спать! — возмущалась сестрёнка.

— Саннетт, в твоём возрасте спать вредно. Всю малину проспишь! И в твоём, Ленок, тоже!

Надо же, силачка, дотащила две сопротивляющиеся тушки до ванны и теперь настырно впихивала нас туда. Причём не просто в саму комнату, а конкретно в ванную. Вот если бы я с утра соображала резче, сейчас бы не оказалась вопящей на пару с Соней под сильной струёй холодной воды.

— А-а-а, психопатка! Я тебя убью! — голосила сестра.

— Холодно, перестань, я не сплю уже! — пыталась перекричать её я.

— Так вам и надо, будете мне ещё перечить! Вы вообще соображаете, когда мы всё успеем? Учитываете, что во всех салонах очереди! Всё расписано по минутам… Я уже обзвонила всех. Это просто пипец! И учти, Лен, я буду ругаться! Нефиг на меня смотреть так. Мы в пролёте, курицы.

Она в бессилии уселась на холодный кафель и прикрыла лицо руками, а во мне мгновенно проснулось чувство стыда, что я веду себя с нею так нехорошо. Ведь она же желает мне лишь добра, а я так неблагодарна. Моя злость по поводу холодного душа испарилась, и я соскользнула к подруге, чтобы обнять её и уверить в том, что мне крайне важно всё, что она делает для меня, как бы то ни было мне не нужно, главное, что это важно для неё. А я что, не могу подарить ей один свой вечер? Чушь какая, я только с радостью.

— Лесь, всё получится. Мы всё сможем. А ты нам поможешь, ведь поможешь? — подбадривала я подругу,

— То есть помогу? Да я