Мир фантастики 2014. На войне как на войне - Олег Макаровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Автор этих строк лично встретился с внуком генерала Иоханана Гершельзона, Иосифом Гершельзоном, который рассказал, что его дед, вспоминая о тех роковых днях, неоднократно упоминал о неких бумагах, предусмотрительно захваченных гауптманом Марксом. Увы, сейчас обнаружить эти бумаги не представляется возможным. Очень жаль, ибо именно они могли бы пролить свет на этот ключевой эпизод операции «Кульнев».
Чернягин сделал пометку на полях: «Приложить фотографии И. Гершельзона из личного дела, а также фото И. Г. в генеральской форме армии обороны Израиля».
Написав это, он задумался, как лучше упомянуть, что спустя три года после окончания войны этот боевой офицер, кавалер четырех орденов и семи медалей, секретным постановлением ЦК был направлен в Израиль. Не эмигрировал, а именно был направлен. В архиве он обнаружил документы о присвоении Ивану Иосифовичу Гершельзону воинского звания «майор» в 1949 году. Уже после отправки! Значит, опять миссия?
В задумчивости он сжал голову руками, воскрешая в памяти описываемые на страницах, знакомые с детства места: поросший сиренью островок между старицей и основным руслом студёной даже летом реки, высота сорок четыре, на которой молоденький лейтенант Гершельзон встречался с тайным посланцем генерала фон Майнцдорфа… Медузын мост… Занятно, в детстве это название ничуть не смущало его. А ведь, если задуматься, на сотни километров вокруг не было ни одной медузы. Интересно выяснить, почему его так величают. Но это как-нибудь потом…
– Дедушка! – Дверь кабинета приоткрылась. – А скажи, был такой ефрейтор Шикльгрубер?
В комнату заглянула его любимая внучка, держа заложенную пальцем книгу в ярком переплёте.
– Да, был, – отвлекаясь от своих размышлений, кивнул Павел Алексеевич. – А почему вдруг тебя это заинтересовало?
– Я тут одну книжку читаю. Там этот ефрейтор в Первую мировую ослеп после газовой атаки, но очень хочет рисовать. Он талантливый художник, однако его не признают. Все только и говорят о каком-то реванше, о войне. А он им о том, как этот мир богат красками…
– Маруся, ефрейтор Шикльгрубер – это Адольф Гитлер. Что за ерунду ты читаешь?!
– Это книжка по альтернативной истории, – испуганно пискнула девочка, понимая, что отчего-то вызвала гнев деда.
– Мария, я запрещаю тебе читать подобную ерунду! История – это серьезная наука. Наука о фактах! Понимаешь, о фактах. Возможно, это величайшая наука! Важнейшая для всего человеческого сообщества. Поскольку она изучает реальную, понимаешь, реальную, а не какую-то альтернативную жизнь этого сообщества. Это наука, которая учит жизни. И высший критерий её, – Павел Алексеевич Чернягин поднял указательный палец, – высший ее смысл – истина!
Алексей Ивакин
Сбыча мечт
Музыка стучала по вискам – тыц, тыц, тыц, – а огоньки гирлянд играли по хрустальным краям пепельницы.
Двое сидели и разговаривали.
– А я тебе говорю, что вермахт не принимал участия в военных преступлениях! Эсэс – может быть! ¨! А вермахт – нет. Это же обычные люди! Как все! Как ты и я! Ну вот разве тебе в голову придет кого-то просто так убить?
– Мне – нет, – пьяно мотнул головой собеседник. – А немцу, немцу могло в башку прийти такое?
– Национальность тут ни при чем! – Оратор был толст, очкаст и весел. – Выродки есть везде! Но за эту выродость…
– Чего? – удивился тощий, длинный и унылый.
– На этих выродков, – поправился толстый, – всегда найдется управа. Вот смотри – литовцев, убивавших детей ломами, даже в СС не брали. Каминского с Дирлевангером расстреляли, кажется. Да?
– Ты же у нас спец… Значит, расстреляли, – согласился тощий.
– Так вот, о чем это я?
– О вермахте! – поднял указательный палец тощий.
– Они не преступники! Если бы немцы завоевали сталинщину, может быть, мы бы лучше жили, да?
Тощий опять кивнул. И уронил на джинсы толстый шматок пепла. Пепельница продолжала блистать отблесками веселья.
Тыц-тыц-тыц-тыц!
– Жаль, жаль! – вдруг всхлипнул толстый и обхватил голову руками.
– Что жаль? – Тощий был все же чуть трезвее.
– А ведь пили бы сейчас не балтийское пойло, а настоящую «Баварию»! И жидов бы у власти не было бы!
– Так ты возьми «Баварию»! – широко махнул рукой длинный. – Я вроде видел в меню!
– Во-первых, она дорогая. Во-вторых – ненастоящая! Она тут, в Волгограде, делается. У «Красного Октября».
