Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ) - Пилипенко Мария

Поэтому желания сблизиться с женщиной давно уже у него не возникало.

Только тут, в этом замке, среди придворных надушенных и разодетых красавиц, его стало потихоньку отпускать. А еще он неожиданно осознал, что женитьба ему необходима как средство поправить материальное положение. Потому что заработать какую-то приличную сумму своим ремеслом он не мог. Ему совестно было завышать цены, сдирать втридорога с кого бы то ни было, пусть это был и богатый человек. А бедняков он, как правило, лечил бесплатно. И даже бывало помогал с лекарствами.

Конечно, с таким подходом он едва сводил концы с концами. Все деньги уходили на приличную одежду (лекарь обязан одеваться хорошо, иначе ему не будут доверять) и жалование Валентину. Отложить почти ничего не получалось, он даже экономил на еде. А деньги Лестеру очень были нужны, потому что… давно уже в его голове созрел план вернуться в приют святого Бенедикта и забрать оттуда одного мальчика. Вот только об этом своем решении он не говорил никому, даже Валентину. Но явиться к родителям без гроша и с ребенком он не решался.

Он снова открыл бюро, аккуратно положил платок на место и закрыл ящичек.

Задумавшись, мужчина какое-то время еще сидел без движения, а потом поднялся и резко вышел из комнаты.

***

Лестер вернулся в комнату, где спала Фалина.

Тихонько вошел он, чтобы не разбудить девушку. Но тут же услышал ее голос:

-- Анна, это ты? Дай воды, пожалуйста!

Лекарь тут же подал воды.

-- Это я, Лестер. Где эта негодница Анна, почему оставила вас?

-- Не знаю, я спала.

Мужчина был возмущен. Выходит, что если бы он понадеялся на Анну и лег спать, беспомощную девушку бросили бы одну в комнате на всю ночь?!

Он проверил, хорошо ли прикрыты раны. Заплел рассыпавшиеся по ее спине волосы в косу, помог улечься немного на бок, подложив подушку под живот, поправил одеяло. Словом, работал сиделкой.

-- Спасибо, господин Лестер. Не думала, что вы умеете заплетать косы. Вы были женаты?

Лестер усмехнулся вопросу.

-- Нет, просто когда-то давно у меня была младшая сестра.

-- Была?

-- Да, была… Может с тех пор у меня и появилось желание стать лекарем. Чтобы матери больше не плакали по своим детям.

В тоне его голоса было столько невольной горечи, что Фалина поймала его руку, расправляющую складки простыни, и сжала ее. И это так растрогало Лестера, что он не выдержал и высвободил руку.

-- Пойду, поищу Анну.

Выскочив в коридор, он позвал служанку. Словно шкодливая кошка, та тут же выглянула из-за угла. Оттолкнув чьи-то руки, она машинально поправила платье и побежала к своей подопечной. Лестер еще постоял, вглядываясь в темный коридор, и вот наконец из-за угла показались блестящие латы и мелькнула рыжая шевелюра, тут же снова нырнув в укрытие.

Ухмыльнувшись, Лестер вернулся к Фалине.

Анна, тем временем, удостоверившись, что госпоже ничего пока не нужно, уселась в кресло в темном уголке и задремала.

Мужчина медлил уходить. Надежда на Анну была слабой. Он снова присел у кровати на ковер, прислонившись к мягкой перине спиной.

-- Спите, Фалина. Я посижу с вами. Мне так спокойнее за вас.

Какое-то время они молчали, только огонь потрескивал в камине.

-- Я не хочу спать. Расскажите что-нибудь, -- тихо попросила Фалина. – Вы так много повидали.

-- О чем бы вы хотели услышать?

-- Расскажите о себе. Вы ведь с острова Кассаль? Я знаю, что там делают знаменитую кассальскую керамическую литку и цветное стекло.

-- Да, а еще изготавливают линзы. Мой отец -- полировщик линз.

-- Что такое линзы?

-- О воспламеняющем* стекле слышали? А еще есть такие прозрачные «камни для чтения»**. Ими пользуются монахи и ученые. Отец хотел, чтобы я тоже, как и он, стал полировщиком линз. И я с самого детства тренировался, шлифуя бусины для женских украшений.

----------------

*Воспламеняющее стекло – с помощью линзы и солнечного луча добывали огонь.

**Камни для чтения – подобие современных очков. Но чаще читали с помощь лупы.

-----------------

-- А стали лекарем…

Лестер усмехнулся.

