Луна в мышеловке - Грушенька Светлова

договор сильно развязывал ему руки. Если эта девочка желала жести, она обратилась прямо по адресу, однако… что-то останавливало его от последнего шага, что-то мешало выпустить из-под контроля зверя, который вполне был способен сотворить непоправимое…

Переместился к краю койки, продолжая удерживать пальцы в узеньком девственном лоне, но больше не лаская. Свободной рукой стиснул упругий холмик груди, зажал сосок, скрутил, потянул. Прекрасная ведьма заскулила в голос от нестерпимого ожидания разрядки. Разгоряченная попка толкалась навстречу его руке, ища ласки, успокоения, наслаждения.

– Так как, мне остановиться, Лали? – вопросил насмешливо, не отводя взгляда от ее пылающего лица в ореоле черных змеящихся волос.

– Н-нет, г-господин, – выпалила поспешно, вся дрожа, и облизала вишневые искусанные губки, тут же закрыв глаза от накрывшего стыда.

– Смотри на меня, когда отвечаешь, девочка. Хочу видеть твои глаза. Чего ты хочешь? Ответь мне. Чтобы отпустил? Чтобы вылизывал, пока не кончишь? Чтобы трахнул? Чтобы выпорол?

Распахнула ротик, порываясь выпалить то, что должно. Попыталась свести ноги, чтобы остановить эту пытку, однако ремни не пустили. Наблюдая за этими метаниями, переместил большой палец на клитор, усиливая ее мучения. Позволил потереться о руку, доводя до агонии. Не в силах терпеть, девушка застонала в голос, почти теряя рассудок…

– Чтобы… – сглотнула, заикаясь, – н-не останавливался и… п-поцеловал, – прошептала, глядя на него своими сверкающими ведьмовскими глазами, опьяневшими, безумными, умоляющими…

На миг замер, нахмурившись, весь горя от желания. Напряженно вглядывался в ее лицо, читая, словно раскрытую книгу… Член до боли скрутило железными тисками, но он не собирался терять контроль. Не сейчас…

– Ты умеешь удивлять, Лали… – улыбнулся сдержанно. Медленно склонился, зависая, почти касаясь ртом ее распахнутых губ.

Подняла подбородок, раскрыла губки, прося ласки. Покачал головой, обдавая ее своим дыханием. – Только ты кое-что задолжала мне, куколка… – прошептал горячо. – Когда хозяин приказывает, нижняя должна подчиняться… Беспрекословно.

Медленно выпрямился, оставив разгоряченную девочку в полной растерянности. Расстегнул и распахнул рубашку, вытащив ее из-за пояса брюк, обнажая грудь и торс. Затем расстегнул брюки, выпуская на свободу окаменевший член. Поймал на нем ее хмельной взгляд. Ухмыльнулся пошлым мыслям, которые давно уже сводили с ума. Нежно провел ладонью по часто вздымающимся холмикам ее груди, наблюдая, как по коже разбегаются мурашки, а пики сжимаются и заостряются, прося продолжения ласки. Вдруг резко схватил ее за волосы, вырывая из распахнувшихся губок вскрик неожиданности. Прижался членом к ее огненной щеке, потерся, направил его ко рту, лаская влажной пылающей головкой разгоряченные чувственные губки. Почувствовал очередной рывок, требующий свободы, но не пустил.

– Ты ведь хотела поцелуев, куколка… Так целуй… – прошептал язвительно. – Так сладко и глубоко тебя еще никто не целовал… Ведь правда?

Девушка в его ловушке попыталась увернуться, только он не дал. Пульсирующий болезненным желанием член осторожно, но настойчиво потерся о ее лицо. Вторая рука вновь легла на грудь, ласково поигрывая с соском: нежное поглаживание, легкое зажатие, едва заметное покручивание и натяжение. Он мог играть в эту игру сколь угодно долго, пока эта куколка не потеряет волю, пока желание не поглотит ее с головой, пока не заставит отключиться рассудок. Ресницы дрогнули, губки послушно распахнулись. Почувствовал, как трепетный язычок прошелся по каменному стволу, а потом осторожно попробовал на вкус капельку на пунцовой головке.