Он осторожно ударил пухлым кулачком по столу. Стаканы не содрогнулись. А потом пришло внезапное опьянение.
– Лан… Я дмой… – пробормотал тощий. – И так жена наругается, что с запхом пршол.
– Иди… – согласился толстый. – А я посижу еще. Много думать надо!
Тощий поднялся и – едва не опрокинув стул – пошатался к выходу.
Толстый махнул сначала ему рукой, потом официантке:
– Еще политра, пжалста…
И закурил.
Потом прикрыл глаза.
Тыц-тыц-тыц-тыц!
Ну а на самом деле бухгалтер Боря Волков очень сожалел, что немцы не взяли тогда Москву. Пришел бы конец этой проклятой Россиянии под смешным названием эсэсээрия. Или наоборот? Да какая разница?!
Боря закрыл глаза и представил…
Факельное шествие по Красной площади…
Марш эсэсовцев, чеканящих шаг по Дворцовой…
Грозный «Хорст Вессель» в шесть утра над всей Европой…
Памятники «Тиграм» на безбрежных просторах Руссланда…
Гигантские головы немецких солдат на границе с Сибирью…
Эстетика Третьего рейха завораживала, привлекала, зачаровывала! Ну почему, ну почему мы проиграли?!
Тыц-тыц-тыц-тыц!
– Борис Волков? – тронул парня кто-то за плечо.
Он немедленно открыл глаза и уставился на незнакомца. А не… На двоих незнакомцев. Оба были похожи. Крепкие, стройные, голубоглазые, с волевыми лицами и мужественными глазами. Настоящие арийцы из «Триумфа Воли».
– Разрешите? – И, не дожидаясь разрешения, оба сели за стол.
– Вы – Борис Волков? – еще раз спросил один из незнакомцев.
– Да… А что? – нетрезво, но твердо ответил Боря. Предательски задрожал в венах адреналин.
– Приятно познакомиться, – дружелюбно ответил незнакомец. – Алексей. А это – Валерий, – махнул он рукой на второго.
Тот кивнул. Молча. Не улыбаясь.
– Борис, мы давно наблюдаем за вами…
– Мы? – испугался Боря.
– Нет… Не ФСБ, – засмеялся Алексей. Для себя его Боря определил как главного. – Мы…
И наклонился к уху Бори.
Тот содрогнулся еще больше. Он слышал о «Вервольфах», но видел их впервые. Естественно. «Вервольфы» были знамениты по всей стране – теракты, уничтожение идеологических противников – причем способами очень страшными и порой шокирующими. Чего стоило утопление в канализации одного очень высокопоставленного чиновника, уличенного в воровстве из Пенсионного фонда! Ролик был снят на видео и выложен на Ю-Тубе. «Вервольфы» ставили целью возрождение национал-социалистического строя в России. Именно – возрождение. Силовики только разводили руками и освобождали теплые кресла. Элиты безумствовали, народ безмолвствовал. И вот они тут…
Боря обреченно обернулся. Мир не изменился внешне – люди за соседними столиками смеялись, флиртовали, напивались, а вот он – конкретно взятый Боря Волков – как будто попал в совершенно другой мир. Жестокий, опасный, пахнущий кровью и порохом. Арийский такой мир. Мужской. Не для бухгалтеров.
– А как вы меня… – пролепетал он.
– Ваши ники на разных сайтах – Вольф, Король Артур, Герман Геринг, Ганс, Герр Оберст, Руссландер…
– Хватит, хватит… Я понял! – перебил Борис Алексея.
– Вы показали себя неплохим аналитиком с определенным литературным даром. Мы бы хотели вам предложить работу.
Боря удивился. Ему еще никто и никогда не предлагал работу. Бухгалтером по зарплате в свою фирму его устроил папа прошлым летом. Сразу после окончания института.
Удивился и обрадовался. Бледность на лице медленно сменилась нормальным розоватым оттенком цвета свежей ветчины.
– Ааа… В чем работа заключается? – спросил Боря, облизнув все еще сухие губы.
– Отслеживание в Интернете наших врагов. Врагов России. Еженедельные отчеты по их работе. Сбор всевозможных слухов по базе. Это пока. Позже – посмотрим на ваши успехи и, возможно, переведем на более высокую должность. Как видите, ничего криминального.
– А если я не соглашусь?
– Оплата в евро, – подал голос Валерий. – Тысяча в месяц. Чистыми.
– Если откажетесь… – мило улыбнулся Алексей. Так мило, что Боря опять вспотел. – Тогда мы просто уйдем и больше никогда вас не потревожим. Жаль только, что ваши эмоциональные, сильные статьи в защиту национал-социализма останутся пустым трепом. В новой России вам места не будет. Ей нужны люди дела, а не трепачи.
– В какой новой России? – пролепетал Боря.
