Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях - Ольга Васильченко

— Угу.

Не нравилось мне все это. Зачем залетному грабителю лезть ко мне в лавку? Опять Кукусильдины происки? Вряд ли, учитывая, что Балт их разыскивал совершенно по другому делу. По какому, кстати? Не по вчерашнему же бедламу, устроенному в стенах Школы?

Басовитый ор тролля вывел меня из раздумий. Вор, пнув Румпеля в лодыжку и оттолкнув плечом, попытался рвануться к двери, но был перехвачен бдительным Кусем. И теперь, прижатый к стене, тщетно пытался увернуться от раззявленной диваньей пасти.

— Да чтоб тебя перевернуло да подбросило, — прорычала я сквозь зубы. — Кусь, молодец. Сторожи! Румпель, ты в порядке? — последнее мы выкрикнули с Делькой в унисон.

— А то, — тролль недобро оскалился в сторону пленника.

Ну и хорошо. Меня же сейчас больше интересовал пострадавший древес. Нет, им и раньше доставалось от любителей дармовой наживы, но это не значит, что повреждения надо пускать на самотек. Порывшись в разгромленном столе, я вытащила коробку с бинтами и зельями, предназначенными как раз для таких случаев, и направилась к Иве. Но свернула к горе-грабителю, привлеченная тусклым блеском из-под ножко-лап дивана. На полу лежал тяжелый серебряный перстень с вытравленными черненными узорами по ободку. Мой подарок Балту, блокирующий его проклятый дар. Негнущимися пальцами я подняла украшение и в упор уставилась на несостоявшегося вора. В том, что перстень вывалился откуда-то из его лохмотьев, сомнений не было. Вильк с кольцом не расставался, снимая его только в те редкие моменты, когда приходилось пить припои. А значит… значит, мой бравый капитан попал в переплёт, в очень, очень нехороший переплёт…

— Где ты взял кольцо? — прошипела я в лицо вору, сама подивившись, насколько кровожадно это прозвучало.

— Там уже нета, — огрызнулся он.

— Кусь, еда!

Диван плотоядно зарычал, примериваясь, как бы лучше откусить гаду голову.

— Снял! — заверещал горе-грабитель, урезоненный гастрономическим интересом дивана. — С колдуна снял! Чуть не пришиб меня, сволота холеная тростью своей с ножом.

— Уже лучше, — хмыкнула я. — Где ты на колдуна нарвался?

Кусь ещё сильнее втиснул негодяя в стену.

— Рынок! Рынок этот ваш курной в подземельях!

Троллий рынок, час от часу не легче, зачем Балта туда понесло?

— А с колдуном что? — подал голос Румпель, подходя ко мне.

Вор хотел было съязвить, но под испепеляющими взглядами и хищным клацаньем диваньих зубов быстро растерял запал, буркнув:

— Живой был, только битый, так что, видать, ненадолго, — не удержался он от гадости напоследок.

Я все-таки нашла в себе силы повернуться к Иве и наскоро обработать её надломленную ветку. В лавке висела оглушающая тишина. Ваша покорная слуга машинально убрала коробку с зельями в стол и направилась к двери, в которую, как раз протискивались Марек и сержант Бырь.

— Алана, ты же не… — неуверенный голос Адели толкнулся мне в спину.

— Иду на Троллий рынок.

Из записок Бальтазара Вилька, капитана Ночной Стражи

Бродить по Тролльему рынку пришлось ещё больше двух часов. Только тогда пресветлые богини сжалились надо мной, позволив приблизиться к лжеалхимикам. Уже изрядно мятые карточки начали холодеть. Я остановился, присматриваясь, чтобы выбрать направление.

К сожалению, меня занесло в самую гущу рыночной толчеи. Лавки сходились к центру огромной пещеры, словно спицы к центру колеса. Толпы покупателей старались перекричать толпы зазывал. Выли диковинные твари. Топали ноги. Звенели монеты. Люди и нелюди тёрлись спинами, толкались и спотыкались друг об друга, пытаясь разойтись в узких проходах между палатками. Кто-то спорил, кто-то ругался, кто-то хмуро пересчитывал полученные деньги. Никто никому не верил. Все готовились лгать, красть, предавать, лишь бы получить сиюминутную выгоду. И все до одного выглядели слишком подозрительными и отдаленно похожими на разыскиваемых мной злодеев.

Я терпеливо ждал, не двигаясь с места, но карточки снова начали нагреваться. А значит лжеалхимики удалялись от меня. Потерять их сейчас, значило смириться с неудачей и отправиться домой. Поэтому, наугад выбрав направление, я метнулся направо — тепло. Прямо — ещё теплее. Отпихнул неповоротливого зеваку, чуть ли не пускавшего слюни на длинный клинок с ядовитым изумрудом в рукояти, и бросился налево. Вслед летели проклятья, но поисковые карты начали холодеть, поэтому пришлось ограничиться знаком, отгоняющим беду. Сейчас не время для защитной магии, позабочусь об этом позже, если от проклятия останутся незримые, но опасные следы.

Проход между палатками, по которому едва расходились полтора человека, извивался как норный дракончик. Так что чтобы двигаться вперёд, оставалось только работать локтями. И хотя моя копилка проклятий быстро пополнялась, карточки стали совсем ледяными.

Я зыркал по сторонам, пытаясь опознать искомое лицо, но натыкался лишь на недоуменные и презрительные взгляды. Уж слишком пристально всматривался в незнакомых людей и нелюдей. Меня стали узнавать. Видно чары скрытности исчезли совсем. Один долговязый тип со шрамом через опухшую рожу, даже начал тыкать пальцем и что-то кричать. Слова не долетали, но судя по его оскаленной пасти и вылетающей слюне, желал он не доброго дня. Чтобы мерзавец не растрепал про моё появление всему Тролльему рынку, оглушающее заклятие запрыгнуло на кончик языка, но слететь с него так и не успело. Руку пронзило лютой стужей. Окоченевшие пальцы едва не выпустили карточки. Я пошатнулся, задел край ветхой палатки с винными горшками и налетел на высокого пана в строгом сером камзоле.

— Простите, — машинально бросил я, растирая посиневшую руку.

Он нехотя обернулся и чиркнул по мне пренебрежительным взглядом из-под тёмных бровей. Его нос сморщился, ещё сильнее выделив горбинку, и тогда сходство стало настолько очевидным, что приказ вырвался против моей воли:

— Не двигайтесь, вы арестованы именем Ночной стражи!

Лицо пана в сером камзоле вытянулось.

— Да, что вы себе позволяете? — слова выскочили из его рта вместе с шипением. — Да вы знаете кто я такой? Я сам Ночная стража. Я она и есть! Главная её часть. Внутренние дознания пан Феодор…

Куць меня за ногу! Стоило этому блаженному заголосить, как до меня дошло, чей портрет оказался лишним в Аланиной папке. Ну конечно! Она же утром столкнулась с проверяющим и в силу характера не удержалась от профессиональной гадости в его адрес. Вот уж точно роковая случайность…

Его пламенная речь потонула в диком крике торговца горшками:

— Шухер, облава!

Он даже подхватил самые ценные образцы и бросился