Готика белого отребья III - Эдвард Ли

Все еще глядя на него, все еще сжимая его руку, она кивнула.

- Я тоже. Но ведь это не поможет ответить на твой вопрос, не так ли? Инопланетянин или демон, а может, и то и другое? Для меня эта загадка гораздо интереснее. Астрофизики спорят бесконечно, наполовину убежденные в том, что Бог не может существовать, другая половина так же убеждена, что Бог должен существовать. Высший, чувствующий творец, говорят эти последние, является единственным объяснением существования Земли и, следовательно, существования человеческой расы. Библия говорит нам, что Бог создал Вселенную за шесть дней. Это абстракция? Это просто метафора? Я не знаю, но вот что я знаю: то, что мы только что видели на экране дрона, было настоящим библейским адом. Но, с другой стороны, безграничные археологические наблюдения показывают, что Бог на самом деле не божественная сущность, а чуждая. И это касается твоего личного размышления: почему не то и другое? Если Бог создал мир, то он должен был создать другие миры, и обитатели этих миров были бы кем? Нам придется думать о них как об инопланетянах. - Писатель пожал плечами. - У меня нет никаких проблем с этим, и я не думаю, что у тебя тоже они должны быть. Нет причин ограничивать себя только черным и белым. Мы знаем, что есть что-то большее, чем мы, потому что мы только что видели половину этого в подвале Крафтера. У людей нет интеллектуальных способностей, чтобы понять все это. Так оно и есть. Бог – творец всех миров, и если это правда, то Люцифер – его антитеза и во всех остальных мирах. Поэтому не важно, наполовину ты инопланетянка или наполовину демонесса. А ты вполне можешь быть и тем, и другим. Я тоже могу быть одним из них, мы все можем быть. Единственное, что имеет значение, это то, что мы все просто существуем!

Чарити улыбнулась и, казалось, почувствовала облегчение от этого тезиса, но Писатель знал, что он только что произнес какую-то интроспективную чепуху, чтобы вполглаза следить за формой ее груди в сарафане. «Чего бы я только не отдал, чтобы еще раз оказаться лицом у её дырки», - мелькнула у него в голове съежившаяся мысль. И конечно, судя по ее позе, по тому, как близко она сидела к нему и как крепко сжимала его руку, эта перспектива казалась вполне осуществимой. Однако Писатель понимал, что должен взбодриться и закончить самое ответственное – и самое скучное – дело.

- Итак, имея все это в виду, давай продолжим наш путь к... тому, что нас там ждет... - Он помог ей подняться, бросил последний взгляд на ложбинку между грудями и продолжил идти по тропинке. Несколько мгновений спустя она, казалось, запнулась и указала вниз. - Берегись этой штуки. Я чуть не споткнулась.

Писатель шагнул вперед, глядя вниз.

- Это странно. Он выглядит совершенно новым. - Он имел в виду здоровенный двухфутовый разводной ключ с ярко-красной ручкой. - Похоже на обычный разводной ключ.

С соответствующим выражением лица она задала логичный вопрос:

- С какой стати здесь, у черта на куличках, валяется разводной ключ?

- Понятия не имею, - ответил Писатель, и они двинулись дальше. «Мог ли рабочий уронить его?» - удивился он. Довольно большая штука, которую можно уронить и не заметить, а что здесь делал рабочий?

Чарити снова остановилась и воскликнула:

- И что, черт возьми, здесь делает эта большая коробка?

Писатель никак не мог удержаться от шутки. О, ты имеешь в виду большую коробку между твоих ног? Но затем он почувствовал мгновенный стыд от этой мысли. Он приблизился, нахмурив брови, и, конечно же, увидел большую картонную коробку, стоящую среди сорняков на обочине тропинки. Она была запечатана коричневой почтовой лентой, но на ней не было адреса, а сама коробка выглядела совершенно новой.

- Может, посмотрим, что в ней?

- А почему бы и нет, черт возьми? - Писатель наклонился, сорвал почтовую ленту, открыл коробку и уставился в неё.

- Да ты, блядь, издеваешься! - воскликнула Чарити.

То, что лежало в коробке, было совершенно новой (вы уже догадались?) кухонной раковиной.

О боже. Он смущенно посмотрел на Чарити.

- Так, давай лучше пойдём отсюда, что-то странно это всё.

- Подожди, - сказала она, - с какой стати кухонная раковина валяется здесь, в лесу!

- Думаю, мы никогда этого не узнаем, так что давай пойдем отсюда, - и он взял ее за локоть и повел обратно по тропе. У него было неприятное ощущение, что внезапное присутствие разводного ключа и кухонной раковины посреди густых лесов Западной Вирджинии предвещало что-то... ну... что-то явно не очень хорошее, и теперь он ещё начал чувствовать запах какой-то химии...

Он попытался изменить свое отношение на более позитивное, рассматривая это как приключение. Зачем им вообще понадобилось тащиться в это Рокстонское Аббатство? Но он решил, что имеет смысл довериться ее инстинктам. В конце концов, она сестра-близнец Толстолоба.

- Господи, святой Лавкрафт, Чарити, нам ещё далеко? Я скоро умру от усталости. - Пожаловался Писатель.

- Думаю, меньше мили, - сказала она, решительно шагая вперед. Но потом она как-то странно замедлила шаг и отдернула раскрытую ладонь. - Подожди, послушай, - она остановилась. - Там люди.

Угол заходящего солнца и положение тропинки среди деревьев позволяли различить резкие черные силуэты – силуэты двух приближающихся фигур. Писатель тут же подумал о двух безумных деревенщинах-реднеках и с неподдельным ужасом представил себе, как через несколько мгновений его заставят под острием ножа сосать грязные члены, но потом он вспомнил, что у него в сумке лежит большой пистолет. Во всяком случае, страхи Писателя испарились, когда две фигуры оказались двумя смотрителями парка в ожидаемой зелено-коричневой одежде и медвежьих шляпах Смоки, один был высокий, бородатый, темноглазый мужчина, а другая – стройная, но хорошо сложенная женщина с индонезийской внешностью.

- Привет, ребята, - поздоровался мужчина, - вам не стоит волноваться. Я рейнджер Гемсер а это мой напарник рейнджер Истмен. Похоже, вы вдвоем отправились в приятную прогулку.

- Совершенно верно, - сказал Писатель с облегчением, так как понял, что в ближайшее время ему не доведётся сосать грязные члены.

Потом Чарити добавила:

- Мы хотим посмотреть на Рокстонское Аббатство.

- Ну что ж, в таком случае вам нужно быть очень осторожными, - сказала женщина, мисс Истмен. - Будет не очень хорошая идея заходить внутрь – аббатство такое старое, что может рухнуть в любой момент.

- Мы только снаружи хотели посмотреть, - сказал Писатель, отметив тот факт, что мисс