Готика белого отребья III - Эдвард Ли

педаль – к черту спущенную шину. Большая машина с рыбьим хвостом, визжащая резина, спущенная шина хлопает по асфальту. Сознательные мысли теперь не занимали голову Поли. Куда он собрался?

Куда угодно, лишь бы подальше.

Машина неслась по дороге с головокружительной скоростью, проходя один поворот за другим. Но мобильник Оги лежал на сиденье, и вдруг он заговорил:

- Ваш конечный пункт назначения приближается. Через четверть мили поверните налево.

Именно эту штуковину с GPS-навигатором Оги включил, чтобы узнать, где находятся Вояка и Альбиноска. Через минуту:

- Поверните налево и остановитесь. Вы достигли своей цели.

Поли повернул налево и остановился. Ясно, что Линкольн не сможет ехать дальше по равнине. Но то, перед чем он припарковался, было грязным подъездом, а с одной стороны стоял сверкающий белый Шевроле Эль Камино. Поли припарковался рядом с ним, держа пистолет наготове, высматривая еще одну из этих долбанутых женщин в черном. Заглянув в Эль Камино, он увидел, что в замке зажигания нет ключей. Они должны быть у девочек... Он знал, что должен как можно скорее убраться отсюда.

Обсаженная листвой тропинка вела на холм, и в конце тропинки он увидел крышу старого дома. Подъехать не получится, потому что тропинка была просто тропинкой, недостаточно широкой, поэтому Поли пошёл по ней пешком.

Его сердце бешено колотилось. Он тяжело вздохнул. На вершине холма стояли высокие железные ворота, но они были открыты. Все еще пребывая в полубессознательном состоянии, Поли переступил порог и увидел полуразрушенный трехэтажный особняк в викторианском стиле. Свалка, лачуга, подумал он. С чего бы этой паре деревенщин быть здесь?

Поли не терял времени. Он побежал к дому.

****

Поскольку Писатель понятия не имел, куда идти, он последовал за Чарити вниз по склону за домом Крафтера, а затем они вышли на лесистую тропу. Машина Кейса – старый черный четырехдверный Мерседес – стояла за холмом.

Как писатель он пытался оценить всю эту природную красоту вокруг себя: эти древние леса, незапятнанные лезвиями топоров и бензопил, гирлянды почтенных виноградных лоз, безумно зеленых, вековые деревья, стоящие в сотне футов, и пробивающийся через них золотой солнечный свет, струящийся с прозрачного неба. Да, это были образы, которые большинство писателей жаждало бы исследовать и выразить в своих собственных творческих терминах.

Большинство писателей, да, но только не этот Писатель.

Его осмотр ограничился красивой попкой Чарити, покачивающейся взад-вперед в летнем платье. Черт, эта задница может запустить авианосную группу, и я действительно не прочь снова увидеть её голые сиськи.

Но почему эти непристойные мысли не покидают его? После всего того, что она ему показала, и предшествующих до этого событий секс должен быть самым последним из желаний, появившихся у него, верно? Он видел чудовищную резню школьниц в местных новостях, он видел настоящую одержимость демонами, он видел, как мертвец, похороненный много лет назад, вбежал в дом, и он видел вживую преисподнюю. Потрясающие события, подобные этим, по идее, должны свести сексуальные желания к нулю.

Чарити довольно быстро соскользнула вниз на долларовых шлепанцах, которые купили ей девочки. Писатель плелся позади, неуклюже таща пластиковый пакет с бутылкой пива и большим старинным пистолетом. Чарити несколько раз оглянулась через плечо, потом остановилась и обернулась.

- Я иду слишком быстро для тебя? Мы можем отдохнуть, если хочешь.

Писатель так сосредоточился на ее заднице, что не заметил, как запыхался, и нахмурился, услышав ее замечание, заставившее его почувствовать себя толстым стариком... которым он и являлся...

Она села на бревно и пригласила его присоединиться к ней. Это, конечно, разожгло его извращенное воображение, и когда он сел рядом с ней, это был его естественный инстинкт, когда он посмотрел вниз на довольно низкий вырез верхней части ее сарафана и увидел там, скажем так, гусак Синицы Города. Он медленно сел, чтобы сохранить этот восхитительный образ. Но как только он уселся на бревно, Чарити машинально взяла его за руку. Реакция Писателя? Мгновенная эрекция.

- Я тут подумала, - сказала она, глядя в густой лес, - о том, о чем мы говорили раньше, о легенде.

Время от времени она сжимала его руку, пока говорила, и каждое ее пожатие заставляло его эрекцию пульсировать. Его мысли было трудно упорядочить.

- Э-э-э, ты имеешь в виду вопрос генетики?

- Да. Легенды ничего не проясняют. Одна говорит, что Тостолоб – наполовину инопланетянин, а вторая говорит, что он наполовину демон, и это же относится и ко мне, потому что я его близнец. Я думала об этом каждый день в течение последних двадцати лет.

- Ты имеешь в виду, есть ли у тебя инопланетные гены или гены демона?

- Вот именно.

- Итак, после двадцати лет размышлений ты пришла к какому-нибудь выводу?

Она смотрела прямо на него бездонными глазами.

- А почему не оба? Может быть, я и то, и другое, и Толстолоб тоже.

Писателю стало жарко под воротником, он был так близко к ней, держа ее за руку. Бля. Что она только что сказала? И то и другое?

- Другими словами, ты задаешься вопросом, являются ли инопланетяне и демоны частью твоего генетического наследия?

- Ага. А почему бы и нет?

- Что ж, это, мягко говоря, интересный вопрос и к тому же весьма сложный. Современные философы упиваются такими рассуждениями. Но он не может быть решен, пока не будет распознана какая-то базовая линия... - Писателю отчаянно нужно было дистанцироваться от чувственности Чарити, и вот способ, который мог бы преуспеть в этом. - Во-первых, Бог есть, или его нет? Многие математики утверждают, что доказали существование Бога, но это все еще просто сложная субъективность, которую никто не может понять, если только они не являются математическими гениями на том же уровне, что Лейбниц, Эйнштейн и де Ситтер. Но одно общее соглашение, по-видимому, является утверждением, что если есть Бог, то должен быть и Дьявол. Точно так же, если есть Рай, то должен быть и Ад. А мы уже кое-что видели не так давно, не так ли?

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, приоткрыв губы.

- Мы видели ад в том подвале, на экране дрона.

- Да, мы видели его, и на данный момент я не готов принять никакого другого вывода, - сказал Писатель. - Это был ад. Настоящее место. Не плод взаимного внушения, не галлюцинация, не радоновый газ в стенах – нет. Это был настоящий Ад, дом Люцифера, Князя Тьмы. И поскольку мы теперь установили, что дом Люцифера существует, то должен существовать и сам Люцифер. И поскольку мы верим, что Ад существует, то мы должны, в соответствии с базовым принципом, верить, что Небеса тоже существуют. Если существует Ад, то должен существовать и