– Вот так, моя девочка… – промурлыкал довольно, наслаждаясь ее кошачьими ласками, любуясь губками, трепетно исследующими новый предмет. – А теперь возьми его. И ты получишь то, что хотела.

Больше не в силах ждать, крепко сжал ее волосы, закинув голову, и сильно толкнулся бедрами ей навстречу. Глубокое первое проникновение вырвало неконтролируемый рык из его груди. Уткнувшись в ее горло, почувствовал сдавивший его спазм сопротивления и закрыл глаза, замирая и упиваясь этой насильно спровоцированной лаской.

С трудом поборов проснувшегося внутри демона, все же отпрянул, позволив своей неопытной любовнице жадно вобрать в легкие воздух, заливаясь слезами и собственной слюной. Только долго ждать он уже не мог и не собирался. Слишком хороша она была, слишком соблазнительно развратна в этой позе и в полной беспомощности перед ним. Намотав на руку ее растрепавшиеся кудри, принялся трахать и дразнить желанный ротик, одновременно забавляясь с ее сосками и судорожно сжимая колыхающиеся груди, шипя от удовольствия и набирая темп. Черт, как сладко она брала… Как выгибалась и стонала под ним… Как волшебно работала язычком, как вздрагивала от малейшего прикосновения.

Ослабил хватку на прекрасных кудрях, доверившись ее инициативе. Протянул руку к низу ее живота, накрыв ладонью бесстыдно распахнутые лепестки. Пальцы скользнули в горячий сок, чувствуя, как он стекает струйками на кожу кушетки. Размазал его по попке, по губкам, по клитору, упиваясь отзывчивостью чувственного юного тела.

От ее стонов по коже прошелся озноб наслаждения. В ответ на его ласку ротик заработал быстрее, крепче охватив член и насаживаясь глубже. Вновь ввел пальцы в тугое возбужденное лоно, нещадно толкаясь, больше не заботясь о нетронутой невинности. Лали глухо застонала, выгибаясь навстречу, закрыла глаза, задрожала, совсем забывшись в своем грехопадении.

Оргазм пронзил мощной судорогой, заставляя дрожать в безумном припадке блаженства. Лали закинула назад голову, невольно расслабляясь и позволяя члену проникать глубже, пронзать ее насквозь, полностью завладеть ее телом. Трахающие ее пальцы не замедлялись, продолжая изводить пыткой удовольствия. Пронизывающие спазмы оргазма, казалось, достали до горла, особенно когда почувствовала мощную пульсацию во рту и вязкую горячую жидкость на языке. Зажмурилась и сглотнула, чтобы не захлебнуться. Мужской рык и последние толчки пробежались по коже россыпью мурашек.

Виктор вынул пальцы из ее лона и погладил ими торчащие пиками соски. Нервная дрожь усилилась, вырывая из груди новый стон. Вытащив из ее губ член, Виктор склонился, зажал ее лицо между ладоней и поцеловал в лоб, в глаза, в губы. Язык раздвинул их, жарко лаская. Его тяжелое судорожное дыхание обожгло разгоряченное лицо.

Отдышавшись немного, вынул из кармана брюк маленький металлический футляр, извлек оттуда шприц с очередной дозой препарата, снял колпачок и уколол девушку в плечо.

Звон замков и пряжек, шелест кожаных ремней – и она оказалась на свободе. Все тело рассыпалось на миллион осколков, ныло от невыносимой усталости, по нему до сих пор проходила дрожь оргазма и отзвуки бесстыдных мужских ласк. Только сил, чтобы сдвинуться с места, совсем не осталось. Даже укол почти не почувствовала, лишь смутно осознав, что ее вновь обрекают на забвение.

Когда ее потянули за руку, сажая на край койки, не удержалась и ткнулась лбом в обнаженную грудь стоящего рядом мужчины. Мускулистый торс блестел от пота, рубашка держалась лишь на плечах,