Договоримся о любви - Александра Александровна Бузина

что напомнил, но это никак не выветрится из памяти, – прыснул Ник и, отодвинув меня от холодильника, нырнул в самую его глубину. – Да-да, «выветрится» в данном случае – самый уместный глагол…

Тоже мне шутник! А каким образом, спрашивается, я могла научиться готовить, если мать мной толком не занималась, а тетя Галя заботливо ограждала от всех домашних дел? Став взрослой, я предпочитала уделять больше времени работе, а не простаивать у плиты. Моим уделом стали полуфабрикаты и перекусы в кафе. Единственный раз я попыталась открыть в себе кулинарные таланты во время того самого памятного студенческого похода. И потерпела фиаско, хотя Ник тогда сделал все, чтобы об этом досадном случае не узнал больше никто. Он-то, любимый бабушкин внук, умел готовить и каши, и омлеты, и оладушки.

Теперь, уверенно натянув висевший на ручке духовки передник, Ник взялся за приготовление яичницы. И, видимо, поймал кулинарное вдохновение, раз хорошо знакомое блюдо, дополненное ветчиной и помидорами, разом утратило всю свою банальность. Он так вошел в раж, что вскоре на столе красовались уже целых три блюда с яичницами – для всех обитателей дома.

За прошедшие дни Игорь, похоже, свыкся с ролью кухонного ревизора и блестяще освоился на кухне. Он сбегал за тарелками-приборами-салфетками и стал накрывать на стол. Я попыталась ему помочь, но мой деятельный герой с мягкой улыбкой заверил, что справится сам.

– О, воистину, талантливый человек талантлив во всем! – раздалось над моей головой, и, повернувшись, я увидела Воздвиженского, вплывавшего в столовую в компании дочери. Оглядев почти накрытый стол с еще дымившимся угощением, он благосклонно улыбнулся Игорю. – Никогда бы не подумал, что такой способный менеджер еще и великолепно готовит! Спасибо, друг мой, не оставил помирать с голоду! Так-так, что тут у нас, прямо аппетит разыгрался…

Он в предвкушении потер ручки, а Игорь смущенно застыл на месте. Он открыл рот, чтобы объявить, кто на самом деле был автором восхитительного завтрака, но тут в проеме показался Ник, уже без передника и с заварочным чайником в руке. Не давая Игорю и слова сказать, мой друг захлопотал вокруг хозяев дома.

– Чаю? Давайте-ка, горяченького… Сахар, молоко? Может быть, кто-то желает кофе? Ладно, чай так чай! В такой прохладный день это то, что нужно. Дождь лил всю ночь, с ума сойти можно…

Я не верила своим глазам: Ник не был балаболом, а тут квохтал над чашками, как наседка над цыплятами. И эти дурацкие охи-ахи насчет погоды – неужели следовал заветам своей бабушки, выбирая для разговора нейтральную тему? Нет, судя по всему, он просто пытался заболтать всех, чтобы лишить Игоря возможности прояснить тему с завтраком. Снова подыгрывал другому, как это было в ситуации со спасением Мими. Но зачем? Эх, я сама скоро спячу в этом странном доме, так причудливо влияющем на людей!

* * *

– Майя, не поможешь мне с выбором композиции для танца молодоженов? – попросила Стася, снимая куртку. Вернувшаяся с короткой прогулки Мими сделала попытку пробежаться по светлому пушистому ковру гостиной, но хозяйка ловко подхватила ее в коридоре. Пока Стася держала собачку, я с помощью мокрых ватных дисков очистила от грязи худенькие лапки. – Спасибо, а то без дяди Миши – как без рук. И что на него нашло, ума не приложу… Выходит, он нарочно пугал папу? Брр, какой ужас! Ну что, пойдем слушать песенки?

Заняться все равно было нечем, сырые дорожки и пронизывающий ветер к прогулкам не располагали. Мы устроились в гостиной, Стася покопалась в телефонных аудиозаписях, и началось…

Тоскливые «медляки» отечественного и зарубежного разлива очень подходили свинцовым тучам и мокрым веткам за окном. Репертуар креативом не отличался: минорные сантименты, обещания вечной любви, надрывные голоса… Минут через пятнадцать однообразной тягомотины я уже не знала, куда себя деть: попробовать подремать с открытыми глазами или просто-напросто взвыть волком, демонстрируя, как меня все это достало.

