Г.Р.О.М. 3 - Никита Киров

— Да он это взял! — крикнул Ярик, идя мимо нас с двумя вёдрами воды. — В натуре, отвечаю — Глеб припрятал.

— Не веришь — обыскивай! — Сибиряк расставил обе руки. — Я ничё не брал.

— Ментов-то мы ещё и не обыскивали, — брат заржал.

— Да вон они лежат, на завалинке, — я показал рукой. — И не шлангуйте, мужики, это вам вместо физкультуры.

Я прислонился к забору из некрашеных грубых досок. Уже вечерело, но жара ещё не спадала. Это частный дом на отшибе, в котором жила баба Дуся. Сама бабушка давно уже не может ходить, но за ней приходит ухаживать внучка — семнадцатилетняя Настя.

Когда-то давно, когда наши родители ещё были живы, мы с братом жили через дорогу от этого места. Иногда сюда забегали, общались с Тёмой, старшим братом Насти и одноклассником Ярика.

А потом переехали отсюда, подзабылись соседи, потом и дом наш сгорел, там сейчас пепелище, заросшее крапивой. Хорошее место для тайника, кстати, но его сразу свяжут с нами, так что не пользуемся.

Место запущенное. Тёма погиб в Чечне в первые дни штурма Грозного, а их с Настей батя — алкаш, так что дом стремительно ветшал, хрупкая девушка мало что могла сделать. Но она не унывала, продолжала работу.

Вот я и предложил брату восстановить старое знакомство, но не просто для того, чтобы помочь по хозяйству. Пока я ждал ответа от Седова, надо было спланировать кое-что в стороне от города. Ну и раз выпал случай, надо было заняться одним делом, которое должно было случиться сегодня. Такое не отложишь, завтра будет поздно.

Хорошо, что вспомнил точную дату. Связано это всё было с той бандой «почтальонов», которой пора начинать заниматься между делом. Вернее, это не сама банда, пока здесь будет только их будущий главарь, которого потом назовут Раскольниковым.

Он пока ещё работает в одиночестве, но уже представляясь почтальоном. Потом они объединят усилия… уже не объединят, раз мы пришли сюда.

Пока же мы делаем вид, что вспомнили о старых соседях и пришли помочь. Ярик таскал воду в вёдрах от водокачки на соседней улице, Глеб рубил дрова для бани, а Костя развалился на солнышке и читал книжку, а заодно — следил за обстановкой, караулил, кто придёт, у него несмотря на слабое зрение и травму очень хорошая наблюдательность и реакция. Ну а я обдумывал наш план с банком и как обмануть обманщиков.

Но в голову пока шло другое — воспоминания о сегодняшнем дне, когда услышал одну неприятную новость, ради которой, собственно, мы сюда и явились. Парням сказал, что есть твёрдая наводка на одного злодея, мне поверили без слов. Верят, ведь несмотря на все трудности всё в итоге получалось так, как я говорил…

Это частный район, у всех участков высокие заборы, а соседи будто глухие и слепые, ничего не видят и не слышат. Я сюда приезжал раз пять, когда работал следаком, и свидетелей убийств не было никогда. У всех хаты с краю. Только собакам было до всего дело, судя по их вечному лаю на этой улице, но они нам ничего сказать не могли.

Зато нам сегодня будет проще.

Глеб, крякая, как старый дед, орудовал топором. Не очень умело, зато старательно, старая тельняшка аж прилипла к вспотевшей спине. С завтрашнего дня он на реабилитации в госпитале, поэтому на работе не засиделся, и мы его загребли под наше дело.

— Ну чего нашли на Магу? — спросил я. — Поделитесь?

Он полез в джинсовую куртку, висящую на стене бани, и достал оттуда пластиковую коробочку с аудиокассетой.

— В суд это не пойдёт, — Сибиряк перехватил топор и замахнулся. — Следак нам назад вернул. Да и смысла это в суд нести никакого.

Бац! Поленце треснуло, но не до конца. Лиственница, так просто её не порубишь. Глеб ударил ещё раз, и на этот раз получилось, поленце с треском разломилось.

Костя Левитан подал мне знак, что ему надо отойти, и направился в старый туалет на краю огорода, в деревянную будку, уже покосившуюся. Хорошо, что ветер дул в другую сторону. Мух там летало — даже издалека видно, что очень много. Зелёные и уродливые.

Говорят, раньше здесь стоял барак, но его снесли и построили обычные дома, а вот туалет остался.

— И что здесь? — я покрутил кассету в руках.

— Запись разговора с голосом Маги, — Глеб вытер мокрый лоб, — где он якобы говорит с майором из ФСБ. Называет ресторан «Царские сады», восемь вечера. Записано якобы полгода назад. Голос вроде его, но ни один суд такую плёнку не примет. Да и ничего суду это не даст, а вот свои могут за это с Маги спросить. Иваныч в сейфе держал на всякий случай, вот и поделился.

— И что там случилось?

— Короче, — Глеб поставил на колоду новое полено, — в тот день соседи-смежники наши, ФСБ, проводили операцию в этом ресторане, подтянули СОБР, а те устроили «маски-шоу». При задержании некий Салман Умаров оказал сопротивление и был застрелен. Умаров — бригадир из банды Маги, погоняло — Эмир. Он предшественник Мухи, и всё копал под Магу. Возможно, Мага его и сдал.

— Понятно, — я убрал кассету в карман. — Ну, Мага обоснует за это своим, а вот если кассета попадёт к Веселку, тот это использует. Тем более, Мага в изоляторе ФСБ сидит, сразу заподозрят неладное. Из такого изолятора не только не сбежишь — туда тоже никто не проникнет. Вот и подумают, что прячется.

— Только пока Мага и Веселовский не враждуют, — Глеб вдруг хитро улыбнулся, — пока не враждуют.

— Сечёшь, Сибиряк, — я хмыкнул. — Вот мы над этим и работаем, брат.

— Т-только аккуратнее, п-пацаны, — сказал Левитан, возвращаясь из туалета. — П-пол прогнил, упасть можно. Ему лет с-сто, в натуре. Упадёшь в ту жижу и к-к-кирдык, н-не найдут.

Он засмеялся и тихо пропел ровным голосом:

— Хрустнули доски, чавкнула бездна.

Сразу решили — искать бесполезно.

— Ты мне идейку одну подкинул, Костя, — сказал я.

Дверь дома открылась, Настя, рыжая девушка с густыми веснушками на лице и плечах, одетая в лёгкое белое платье, вышла и огляделась. Может, и не красавица, но вот улыбка у неё очень запоминается, как и большие зелёные глаза.

Смотрела с удивлением, ведь уже и