Готика белого отребья III - Эдвард Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Святое дерьмо! - воскликнул Писатель. - Что, черт возьми, случилось?
- Толстолоб взбесился, вот что, - сказала Дон. - Он распиздячил к чертовой матери кучу старшеклассниц, играющих в футбол.
- Верю, - сказал Писатель, все еще не отрывая взгляда. - Нет ничего другого, что могло бы сделать все это.
Сноуи неприлично почесала зад, а потом понюхала пальцы.
- И это недалеко отсюда.
Чарити вернулась и тоже смотрела, но не казалась слишком удивленной.
- Толстолоб знает, что я жива, он чувствует это так же, как я чувствую его. Но чутье подсказывает мне, что он не придет сюда и не придет за мной, по крайней мере, пока. - Она закрыла глаза и покачала головой. - Сначала я подумала, что это может быть он, потому что я знаю, что он хочет убить меня. Ему невыносима мысль обо мне, и он хочет затрахать меня до смерти. Но теперь я чувствую, что он идет не ко мне.
Писатель не знал, как относиться к ее предположениям.
- Тогда куда же он направляется?
- В Аббатство, - ответила она. Ее глаза казались рассеянными. - Рокстонское Аббатство. Там старая пуританская церковь и дом священника, построенные в колониальные времена. В 1800-х годах они был куплены католической епархией и использовались в качестве жилья для старых священников, а затем хосписа и даже психиатрической больницы для священников и монахинь, которые стали…
- Которые ёбнулись, - предположила Сноуи.
- И, как вы могли догадаться, - добавила Дон, - все старые горожане клянутся, что там водятся привидения.
Писатель слегка нахмурился.
- Меня не очень интересуют призраки, но я хочу знать, почему этот Тостолоб, после того как двадцать лет пролежал мертвым в морге и недавно был реанимирован, захотел пойти туда?
- Потому что это последнее, что он помнит. Именно там он был убит, скорее всего, он пытается найти труп своего отца...
Писатель, несмотря на извилины рассказа, ухватился за определяющий вопрос.
- Почему его труп там?
- Горожане убили его вскоре после того, как он изнасиловал нашу биологическую мать. Они замуровали его в подвале аббатства.
Писатель поднял палец.
- А что именно они замуровали?
Чарити пожала плечами.
- Кто знает? У нас есть только легенда, и легенда расколота.
- То есть, если легенда правдива... - Но тут он замолчал с едва заметным ликованием, увидев, что Дон и Сноуи вспомнили свои инструкции и купили ящик пива «Кольер». Он открыл одну из банок с большим нетерпением. - Если легенда верна, то труп твоего отца принадлежал либо инопланетянину, либо демону...
Чарити решительно кивнула.
- И именно туда мне придется отправиться – в аббатство.
- Звучит логично,- сказал Писатель. - Что означает... - Он посмотрел на Дон.
- Что? - рявкнула Дон. - Не нравится мне этот взгляд!
- Лучше всего тебе остаться здесь и послать дрона в адские врата, может, быть, тебе получиться найти Кейса.
- К черту его и к черту тебя! Я не останусь в этом гребаном доме одна!
Вполне понятная жалоба.
- Ладно, Сноуи останется с тобой и поможет, а мы с Чарити отправимся в аббатство. Но сначала давайте попробуем беспилотник.
- Это я должна увидеть! - воскликнула Сноуи со своим длинным, как у Лавкрафта, лицом. Она схватила большую хозяйственную сумку и поспешила к двери в подвал, Чарити последовала за ней.
Но как только Писатель собрался продолжить, Дон схватила его за рубашку и потянула назад.
- Ты трахнул ее, не так ли?
- Что? - спросил Писатель. - Кого?
- Чарити, вот кого. Мы со Сноуи поспорили, что ты оттрахаешь её, как только мы выйдем за дверь.
Но Писатель не побрезговал ложью и использовал знаменитую фразу Билла Клинтона:
- У меня не было сексуальных отношений с этой женщиной. - Он покачал головой, словно разочаровавшись в Дон. - Ты должна высунуть голову из сточной канавы, Дон. Здесь происходит серьезное дело. На карту поставлены жизни людей. Дурачиться не входит в мои планы. - Затем он поморщился на мгновение, когда вспомнил вязкий образ Чарити, дрочащей ему на свою грудь, а затем заглатывающей его руку целиком своим влагалищем. По крайней мере, у меня интересная жизнь...
Дальняя дверь внизу оставалась открытой (та дверь, в которой исчез Кейс).
- Я купила два беспилотника, потому что была распродажа «два по цене одного». Второй пригодится, если мы потеряем первый. И я купила несколько батареек дополнительной емкости. Парень в магазине сказал, что они работают сорок пять минут каждая, но батарея, которая поставляется с каждым блоком, уже имеет половину заряда. Этого будет достаточно для пробного запуска, а мы тем временем зарядим все остальные батареи.
Писатель был впечатлен.
- Это конструктивное мышление, Дон.
- Ну конечно. Я служила в армии – мы находчивы и думаем наперед. Как ты думаешь, как мы придумали использовать бальзамирующую машину, чтобы надуть член мертвого парня, чтобы мы могли потрахаться?
Писатель открыл рот, но ничего не сказал. Он не мог возразить ей. Сноуи подключила все батарейки, а Дон собрала дрона на столе-алтаре, где хранились старые гримуары Крафтера и другие колдовские предметы.
Чарити, казалось, сначала испытывала отвращение, рассматривая мертвое тело пастора Томми Игнатиуса, которое все еще висело на другой двери.
- Это действительно проклятая комната. Я действительно чувствую зло в ней.
- Должно быть, - ответил Писатель. - Многие были принесены в жертву здесь, насажены на пики в этих дверях, чтобы вызвать оккультное событие, которое в случае пастора Томми привело к открытию той дальней двери.
- Дверь в ад, - произнесла Чарити, уставившись на нее.
- Думаю, да, и мы скоро узнаем наверняка.
Грудь Дон выразительно выпятилась, когда она подняла пульт управления и объяснила:
- У меня есть дроны, которые поставляются с отдельными контроллерами, так что мне не придется беспокоиться о синхронизации устройства с моим мобильным телефоном. Все, что увидит дрон, мы увидим на этом маленьком экране, - экран размером с большую карточку, - и мы сможем слышать, потому что у дрона есть микрофон, он известен как зум-микрофон, который проецируется вперед, так что мы не услышим шума двигателя.
- И мы сможем все это записать? Образы и звуки? - спросила Чарити.
- Совершенно верно. Весь отснятый
