Мальчик как мальчик - Александр Альбертович Егоров

ее подопечный выпалил эту глупость в микрофон. Возможно, тогда-то она и приметила меня в толпе. Ведь я побледнел тоже. Мы побледнели оба, будто записали твою предъяву на свой счет.

Теперь я думал: что она скажет мне? «Прости его», – сказала бы она, будь мы в дрянном сериале. Или нет: она сказала бы «прости нас». Пустила бы скупую женскую слезу. В реалистичной драме она поломала бы руки и попросила бы о том же, но на сухом глазу, слегка сжав зубы. В авторском кино она… пожалуй, она послала бы меня на… и сменила бы тему.

А сейчас я терялся в догадках.

– Ты не сможешь без него, Сергей, – сказала вдруг Светка. – Сопьешься. Смотри, у тебя уже дрожат руки.

Я посмотрел. Руки не дрожали. Поставив бокал на стол, я потрогал щетину. Да, сопьюсь, подумал я равнодушно. Да, я не смогу без тебя. И что такого.

– Тебе понравилось с ним? – проговорил я медленно и размеренно. – Какой он в постели? Он правда так похож на меня?

– Безумно.

– Зато я не похож на него.

Медленно, очень медленно, еще медленнее я поднялся на ноги, задев столик. Бутылка с остатками кьянти пошатнулась и упала, излившись на пол. Светка уже стояла напротив меня, почему-то прижав обе руки к груди, словно прикрывая ценное бриллиантовое ожерелье. Бриллианты испуганно мерцали. «Все кончено, – повторял я про себя, словно кто-то подсказывал мне слова. – Ты опоздал. Контракт подписан». В испуге Светка отступила на шаг, я приблизился.

– Ты говоришь, я умру? – продолжал я. – Это ты верно заметила. Только на самом деле все еще хуже. Я ничего не чувствую. Я как мертвый. Можешь считать, что я уже умер.

– Ты с ума сошел, – прошептала Светка. – Ты что, и правда так ревнуешь? Я ведь пошутила. Ничего такого не было. Успокойся, ладно?

Вместо ответа я протянул руки и сомкнул пальцы на ее шее. Я забыл сказать: у меня довольно сильные пальцы. В своем питерском детстве я играл на рояле. Светка попробовала вырваться, но я довольно ловким движением развернул ее спиной и принялся медленно душить. Сошел ли я с ума? Может быть. Но в таком случае добрая половина драматических сюжетов делалась в расчете на полностью или частично безумных главных героев. Про Отелло я уже просто молчу.

Сжимая пальцы, я наблюдал, как неверная жена хрипит и бьется в моих руках, а сам высчитывал, когда же на самом деле следует остановиться. Но тут, как всегда бывает в скверных сериалах, в прихожей раздался звонок.

Освободившись, Светка метнулась к двери.

За ней стояла вчерашняя девчонка.

– А у меня занятия кончились, – сообщила она. Видимо, заранее готовила это вранье и не смогла вовремя перепрограммироваться.

– Ах, это вы, девушка, – сказала Светка, держась за шею и пытаясь отдышаться. – Очень мило. Но лучше шли бы вы домой. Вашему другу очень плохо. Я вызову водителя.

Помню, как сокрушался Петрович, конвоируя меня к лифту. Светка шла следом, на ходу набирая какой-то номер. Последней шла девчонка. Она не решилась сесть с нами в кабину и поспешила вниз пешком: я слышал, как стучат ее каблучки. Однако лифт ехал быстрее, чем бежала она, и на улице мы не встретились. Так я и не узнаю, как ее зовут, – думал я. А может быть, и не думал. Меня укачало в московской пробке, и я мирно заснул на заднем сиденье старого белого «кайена», как никогда похожего на карету скорой помощи.

Часть вторая

Глава 1. Клиника

Телевизионная картинка распалась надвое. Дело было не в инъекции таурепама, – за эти дни взаперти я успел изучить все чудеса химической природы, – просто какая-то сволочь, у которой в руках был пульт, не придумала ничего умнее, как включить режим PiP. Теперь на экране, вытесняя заставку круглосуточного канала происшествий, ширились и росли циклопические фигуры поросенка и зайца из «Спокойных ночей», и кто-то сзади довольно рассмеялся.

Я оглянулся. Увидев мои глаза, рыхлый толстяк с заднего ряда мигом свернул улыбку и протянул пульт мне. Я так и не вспомнил, как его зовут (это уже из-за укола). Заяц и свинья сгинули, и на экране остались новости. Камера выхватила из темноты белое пятно – это была машина «скорой», и кто-то из придурков заржал снова; в моих глазах мигали синие огни, и я не сразу нащупал, где прибавляется громкость:

…практически не оставив неопытному водителю шансов. По предварительным данным, скорость спорткара составляла около ста пятидесяти километров в час. С учетом оживленного движения на этом участке МКАД можно считать удачным стечением обстоятельств, что никто больше в аварии не пострадал…

Какой еще спорткар, отметил я машинально. Обыкновенный «мерседес»-купе. Бегущая строка сдвинулась и продублировала заголовок:

«ДОКТОР ФАСТ» ПРЕВЫСИЛ СКОРОСТЬ

Я положил пульт на колени.

Часть моего сознания отрешенно фиксировала, как ледяные мурашки поднимаются по спине до корней волос. Таурепам в моих венах заметно замедлял их движение, и от этого становилось еще страшнее, потому что я знал: рано или поздно они прибудут. Связность моих мыслей уже оставляла желать лучшего. Я то и дело сверял их ход с ползущей внизу экрана строкой:

…в московской клинике им. Склифосовского. На протяжении нескольких часов врачи делают все возможное…

Я успел уловить еще кое-что о клинической смерти и о том, что совсем недавно тебе исполнилось двадцать. И о том, что встревоженные поклонники уже собираются кучками за оградой больницы.

Между тем «Время 2Ч» занялось реконструкцией событий. По экрану бежала белая компьютерная козявка – твоя чудо-тачка, подарок самому себе на день рожденья; вот белая козявка без видимых причин ускорилась, перескочила через разделительную и с размаху вписалась в опору железнодорожного моста. В это мгновение летящая мимо виртуальная реальность остановилась, и на месте белой машинки загорелся язычок рыжего пламени, как из одноразовой зажигалки.

Когда огонек погас, на экране застыл кадр из нашего старого спектакля: ты в роли бездомного поэта. Я успел ощутить благодарность режиссеру программы, отыскавшему в архиве именно эту запись, – а потом все поплыло перед моими глазами, и мне стало казаться, что парень с экрана улыбается специально для меня; поднимаясь с кресла, я не видел уже ровным счетом ничего.

– Довыёживался, гомосапиенс, – услышал я голос сзади.

Это они про тебя.

Я наугад ткнул кулаком в чью-то ухмыляющуюся рожу. Весельчак полетел на пол вместе со стулом.

– С дороги, – процедил я.

Блестящий круглый любопытный глазок видеокамеры следил за моими действиями из-под