Двуявь - Владимир Прягин

с четвертью по Москве. А до этой самой платформы можно добраться рейсовым челноком с медноярского космодрома. Встать, правда, придётся рано, деваться некуда.

Раз уж такое дело, можно и лечь пораньше, тем более что во сне он рассчитывает на подсказку из зазеркалья.

Рассудив таким образом, Юра поплёлся в душ. Вернувшись, завалился в постель и включил аналитическую программу «Постфактум», надеясь, что тамошняя дискуссия подействует как снотворное. Умники-политологи, пережевав последние вести из Вашингтона, пустились в воспоминания.

– Первый такой визит состоялся ещё в пятьдесят девятом, – сказал молодой ведущий в модных очках. – Наш тогдашний предсовмина Хрущёв посетил столицу Штатов, а также Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Де-Мойн в Айове…

– Я всё же хочу напомнить, – заметил собеседник, седой усач, – что Никита Сергеевич был в те годы не только председателем совета министров, но и первым секретарём ЦК. Именно этот партийный пост делал его главным человеком в Союзе. С тех пор, как вы знаете, ситуация изменилась – партия, при всей своей идеологической значимости, отошла от непосредственного управления государством. Был также упразднён ряд дублирующих структур, в том числе президиум Верховного Совета СССР. Совмин стал реальным средоточием власти, что значительно повысило эффективность работы…

Поток банальностей продолжал неторопливо журчать. Юра почувствовал, как тяжелеют веки. Он выключил телевизор и перед тем, как провалиться в сон, успел ещё удивиться, что балконная дверь распахнута настежь.

Как только экран погас, лиловатое марево над лоджией всколыхнулось и замерцало сильнее. Безликие фигуры шагнули в комнату, и Юра, глядя на них, вдруг вспомнил, что до звонка будильника ещё далеко, а значит, колокола в этот раз его не спасут. Эта мысль привела его в такой ужас, что он закричал и отчаянно, что есть силы, рванулся в явь…

Комната была пуста и тиха, дверь на лоджию надёжно закрыта. Судя по часам, он проспал всего минут десять.

Юра встал и, пройдя на кухню, заварил себе кофе.

Слегка успокоившись, он сообразил, что видение было не таким реалистичным, как утром. И свинцовая тяжесть не ощущалась – то есть, похоже, это был просто сон, банальный результат стресса, а не чьи-то злобные происки. Но всё равно мысль о том, чтобы снова закрыть глаза, вызывала тревогу и дискомфорт.

И телевизор смотреть не хотелось, лучше уж почитать – причём не с планшета, как он привык в последние годы, а на бумаге. Чтобы страницы шуршали умиротворяюще-мягко, а запах щекотал ноздри.

Пройдя в рабочий кабинет деда, он порылся на книжных полках. Чехов? Куприн? Нет, желательно что-нибудь поновее, поразухабистее. «Двенадцать стульев»? Неплохой вариант. Или вот, ещё лучше…

Взяв томик с «Белым Ферзём» Стругацких, Юра опять прилёг и погрузился в приключения Мака Сима, который внедряется в Островную Империю. Белые субмарины на базе, офицеры группы флотов «Ц» в увольнении, подходы к Адмиралтейству…

Минуты складывались в часы, а он всё читал, и спать не хотелось. Иногда возникала мысль – а как же подсказка из дождливого мира, которую он хотел получить во сне? Как он справится без неё? Но Юра отмахивался от этих вопросов, как от надоедливых мух, и уверял себя, что разберётся по ходу дела. Лучше обойтись без подсказок, чем лишний раз встречаться с «химерами»…

Он был на предпоследней странице, когда зазвонил будильник. Пробежав оставшиеся абзацы глазами, студент отнёс спасительную книжку на место и принялся собираться. Голова слегка гудела, но в целом самочувствие было вполне терпимым и бодрым. Одна-единственная бессонная ночь – это ведь, по сути, сущая мелочь для «здорового лба», как его обозвали давеча.

По утренней темени Юра вышел на станцию, доехал на электричке до Медноярска, а на вокзале пересел на маршрутку. «Черепашка», поднявшись в небо, развернулась к востоку, где наливалась краской заря. Космодром в Плакучей Балке сиял впереди по курсу, увитый гирляндами разноцветных огней. Корабли на бетонном поле казались сверху игрушками, разложенными под ёлкой.

У стойки регистрации в полусферическом здании терминала он оплатил заказанный тур. Нужная сумма, прощально пискнув, списались с его браслета. Впрочем, получилось недорого – любая экскурсия обходилась студентам в четверть цены, а денег ему дед оставил более чем достаточно.

Он отошёл от стойки – и нос к носу столкнулся с Тоней.

Юра даже испугался немного – не спит ли он до сих пор? Но нет, всё было реально; девчонка смотрела спокойно, с лёгкой ехидцей.

– Ты что здесь делаешь? – спросил он.

– А вот угадай с трёх раз.

– Как ты меня нашла? Откуда узнала?

– Ты, Самохин, конечно, любишь рассказывать сказки невинным барышням, но врать всерьёз совсем не умеешь. Я всё же не дурочка с переулочка, могу сложить два и два. Сам подумай – нас вызывают из Комитета, вещают что-то с многозначительным видом, а потом ты вдруг заявляешь, что должен срочно уехать. И я поверю, по-твоему, что это – случайное совпадение? Ага, разбежался! Я их там всех поставила на уши!

– Вот прям-таки всех?

– Ладно, ладно, не цепляйся к словам. Не всю «контору», конечно, а только нашего дорогого товарища Фархутдинова. Позвонила ему сразу же и сказала – или вы мне говорите, где Юра, или я не знаю, что сделаю!

– И как он отреагировал?

– По-моему, даже испугался немного, – она хихикнула чуть смущённо, но с ноткой гордости. – Перезвонил мне через десять минут, сказал, что ты экскурсию забронировал. Я чуть от возмущения не задохнулась! Ай да Самохин, думаю, ай да сказочник! «Срочно уехать надо», ага. Но потом чуть подуспокоилась, посмотрела, что за экскурсия, фотки полистала. И вижу – там эта скала с площадкой…

Тоня замолчала, нахмурилась, лицо её стало вдруг очень взрослым. Шагнув ближе, она спросила тихо, почти шёпотом:

– Юра, зачем ты туда летишь?

– Я не знаю, – сказал он, – правда не знаю. Просто подумал, что там тоже есть этот символ, как на Кавказе. Хочу поэкспериментировать.

– Почему меня не позвал?

– Ну, это…

– Решил поберечь, герой? А меня саму спросить не подумал?

– Блин, да пойми же…

– И слушать ничего не желаю! Нас вместе в это втянули – значит, вместе будем выпутываться. Понял, Самохин? Вместе! Можешь злиться, сколько угодно, но билет уже у меня. Имею право лететь, куда захочу.

– Понял, понял, – он обнял её. – Не ругайся, отважная эскапистка.

– И не смей обзываться! – пискнула Тоня.

– Молчу как рыба.

Орбитальная платформа «Центр-4», куда их через полчаса доставил челнок, была похожа на крестьянские дровни для великана, которые кто-то сдуру вытянул в космос. Суда и судёнышки, подсвеченные неутомимым солнцем, роились вокруг снежинками.

Студенты, миновав шлюз, побродили по коридорам с искусственной силой тяжести и без особого