– Что-то не заходит такой стиль, верно? – усмехнулась Стася, чутко уловив мое настроение, и пожала плечами. – Мне тоже не слишком нравится. Вроде бы сама по себе песня хорошая, даже трогательная, а пытаюсь представить ее на нашей свадьбе – и как корове седло. Неловко выставлять свои чувства напоказ, что ли… Но разве нормальные невесты этого боятся? Так почему у меня все иначе?

Ох, боюсь, дело было совсем не в песнях… Скорее в самой Стасе, полной сомнений по поводу одного из важнейших, без преувеличения, шагов ее жизни. А еще точнее – по поводу личности жениха, не вызывавшего доверия, – у меня-то уж точно. И вообще… я могла понять многое, но только не безропотное следование указаниям отца! Любимый папочка, несомненно, хотел для Стаси только лучшего, но вдруг ему снова изменило чувство реальности?

– По-моему, лучше идти не от того, что принято или по душе другим, а от собственных желаний, – осторожно заметила я. – Может быть, у вас с Петром есть какая-то особенная песня? Связанная со знакомством, с памятным свиданием? Или мелодия, которая ассоциируется у тебя с вашими отношениями?

– Не знаю… нет. Не могу ничего такого вспомнить, – слабо улыбнулась Стася и вдруг призналась чуть ли не со смущением, которое так не вязалось с вечными капризами богатой наследницы: – Я ведь не слишком опытна в любовных делах… С Петей нас познакомили отцы. Я была резко против, но неожиданно мы нашли много общего. Как-то сразу приступили к планированию свадьбы, а романтика-конфеты-букеты нас миновали… Меня это поначалу не волновало, да и Петя уверял, что мы еще наверстаем упущенное. Но в последнее время все чаще думаю о том, что все не так, как мне хотелось бы.

В последнее время? Я вспомнила, с каким восторгом смотрела Стася на Игоря, несшего Мими по лесной лужайке. И, не успев толком обдумать вопрос, ляпнула:

– А разве у тебя не было отношений, до Пети? Мне казалось, это такая яркая история… И ты ее еще не забыла.

Стася подняла глаза от телефона и с недоумением воззрилась на меня. Ну да, знаю, моим словам недоставало деликатности, но любопытство взяло верх над тактом. Личико куклы Барби исказила озабоченность – похоже, я попала в точку.

– А, понимаю, ты, должно быть, читала что-то в желтой прессе… Это все конкуренты папы, они нарочно вытряхнули эту ситуацию на всеобщее обозрение и выставили ее пошлым мезальянсом. Папа тогда так бесился! – Стася скривилась. – Ну да, иногда я вспоминаю и думаю, что все могло сложиться иначе. Только никому не говори, это все равно уже в прошлом, да и…

Веселенький попсовый рингтон прервал Стасю на самом интересном месте. Хм, надо бы поискать в сети, что там писали о ней с Игорем. Хотя имею ли я право совать свой любопытный нос в чужие отношения? Перед мысленным взором тут же предстал красавец брюнет с его мягкой улыбкой, адресованной исключительно мне. Минутные угрызения совести как рукой сняло – как раз у меня есть полное право получить информацию! А вдруг и правда все в прошлом и я могу питать надежды на светлое, полное взаимной любви будущее?

Стася тем временем взглянула на экран и закатила глаза к потолку.

– Майя, извини, это одна моя приятельница, страшно болтливая и надоедливая. Если не подойду, будет потом весь день телефон обрывать. – Она еще немного помедлила, решая, стоит ли все-таки отвечать на звонок, но потом резко провела пальцем по экрану. – Да? Оля, привет! Как дела? Что? Сногсшибательные новости? Нет, еще не видела. Куда ты скинула? Там прямо ссылка на видео? Хорошо, спасибо, посмотрю!

Приятельница поспешила отключиться, и Стася с изумлением уставилась на телефон.

– Ничего не понимаю… Обычно от этой сплетницы часами не отвяжешься. А тут что-то быстро протараторила, такая оживленная, радостная! Говорит, кинула видео, которое точно меня заинтересует. А после она перезвонит для обмена впечатлениями. Скажите, пожалуйста, какое счастье! Ладно, давай посмотрим, что там за сенсация…

Стася подсела ближе, чтобы и мне было видно происходящее на экране. Потом ткнула пару кнопок, нажала на ссылку, и на экране возникла приятная ухоженная барышня с гладким каре.

– Добрый день, дорогие подписчики, с вами – я, Катя Зайцева, ведущая канала