Г.Р.О.М. 3 - Никита Киров

— Вот и следи, чтобы не свистнули. Иногда будем присылать сообщения на этот пейджер с таксофонов, ты тогда читай всё, если надо — связывайся со мной. Пока у нас всё равно своего пункта для переговоров нет, а ты сам говоришь, что тебе скучно. Ну это на всякий случай, мало ли, вдруг потребуется. Ну и чтобы никто тебя не слышал.

Пейджер на чужое имя, а пока они могут только принимать сообщения, а не отправлять. Так что пусть принимает, определяет, что срочно, а что нет. Вообще, это чтобы он тут не хандрил от скуки, а хоть что-то делал, но, может, и что-нибудь важное придёт, тогда оперативно подскажет.

— Займусь, — он кивнул.

— И другой момент, более важный. К тебе скоро придёт следак, Николай Степаныч Юдин, это следователь по особо важным делам, будет спрашивать про стадион. Вот говори всё так, как там было.

— И как там было? — спросил он.

— Ты же там сам находился, — я усмехнулся. — Скажи, что утром ещё кое-что вспомнил. Скажи, что на стрелку приехали две машины: чёрный джип «Ниссан» и «Субару», тоже чёрный, с левым рулём. Оттуда высыпали какие-то типы в масках и давай стрелять из автоматов.

— Тогда он спросит, почему раньше не рассказал.

— Скажи, что не помнил, — я подошёл к окну и поманил его к себе.

Валерка осторожно поднялся с койки, нацепил китайские шанхайки со стоптанным задником и подковылял ближе.

— Скажешь, что когда участковый приходил опрашивать по поводу ранения, ты все детали не помнил. А утром увидел «Ниссан» у тех деревьев, только красный, сразу и вспомнил про стадион. И всё. Всегда добавляй больше деталей, тогда поверят.

— И сказать только про машины? — Валера нахмурился.

Выдумывать он не любил, у него подход прямой и честной — грудью на амбразуру. По нему и видно, что не хочется ему выдумывать. Но будем помаленьку учить его плести интриги, такая уж у нас работа.

— Можешь сказать, что что-то кричали, но ты ни слова не понял. Это хватит, чтобы подозрения заронить, — я присмотрелся к нему. — Валер, ну ёпрст, ты чего? Смотри, вот сразу запомни: врагов больше, они опасны, действуют так, как захотят, а нам нужно осторожничать. Прямой подход не сработает, поэтому хитрим. Не будем хитрить — нас закопают, и всё, на этом мы все кончимся. И никому больше не поможем.

— Да понимаю.

— Это — война, где противнику можно всё, а нам ничего. Им нарушать закон можно, а нас за это сразу закроют или закопают. Вот и крутимся. Так что запоминай: «Ниссан», «Субару» и китайцы… вернее, какие-то мужики что-то орали непонятное. Все подумают на китайцев.

— А Сибиряк что скажет? — спросил Валера, глянув на него.

— А я типа не видел их, сразу к тебе побежал, когда тебя зацепило, — отозвался Глеб. — Но просто мы тогда не знали, что говорить, сейчас знаем. Да и твои слова, Валер, как терпилы, больше ценятся, чем мои, как ни странно.

— Сам ты терпила! — отозвался тот с возмущением.

— Да это у нас так говорят, — примирительным тоном сказал Сибиряк и развёл руками. — Потерпевший — терпила, а злоумышленник — злодей. Вот так все и базарят, отвечаю, никого задеть не хотел.

— Ладно, — Валера уставился за окно и задумчиво произнёс: — Вот такие пироги, пацаны.

Машины я назвал не наобум, именно на них к складу приехали те китайцы в костюмчиках сегодня ночью. Эти машины, продырявленные пулями, там и остались. Так что следователь Юдин сразу поймёт, что к чему.

Но в плане было слабое место — сами-то китайцы знают, что ни в кого не стреляли. Но могут подозревать кавказцев, ведь выжил Шах, которого ещё и ранило легко, что на фоне кровавой разборки выглядит странным. Остальные ведь все убиты, и труп охранника Шахи тоже лежит там. Ну и оружие пропало. Так что если люди Маги наедут на китайцев сами, то война между ними будет сто пудов. А про нас никто и не вспомнит.

Я пока вышел позвонить брату и на работу, ещё надо отправить сообщение на пейджер Кости, так что отошёл к медсестрам, поулыбался им и позвонил с их телефона. От них же позвонил в кабинет Седову, потому что у нас с ним сегодня запланирован долгий разговор.

Вернулся в палату, но там никого, парни вышли посидеть на скамейке под деревьями и покурить. Я пошёл к ним.

Глеб рассказывал о наших ночных похождениях, но очень тихо, чуть ли не на ухо, чтобы не подслушали. Валеру ставить в курс всё равно надо, он уже скоро вернётся в строй так или иначе. А когда Сибиряк закончил, устроили небольшую планёрку.

— Москва разнос нам устроила, — рассказывал Глеб. — Недавно была куча трупов, через несколько дней — ещё больше. Так что с оружием не поездишь, гайцам велено работать жёстко, любых подозрительных лиц досматривать.

— Ещё ОМОН на работе теперь ночует, да? — спросил я.

— Угу, все дискотеки теперь перевернут, методом бредня будут ловить. Лучше и не ходить никуда, не попадаться, а то мужики злые, а за любую заточку в кармане или патрон сразу статью шить будут. Так что и братки сейчас тоже залягут, чтобы их не зацепило. А то омоновцам пофиг, кого пинать.

— На виду бандитов не будет, — я кивнул, — но свои дела всё равно как-то устряпывать захотят. Без денег им сидеть тяжело, да и все их точки кто-нибудь другой себе прикарманит.

— Само собой, Лёха. Ещё я пообщался утром с мужиками с центра… у них ночь, а они на работе… короче, заинтересовались они теми пленницами. Один мне по секрету брякнул, что давно ведёт группировку, с таким связанную. Типа, туристическое агентство, а по факту — похищения. Выбирают подходящих кандидаток — и ищи-свищи их потом. Пара десятков человек в год пропадает стабильно, и это только те, кого хватились.

— Туристический тур по шалманам Китая, — Валера поморщился.

Для него эта тема болезненная, учитывая, что его подругу в такой же бордель едва не запихали.

— Угу. Там целая международная банда оказалась, некоторых аж из-за бугра к нам привозили. Тоже через фирмы всё идёт. В проститутки в основном гонят, из Китая же никого потом не вытащишь и никакие концы там не догонишь. Да и