-- Однажды к отцу пришел старичок. Он был не местный, приехал с континента. Старик заказал линзы, но расплатиться ему было нечем, и он принес книги, а отец отдал книги мне. Помню, как открыл первую же книгу и словно попал в волшебный мир путешествия по телу человека. Мне стали открываться тайны внутреннего космоса. Конечно, я еще ничего толком не мог понять, но я был потрясен! И понял, что это именно то, чего я хочу. Стать лекарем, учиться в университете, чего бы мне это не стоило.

И вот, я покинул свой дом в 15 лет. И отправился на континент, в столицу Восточных земель Сирин. И успешно прошел вступительные испытания! За первый год учебы платили родители, а потом я сам платил. Работал сначала уборщиком в общежитии, потом переписчиком в библиотеке университета, и, наконец, личным слугой нашего профессора.

-- Вы, такой гордый, работали уборщиком в общежитии?! – Фалина не могла поверить.

Но у Лестера сейчас было чудесное настроение. Он словно сбросил лет пятнадцать с плеч и снова стал студентом. Поэтому беззаботно рассмеялся и доверительно склонился к девушке.

-- Думаете, это самая ужасная работа? О, нет, выметать сор из-под кроватей не самое страшное! Самая ужасная работа быть личным слугой у богатенького заносчивого аристократишки, которого родители щедро снабжают деньгами. Для таких простые люди – что грязь под ногами. Слава Богам, я избежал этой жалкой участи.

-- Расскажите! Расскажите еще!

-- Не искушайте меня! А то расскажу, как в шестнадцать лет я влюбился в гетеру и непременно хотел на ней жениться.

-- Вы серьезно?!

-- Да, я тогда чуть университет не бросил. Ее все звали Чинара-бесстыдница и было ей хорошо за тридцать. Она была ярко-рыжей, веселой, и ласково звала меня мальчишечкой. Если бы меня не высекли и не заперли тогда, я бы точно сбежал с ней…

-- Ещё, прошу!

И он продолжил рассказ. Но уже не о своей безумной первой любви. Он рассказывал о детстве, о родном острове, с удовольствием погружаясь в счастливые воспоминания.

Рассказал о родном доме, что стоит на холме, а из окна дома видна уходящая вниз к морю узкая белая улочка с маленькими домиками, покрытыми красной черепицей.

Рассказал, какой у них чудесный сад, сколько в нем укромных уголков, где так удобно прятаться и мечтать, глядя в небо сквозь листву и цветы. Про цыплят, что кругом снуют под ногами. Про маму, ласковую и добрую.

-- А еще на Кассале удивительные пляжи. Говорят, что с давних времен неудавшиеся стеклянные изделия мастера выбрасывали в море. И вот теперь все пляжи усеяны разноцветными гладкими камешками самых разных оттенков. Омываемые волнами, пляжи напоминают алмазные россыпи. Словно морская богиня рассыпала шкатулку с драгоценностями.

Лестер не пытался произвести впечатление. Просто говорил обо всем, что накопилось в душе.

Наконец, он замолчал. Девушка лежала тихо-тихо, слышалось лишь ее мерное дыхание. Боясь ее разбудить, Лестер замолчал. И не заметил, как сам задремал.

А Фалина лежала, как мышка, отвернув лицо к стене, чтобы скрыть набежавшие слезы. Девушка и сама не могла понять, отчего она плачет: от счастья или от грусти. Рассказ был прекрасен, но еще прекраснее был сам лекарь. С удивительной стороны открылся он ей. Оказывается, он был любящим братом, нежным сыном, увлеченным ученым и восторженным влюбленным. А еще бесстрашно и упрямо шел всегда к своей цели, и это восхитило Фалину. А плакала она оттого, что очень хорошо понимала, что Лестер всегда ласков и внимателен с больными. Вот и с ней он сейчас добр, заботлив и откровенен. Но стоит ей выздороветь, как скорее всего он вновь станет чужим и холодным. Потому что… она ему совершенно не нравится!

***

Дочь генерала Айхо, маркиза Дюрфе, шестнадцатилетняя Жозефина, еще не спала. Ей передали, что несмотря на поздний час, король хочет поговорить с ней. Жози предчувствовала недоброе. Обычно, когда король возвращался, отец всегда сопровождал его. И первым делом появлялся у дочери, чтобы прижать ее к своему сердцу. Сегодня впервые отец не пришел…