Жизнь после смерти - Александр Белов

Для них была снята скромная шестикомнатная квартира в недавно отреставрированном престижном доме на набережной в центре Москвы. Райнеке, считавший себя знатоком истории, был восхищен видом из окна гостиной на памятник Петру Первому. Гигантский истукан – царь-шкипер – взгромоздился на несоразмерно маленький кораблик российской государственности. "Интересно, отдавал ли себе скульптор отчет в том, насколько верно он отразил соотношение сил в тогдашнем, да и не только тогдашнем, российском обществе?" – подумал Райнеке с усмешкой…

Дав гостям отдохнуть с дороги, тем же вечером их пригласили на переговоры в офис Фонда "Реставрация". На встрече, кроме немцев, присутствовали Шмидт, Асланбек Мокоев, Муса Джохаров и Тариэл. Вор был представлен немцам как представитель фирмы-подрядчика. Его участие очень не понравилось чеченцам, но протестовать они не решились. Чеченская диаспора в Москве переживала далеко не лучшие времена.

Немцы приемлемо говорили по-русски. Читали, видимо, несколько хуже, так как очень долго изучали представленные российской стороной документы. Все бумаги по проекту были составлены еще Пчелой, осталось только даты обновить… Выглядели документы безукоризненно. Наконец немцы закончили изучение материалов.

– Хотелось бы посмотреть на месте объем работ и то, что уже сделано, – проговорил Райнеке. – Мы должны отчитаться перед своими акционерами за каждый пфенниг.

Шнапскопф поддержал коллегу. Он добавил также, что немецкая сторона готова увеличить размер капиталовложений, но в таком случае следует пересмотреть доли доходов и размеры пакетов акций.

Шмидт согласился от имени российской стороны, но тут вмешался Муса Джохаров. То, что выступил он, а не старший по возрасту Асланбек Мокоев, означало, что Муса озвучивает их общие мысли.

– Мы предлагаем рассмотреть, как один из вариантов, продажу российской стороной части своих акций немецкой стороне, – сказал он.

Немцы переглянулись и обменялись несколькими фразами на своем языке. Говорили они тихо, но Шмидту показалось, что такой вариант они предвидели. Наконец Шнапскопф сказал:

– Мы согласны купить ваши акции, но только весь пакет. Все сто процентов. Иначе, – он виновато улыбнулся и развел руками, – никто не гарантирует, что у нашего нефтяного завода не окажется два контрольных пакета акций. Такова специфика российского бизнеса.

– Но мы не собираемся продавать свою часть, – заявил Шмидт.

Тариэл, которого, впрочем, никто и не спрашивал, поддержал его.

– Э, слушай, зачем продавать? Ничего продавать не будем, э!

Шнапскопф расплылся в вежливой улыбке и развел руками.

– Господа, договаривайтесь между собой. Или мы покупаем весь пакет, или оставляем все как есть. Если вы захотите, мы рассмотрим ваше предложение и вернем вам часть акций. Но, повторяю, только после покупки нашей фирмой всего пакета.

– Это неприемлемо, – подвел итог Шмидт. – Я предлагаю работать по согласованному раньше плану.

Чеченцы вынуждены были скрыть свое недовольство, но Шмидту было ясно, что на этом они не остановятся. И если им понадобился весь российский пакет акций, они его получат…

После совещания при очередной встрече Введенский подтвердил его опасения.

– За Асланбеком и Мусой стоит Зорин. Это очень опасно. Он крышует бандитов. Будь вдвойне осторожен…

Тариэл отправился к Алмазу в его убогую квартирку и там дал волю чувствам.

– Слушай, я солидный бизнесмен. Хватит с меня этих наездов-налетов. Купил-продал и смылся! Культурно жить надо, э!

Алмаз только головой качал. Ему эта коммерция давно стала поперек горла. Понятия, правильные законы воровской жизни – все катилось в пропасть. Глядя на это, жить старому вору не хотелось. Но и умирать он пока не собирался…

Кабан потерял покой и сон. Даже похудел, гоняясь за Юриком Невзглядовым. Кроме того, он поднял все свои былые связи. Бабок пообещал – немерено. Теперь все его люди искали Белова. Тот был слишком заметной фигурой, чтобы остаться незамеченным. Но его никто не видел. Неужели Белова действительно нет в живых?

