Осколки языческой доктрины. От первоязыка к протоцивилизации Брабанта, Атлантиды и Гипербореи - Александр Житников

Итак, кто же помогал ахейцам разорять Малую Азию? Смотрим списки кораблей и их принадлежность по островам и царствам (военным вождям):…

Помимо этого припомним историю взаимоотношений Египта с Хеттией (Эрихот-тоном), Арцавой, Миттани, Аккадом (Арк-кад-дом): равенство сил с Хеттией и странами малоазийской Атлантитании раздражало Египетскую элиту. Египет снова и снова пытался утвердить своё господство над Ближним востоком, но каждый раз народы, поддерживаемые элитой Солнечного острова (островов Блаженных Асл-лан-нтитана) восставали, как только слабевало Египетское царство. Поэтому, когда Троянская война расшатала устоявшийся порядок вещей в Тильмун-Цзюлине, ослабила малоазийские царства в целом, подвергавшиеся ограблению целых 10 лет; когда санторинский взрыв вулкана на острове Фера, вызвавший ураганный «злой» ветер и мощнейщее цунами, пронесшиеся разрушительным ураганом над прибрежными берегами и островами Средиземноморья, смывая людей и материальные ценности в море, тогда было довершено всеобщее ослабление государств Малой Азии. Окончательно добили царства и, всю систему власти в атлантитании, голодные переселенцы с пострадавших от взрыва островов Средиземного моря, подобно волнам моря, сметавшим всё на своём пути. Египетский фараон писал, что «народы моря» уничтожили царства Арцаву, Хеттию, Кафтор и другие. Троянская война, взрыв кальдеры вулкана на о. Фера, землетрясения, цунами и «народы моря» окончательно уничтожили Трою, Арцаву, Хеттию, Кафтор (Кипр). Эти события привели к изменению политической карты средиземноморья, этническим миграциям по всему периметру земноморья. С экспансией атлантов было покончено, но их место быстро заняли другие народы, населявшие средиземноморье. «Свято место пусто не бывает», – глаголет народная мудрость.

Именно об этом периоде трагической истории средиземноморья рассказывает египетский жрец Солону, удовлетворенно вспоминая о гибели главнейших конкурентов Египта в Троянской (атлантской) войне и последующем уничтожении царств Атлантитании от вулканического «злого ветра», землетрясений, цунами и голодного нашествия народов с островов моря. Колонизация малоазийскими ливантами Ливии, к западу от Египта, а также этрусками апениннского полуострова, вызывала обеспокоенность правящего класса Египта, считавших колонизацию атлантами земель вокруг Египта, специально продуманной атлантами, экспансионисткой тактикой захвата пустующих земель и окружения Египта. Они пытались этому противодействовать, забывая, что некогда сами совершили исход с прародины Тан-нит (Темти, Таммуза, земли Солнечного Дня и Лунной Ночи), по свидетельству Мурсилиса. Да и ахейцы тоже переместились на Балканы из Малой Азии в начале второго тысячелетия до новой эры, успели построить города и проявить свои гегемонисткие амбиции до их завоевания дорийцами (туроисами), пришедшими мстить за поруганную Трою, а значит и за историческую гибель Малоазийской Атлантиды, исторической прародины всех народов земли, их единого праязыка, Языческой Доктрины и протоцивилизации. Ахейцев сменили греки (смесь пеласгов, ахейцев и дорийцев). Так было!

Рассказ Платона о праафинянах (источник свдений, – египетский жрец). Во времена Троянской войны, Афины были малозначительным городом. Микены – вот стольный город ахейцев.

Однако, пусть о пра-афинянах расскажет сам Платон; в «Критии» он устами Крития, якобы потомка Солона, дает такие сведения о становлении ахейского царства:

«…Гефест и Афина, имея общую природу как дети одного отца и питая одинаковую любовь к мудрости и художеству, соответственно получили и общий удел – нашу (по Сю сторону Геракловых столпов, по другую сторону находилась Атлантида) страну, по своим свойствам благоприятную для взращивания добродетели и разума; населив её благородными мужами, порождёнными землёй, они вложили в их умы понятие о государственном устройстве. Имена их дошли до нас, но дела забыты из-за бедствий, истреблявших их потомков, а также за давностью лет. Ибо выживали после бедствий, как уже приходилось говорить, неграмотные горцы, слыхавшие только имена властителей страны и кое-что об их делах. Подвиги и законы предков не были им известны, разве что по тёмным слухам, и только памятные имена они давали рождавшимся детям; при этом они и их потомки много поколений подряд терпели нужду в самом необходимом и только об этой нужде думали и говорили, забывая предков и старинные дела. Ведь занятия мифами и разыскания о древних событиях появились в городах одновременно с досугом, когда обнаружилось, что некоторые располагают готовыми средствами к жизни, но не ранее. (Ещё одно свидетельство о том, что описываемые события могли быть воспроизведёны в письменной форме потому, что описываемые события и их запись ещё сохранялись в памяти людей, а значит не отстояли друг от друга на протяжении длительного времени, чтобы можно было забыть о них. При чем всё это происходило, и война и запись воспоминаний о ней, в классовом обществе, ибо сам автор подтверждает, что для творческой работы необходимо иметь свободное время, и это время возникает, когда есть нетрудовые доходы, чтобы иметь свободный досуг для творчества). Потому-то имена древних дошли до нас, а дела их нет. И тому есть у меня вот какое доказательство: имена Кекропа, Эрехтея, Эрихтония (бер-рех-хит-тона), эрисихтона и большую часть других имен, относимых преданием к предшественникам Тесея, а соответственно и имена женщин, посвидетельству Солона, назвали ему жрецы, повествуя о тогдашней войне.

