Конкурент - Оксана Алексеева

– Будем, Соньк. Ты в кого такая нетерпеливая? – он на нее даже не взглянул.

– Я терпеливая, но умная. Предпочитаю нанимать профессионалов, чем сидеть в шляпе самой.

– Нет, ты не поняла, – он отлепил взор от входа в ресторан. – Мы не следим, а ждем подходящего момента. Итак, подозреваемый намбр ван – Петр Михайлов, сорок два года, гендиректор «Карины-спорт». У него были возможности, чтобы выяснить все о нас и заподозрить в сговоре. Теперь, внимание, мы проверим его реакцию – насколько он будет удивлен, увидев нас вместе.

Соня недоверчиво нахмурилась:

– А если он прекрасный актер? Глупый план.

– Глупый, – легко согласился Никита. – И единственный. Потому и надо выбрать подходящий момент, чтобы застать его навеселе. По себе знаю, что алкоголь сильно притупляет актерские способности.

Соня перевела скептический взгляд на выход из ресторана.

– Ладно, попробуем, раз уж я приехала. А сколько ждать-то?

– Понятия не имею, но у них там шумно. Хотя больше часа высиживать тоже смысла нет. Ну, чего ты ждешь?

– А чего я жду? – не поняла Соня.

– Перемещайся на заднее сиденье, переодевайся. Нам же внутрь зайти придется!

И тут же отвернулся к боковому окну – наверное, специально, чтобы не быть испепеленным взглядом. Не мог предупредить, чтобы сразу наряжалась? Соня подхватила рюкзачок и вышла из машины, чтобы открыть заднюю дверцу. Вынула платье – довольно короткое, зато из немнущейся ткани – удовлетворенно оглядела и встряхнула. Потом разместилась поудобнее и на всякий случай предупредила:

– Только попробуй глянуть в зеркало!

– Больно надо! – он голову не повернул, но в голосе слышался смех. – Хотя мне все-таки интересно, нарастила ли ты себе хоть чего-нибудь аппетитного к своему первому размеру.

Соня стянула футболку и поправила бюстгальтер. Второго размера, кстати говоря. Впрочем, как и раньше, так что укол прошел мимо, но ей было чем парировать:

– Чья бы корова мычала, как говорится. Или ты прибавил себе пару сантиметров? Тогда прими мои искренние поздравления, твоим девушкам не придется симулировать оргазмы.

Он почему-то не обиделся, а только расхохотался еще громче:

– Симулировать? Я тебя умоляю! Да весь наш район знал о наших тайных встречах – так искренне ты симулировала!

– Приходилось, – Соня уже натянула платье, а теперь стаскивала джинсы. – Я же была глупой влюбленной девчонкой и очень не хотела тебя обижать!

– Да мне приходилось краснеть каждый раз, когда видел соседей!

– Было из-за чего краснеть, что уж там. Жаль, что соседи настоящую причину твоего стыда не знали. Спасибо мне, прикрывала!

Когда она уже натягивала лодочки, Никита повернулся к ней и с улыбкой сказал:

– Как обидно, Соньк. Прямо азарт во мне включаешь, а сиденье у меня удобное. Может, проверим, кто там что симулировал?

Хоть Соня и понимала, что это очередная шутка, но в груди что-то ойкнуло. Конечно, они оба просто врали сейчас: Никита и тогда был в восторге от тела Сони, а Соне ничего не приходилось изображать – она хотела его всегда и тогда думала, что это желание не иссякнет, даже если им будет по девяносто лет. Но вот это издевательское предложение «проверить» прозвучало как-то прошибающе интимно, будто он действительно именно это и имел в виду.

– Слушай, Кулагин, пойдем уже! Сколько они там сидят?

– А что это мы так разволновались? – он подмигнул, не сводя взгляда с ее лица. И оттого Соня покраснела еще сильнее.

Но ему хватило совести оставить ее в покое и перейти уже, наконец-то, к решению дел.

В ресторан они вошли под руку. Продефилировали к одному из пустующих столиков, возле самой шумной компании остановились, как вкопанные и изобразили удивление. Михайлов тоже их узнал, сразу встал и подошел:

– Никита Кулагин? Вечер добрый! – он хоть и был заметно пьян, но старался говорить предельно вежливо. – Я не собираюсь корчить из себя довольного поражением, потому заявляю без обиняков: Коренко – просто идиот. С какой стати он отменил аукцион? Навел шухера, потом слился, а еще любит поорать о своей якобы репутации!

Соня вставила недовольно:

– И вам здрасьте, Петр.

Он ее будто только заметил:

– Здрасьте, здрасьте, Софья-как-вас-там. Смотрю, вы все празднуете, напраздноваться не можете. А на семинарах так знатно ругались, я прямо за вами сидел. Разыгрывали, сволочи, вражду, а сами-то сами… блинский, так вы сразу заодно были?!

Он вылупился на них в изумлении. Похоже, что он не лукавил и не рассматривал их раньше как возможных союзников.

– Празднуем, ага, – ответил Никита. – Но с меня бутылка шампанского – ведь это вы помогли принять Коренко такое решение.

– Чё-о-о-о?! – Петр гаркнул так зычно, что все друзья за его столом обернулись. – У тебя на фоне успеха крыша двинулась?

– Не двинулась. Приятного вечера, – спокойно ответил Никита и потянул Соню дальше.

Но Михайлов догнал их, нагло ухватив Соню за локоть, и сказал тише:

– Не-не, погодь, объясни-ка!

И Соня выдала совершенно ровным тоном:

– Але, вы думали, Коренко не узнает? Да вся Москва уже в курсе, с вами больше никто и никогда не будет иметь дел. Вам бы другие рынки начинать присматривать… в Праге, говорят, неплохо. Слово Коренко среди местных железно, мало кто пойдет против него.

– Че-о-о? – протянул Петр, но уже намного тише, а потом растеряно уставился в пространство. – Как не будет? За что?.. Это мне потому на прошлой неделе в «Онденне» отказали?!

Никита все же довел Соню до стола и усадил. Михайлов, вопреки ожиданиям, не бросился за ними, а выхватил телефон и начал нервно тыкать на кнопки. Вечеринку они ему точно испортили, потому как гости несколько раз переспросили о происходящем, но только один, выглядевший трезвым, выхватил у Михайлова сотовый и теперь сам начал нервно тыкать кнопки.

Соня с Никитой неспешно сделали заказ, но притом краем глаза наблюдали за происходящим. И Соне не нужен был детектор лжи:

– Похоже, мы довели мужика до истерики. И он точно не понимает, что такого сделал Коренко. Нет, Никит, он нас не похищал.