Последней его надеждой был журналист. Встреча Кабана с каскадером Славой кончилась ничем. Тот, хоть и пьяный, на посулы не поддался, а в ответ на угрозы пообещал отметелить Кабана, как боксерскую грушу. В старые добрые времена каскадера вывезли бы в укромное место и через пятнадцать минут услышали бы от него все, что тот знал и даже то, о чем не ведал. Но сейчас Кабан не имел такой возможности, нужно было сидеть тихо, и лишние приключения ему были не нужны

Правда, он все-таки получил кое-какую полезную информацию. За двадцать долларов бармен сообщил ему, что репортер, который разговаривал со Славой, вышел из бара в тот момент, когда Кабан туда входил. Кабан сумел припомнить внешность парня, с которым едва не столкнулся при входе в тошниловку. Бармен назвал также фамилию и место работы журналиста. После этого добыть номер его телефона не представляло труда…

Телефонный звонок разбудил Юрика в самый неподходящий момент. Он тяжело мучал-ся с похмелья. Кассету Андрею Литвиненко он еще не отдал, но уже успел подсчитать будущую прибыль и занять под нее у соседа сотню баксов. На нее и расслабился. На всю. Теперь требовалось где-то изыскать денег хотя бы на пиво. И тут зазвонил телефон.

– Чего надо? – страдальческим тоном произнес Невзглядов.

– Спускайся, разговор есть, – ответил незнакомец. – Не пожалеешь.

– Не могу. Болею, – отрезал журналист и собрался положить трубку, но незнакомец быстро произнес: – Я от Зорина. Спускайся быстрее, я жду внизу. Если болеешь, поправлю.

Услышав это, Невзглядов не заставил себя ждать. Через минуту он уже выходил из подъезда. Звонившего он определил сразу. Тот, собственно, и не прятался. Стоял рядом с маши-пой и пялился на окна квартиры журналиста. Юрий подошел к нему.

– Ты звонил?

– Я…

Незнакомец, похожий на кабана, протянул страдальцу банку джина с тоником. Юрий хотел было гордо отказаться, но банка была такой запотевшей, такой холодной на вид, что он не устоял. Открыл дрожащей рукой и выхлебал все одним глотком. Стало значительно легче. Юрий потряс головой. Она уже болела не так сильно, как до этого.

– Ну и что тебе надо? – спросил он.

– Я от Виктора Петровича, – повторил, как пароль, незнакомец. – Говоря, он по-прежнему не сводил глаз с квартиры Невзглядова. – Ты достал то, что обещал по Белову?

Кабан говорил наугад, но угадывал верно.

– А как же Литвиненко? – переспросил Юрий. – Задание я получал от него.

– А деньги будешь получать от меня, – объяснил ситуацию Кабан. – Поэтому все, что нарыл, отдашь мне. Кстати, товар с тобой?

– За дурака меня держишь? – обиделся Юрий. – Все материалы в падежном месте.

Кабан разочарованно выругался.

– Я тебя где-то видел, – стал вспоминать Юрий.

– Мы с тобой чуть не столкнулись недавно, когда ты выходил от Славки-каскадера из "Колоска", – напомнил Кабан. И соврал без зазрения совести: – Зорин посылал меня, чтобы я тебя подстраховал. Если нет вопросов, гони, что у тебя есть.

Но с точки зрения Юры оставался еще один вопрос – главный!

– А как насчет денег? – поинтересовался он. – Сумма прежняя?

Кабан понятия не имел, о какой сумме телерепортер договаривался с Литвиненко. Однако и тут сумел выкрутиться.

– Помножь на полтора. За скорость. Виктор Петрович, – тут Кабан, что с ним бывало нечасто, проявил эрудицию, – как герцог Ришелье, денег на дело не жалеет. Видел такое кино, про мушкетеров? Так вот, жду тебя через два часа со всеми материалами. Времени хватит? – Он назвал журналисту место встречи и уехал, не попрощавшись.

В голове у Юры бешено закрутились цифры несусветного гонорара. Соблазн был слишком велик, и Юрий резво бросился домой. Хотя кассета с рассказом каскадера Славы была при нем, а других материалов не существовало в природе. Но он полагал, что и за то, что, у него есть, ему причитается кругленькая сумма. А ведь запись можно размножить! Судя по всему, она будет пользоваться спросом.

Дома он обнаружил, что в квартире побывал кто-то чужой. Об этом однозначно говорили следы торопливого обыска. Кто это мог быть?

Юрий взял телефонную трубку. Он в любом случае собирался позвонить Литвиненко и проверить информацию незнакомца, у которого даже имя забыл спросить… Но, уже набрав номер, Юрий вдруг подумал: а что, если в квартире был как раз Литвиненко? Вдруг он сам хочет доставить шефу ценную информацию и получить солидную премию? Юра медленно положил трубку на телефон…

Спустя два часа Невзглядов прогуливался с маленькой сумкой в назначенном месте кольцевой автомобильной дороги, опоясывавшей столицу. Знакомую машину он увидел издалека. Кабан лихо припарковался в шаге от него и приоткрыл правую переднюю дверь. После демонстративно выключил двигатель и вынул ключ из замка зажигания.