…А вообще о нашей стране рассказывалось (египетскими жрецами) достоверно и правдиво, и прежде всего говорилось, что её границы в те времена доходили до Истма, а в материковом направлении шли до вершин Киферона и Парнефа и затем спускались к морю, имея по правую руку Оропию, а по левую Асоп. Плодородием же здешняя земля превосходила любую другую, благодаря чему страна была способна содержать многолюдное войско, освобожденное от занятий землепашеством.

…Столица же тогда была построена следующим образом. Прежде всего акрополь выглядел совсем не так, как теперь, ибо ныне его холм оголен и землю с него за одну необыкновенно дождливую ночь смыла вода, что произошло, когда одновременно с землетрясением разразился неимоверный потоп. Третий по счету перед Девкалионовым бедствием. Но в минувшие времена акрополь простирался до Эридана и Илиса, охватывая Пикн, а в противоположной к Пикну стороне гору Ликабет, притом он был весь покрыт землёй, а сверху, кроме немногих мест, являл собой ровное пространство. Вне его, по склонам холма, обитали ремесленники и те из землепашцев, участки которых были расположены поблизости; но наверху, в уединении селились вокруг святилища Афины и Гефеста обособленное сословие воинов за одной оградой, замыкавшей как бы сад, принадлежащий одной семье. …Источник был один – на месте нынешнего акрополя; теперь он уничтожен землетрясениеми, и от него остались только небольшие родники кругом, но людям тех времён он доставлял в изобилии воду. Хорошую для питья как зимой, так и летом. Так они обитали здесь – стража для своих сограждан и вожди всех прочих эллинов по доброй воле последних; более всего они следили за тем, чтобы на вечные времена сохранить одно и то же число мужчин и женщин, способных когда угодно взяться за оружие, а именно около двадцати тысяч».

Атлантиде посвящается более детальное описание; Критий рассказывает:

«Посейдон (Етна-пиштим, Атрахазис…), получив в удел остров Атлантиду (Ахура Мазду, Цзюлин, Тильмун-дильмун…), населил её своими детьми, зачатыми от смертной женщины (полубоги, сыновья и дочери богороддных и людей), примерно вот в каком месте: от моря и до середины острова простиралась равнина, если верить преданию, красивее всех прочих равнин и весьма плодородная, а опять-таки в середине этой равнины, примерно в пятидесяти стадиях от моря, стояла гора, со всех сторон невысокая. На этой горе жил один из мужей, в самом начале произведённых там на свет землёю (автохтонный сиделец земли посейдоновой), по имени Евенор, и с ним жена Левкиппа; их единственная дочь звалась Клейто (Кел-лес-сит-тина, Крестина, Хрестина? Кер-рет-тет-тина…). Когда девушка уже достигла брачного возраста, а мать (Левкиппа) и отец (Евенор) её скончались, Посейдон, воспылав вожделением, соединяется с ней… Произведя на свет пять раз по чете близнецов мужского пола, Посейдон взрастил их и поделил весь остров Атлантиду на десять частей, причём тому из старшей четы, кто родился первым, он отдал дом матери и окрестные владения как наибольшую и наилучшую долю и поставил его царём над остальными, а этих остальных – архонтами, каждому из которых он дал власть над многолюдным народом и обширной страной. Имена же всем он нарёк вот какие: старшему и царю – то имя, по которому названы и остров, и море, что именуется Атлантическим, ибо имя того, кто первым получил тогда царство, был Атлант. Близнецу, родившемуся сразу после него и получившему в удел крайние земли острова со стороны Геракловых столпов вплоть до нынешней страны гадиритов, называемой по тому уделу, было дано имя, которое можно было бы передать по-эллински как Евмел, а на туземном наречии – как Гадир. Из вторй четы близнецов он одного назвал Амфереем, а другого – Евэмоном, из третьей – старшего Мнесеем, а младшего Автохтоном, из четвёртой – Элисиппом старшего и Местором младшего, и, наконец, из пятой четы старшему он нарёк имя Азаэс, а последнему – Диапреп. Все они и их потомки в ряду многих поколений обитали там, властвуя над многими другими островами этого моря и притом, как уже было сказано ранее, простирая свою власть по сю сторону Геракловых столпов вплоть до Египта и Тиррении. От Атланта произошел особо многочисленный и почитаемый род, в котором старейший всегда был царём и передавал царский сан старейшему из своих сыновей, из поколения в поколение сохраняя власть в роду, и они скопили такие богатства, каких никогда не было ни у одной царской династии в прошлом и едва ли будут когда-нибудь ещё, ибо в их распоряжении было всё необходимое, приготовляемое как в городе, так и по всей стране. Многое ввозилось к ним из подвластных стран, но большую часть потребного для жизни давал сам остров, прежде всего любые виды ископаемых твердых и плавких металлов, и в их числе то, что ныне известно лишь по названию, а тогда существовало на деле: самородный орихалк (медь, олово, обсидиан?), извлекавшийся из недр земли в различных частях острова и по ценности своей уступавший тогда только золоту». (Платон. «Критий», с. 578—580).