Г.Р.О.М. 3 - Никита Киров

про клиники всякие тоже разговор зашёл, мол, есть там где-то у них места, где за большие бабки хоть сердце себе пересадить можно, хоть печень, хоть почку. Но что плохо — сделают другой маршрут, потому что бабки крутятся серьёзные.

— Но мы за этим присмотрим, — проговорил я. — Хотя бы здесь им зубы обломаем. Что ещё было?

— Чё ещё было? — Глеб задумался и потёр лоб. — С Иванычем посидели утречком, что я там был, он не в курсе. Зато я передал ему про стадион, что там китаёзы могли быть, и твою идею тоже подсказал, чтобы через предателя это передать куда надо.

— Что он сказал?

— Что подумает, — Глеб сдержал зевок. Ночь-то у всех была бессонная, никто не выспался. — Но раз на***й сразу не послал, значит, и правда подумает. Он-то не против китайцам крови попортить и Магу прижать, потому что… жопа там, пацаны, — он цокнул языком.

— Мага на суд идти не хочет, — догадался я. — И делает для этого всё?

— Да. Сейчас пока силой решать вопрос не может, потому что в городе все на ушах стоят. С пушкой только выйдешь, тебя сразу заломают. Но пока подкупают. И к тебе придут, — он посмотрел на Валеру.

— Деньги всё равно бери, если будут давать, — я усмехнулся. — Забрать назад не смогут. Только проверь, что не фальшивые. Ладно, если без шуток: кого не смогут подкупить — будут запугивать или калечить, сто пудов.

— Сто пудов, — Сибиряк кивнул. — Поэтому Иваныч напоминает тебе, чтобы черновский ЧОП кое-кого под охрану взял, хоть как-то. А там, — он показал на больницу, — раненый боец из СОБР лежит, на втором этаже, и постоянно кто-то из своих рядом ошивается. Если что — помогут.

— Это понятно, — я поднялся и отряхнул брюки, — но не забывай, Глебка, что кроме всего этого, они будут искать, кто на склад налёт устроил. Но если найдут… кого надо, то пойдут разбираться, а мы поможем — покажем, куда им копать. Работаем. Глеб, — я положил ему руку на плечо, — мне нужны цели, о которых мы в сауне говорили. Узнаешь?

— Без базара.

— А я про ячейку банковскую сегодня мне ответ должны дать. Давно пора в неё залезть. Будет что в неё положить? — я внимательно посмотрел на Глеба.

— Будет, — он кивнул. — Кое-что есть на Магу. Старое дельце. Притараню сегодня к вечеру.

— Отлично.

Замолчали, потому что у больницы показался толстый мужичок с большой лысиной, в большой не по размеру клетчатой рубашке с коротким рукавом. Он двинул к нам, вытирая вспотевшее лицо.

Да, жаль, что не могу показать, что его знаю. Это же Николай Степаныч, матёрый следак, многому меня научил. В том числе тому, чтобы надо не протирать штаны в кабинете, а ходить везде самому. Вот как он делает. Хороший мужик, но, может, ещё доведётся с ним поработать.

Следак пришёл допрашивать Валеру. Глеб останется, ведь он из РУБОП, и тоже «ищет» напавших, да и сам там был. А мне с ними торчать нечего, дел у меня и так по горло. Скажут всё как надо.

* * *

К РОВД я поехал на «марке», потому что «Крузак» дал брату, чтобы погонял за городом с Костей. Пусть посмотрят, где можно будет организовать новые тайники. Брат пока находится в городе, его старая бригада к нему не лезет, они все думают, что за ним следит РУБОП, и поэтому он не занимается старыми делами. Да и новый бугор — Гоша Чёрный, его кент, не докапывается. Но этот вопрос у меня всегда на контроле.

Они ездят по одному вопросу, а мне надо решить другой. Остановился у крыльца, но проехал чуть дальше, к деревьям, чтобы не запекаться на солнце. Курящие там менты смотрели на меня, запоминая приметы. Вскоре вышел Седов. Старый опер, наш неофициальный частный детектив, устало сел на переднее сиденье. Вид у него, будто кто-то его пожевал и выплюнул.

— Ты не верь слезам, всё вернётся, — тем временем распевал Шура в магнитоле.

Я выключил радио.

— Пора уже на пенсию, Сергеич, — я рассмотрел его повнимательнее. — Хватит там сидеть, иди к Чернову на полный день. А то на тебя смотреть страшно, будто всю кровь там из тебя выпили.

— Возьмёт меня Чернов? — Седов усмехнулся.

— Спрашивает ещё. Чернов и так целыми днями на крыльце стоит, тебя с биноклем высматривает, ждёт, когда ты к нему устраиваться придёшь, — я засмеялся. — Уже хочет, чтобы по частной детективной линии можно было услуги предлагать, клиенты уже интересуются.

— Да дела передать надо, ёклмн, темнуха одна есть хреновая, — он вытер лицо платком. — Жарко-то как сегодня.

— Вот, кстати, — я показал на бардачок: — Бери.

Опер открыл дверцу. Внутри кроме сигарет Ярика, которые Седов всё равно прибрал к рукам, был конверт и фотоаппарат — тёмно-красный «Полароид», который мы изъяли со вчерашнего склада. Редкая моделька, у нас обычно были только чёрные.

Редкая, но её сразу узнают…

— Это чё, взятка? — Седов нахмурился, заглянув в конверт.

— Получка твоя, раз работаешь и у нас, хоть и неофициально. Чтобы не думал, где бабки брать и как семью кормить, — я завёл двигатель. — Всем, кто у нас на особых поручениях, столько платится.

— А я думал, у тебя все занимаются этим делом по убеждению, — он усмехнулся, но деньги убрал в карман.

— И питаются святым духом? Не смеши меня, Сергеич. Плачу всем, чтобы не отвлекались на остальные дела. Хотел сказать, что у тебя дети, их кормить надо, да ты и сам всё забрал, — я усмехнулся. — Напомни, сколько их у тебя.

— Двое пацанов, — Седов достал сигареты, — старший работать не хочет. Патлы отрастил, на гитаре только брякает, да песни горланит и на б***ки бегает. Так-то бы его устроил куда-нибудь, да не идёт ни в какую.

— У меня друг есть, тоже музыкант, но он постарше стал, образумился, серьёзнее стал. Ты его видел, он в конторке подрабатывает. Лучше так, чем по паркам мелочь рубить и от гопников отбиваться.

— У твоего друга подопечные есть опекаемые, брат с сестрой, — отозвался опер, который всё уже выяснил, — вот он за ум и взялся.