Мой Однолюб. В его сердце другая - Лина Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девяносто девять, девяносто восемь и так далее…
Ваня снова набрасывается на покрасневшие от едва ощутимой щетины нежные полушария. Прикусывает сосок зубами и тут же зализывает.
Ранит и тут же лечит. Всегда.
Чувствуя протест, назревающий у меня внутри и стремящийся вот-вот выйти в виде отказа, переключается на поцелуи, будто с ними еще не закончил. Решаю использовать время по максимуму и по-хозяйски обхватываю его торс.
Досчитав до семидесяти четырех, буквально на несколько секунд впадаю в вакуум и пропускаю счет на шестьдесят и пятьдесят, потому как таких эмоций от обычных поцелуев, я никогда не испытывала. Это не секс, это реально что-то большее.
Шум в ушах постоянно сбивает. Сердце стремится усилить звук стуков до того же уровня.
Но к сорока восьми я старательно привожу себя в порядок и снова становлюсь той же Таей. Застегнутой на все пуговицы внутренне, но с полуобнаженной грудью внешне.
Соболев забывается и больно кусает мой язык, я реагирую — все-таки шиплю ему в рот, словно королевская кобра, параллельно пощипывая бугристые мышцы на спине. Ваня сбавляет темп, с которым орудует языком, и, обхватив мое лицо, целует уже нежнее и глубже.
Это извинения?
Я отпихиваю его и снова притягиваю, как на качелях.
— Ну чего ты, Тай? — шепчет он, трудно дыша.
Резким движением привлекает мои бедра к себе. Его член подрагивает от возбуждения, это я даже через одежду чувствую.
— Тридцать, Соболев, — зачем-то шепчу яростно, и сама его целую.
— Че за тридцать? — отклоняется он, но я возвращаю голову себе.
Смотрит непонимающе, приподнимает брови. Раздувает ноздри.
Он максимально заряжен, возбужден и, кажется, опасен, но я не боюсь.
— Уже пятнадцать. Ты много болтаешь.
Напоследок ухватываюсь за цепочку на его шее и тяну к себе. Острые соски касаются горячей кожи, это вызывает спазм между ног. Одновременно приятный и болезненный.
Я хочу этого проклятого Соболева, черт возьми.
Но если и дальше буду идти на поводу своих желаний, от моей самооценки ничего не останется. На ней уже все кому не лень потоптались. Мужчины так уж точно. И Роберт, и сам десантник.
Зажмуриваю глаза, оканчивая счет. Размещаю ладони на каменной груди и с силой вытягиваю руки.
— Что случилось?
Светлые глаза смотрят на меня осоловело.
— Ты неправильно понимаешь смысл слова «самообслуживание», — выговариваю твердо.
Взглядом предупреждаю, что это не шутки и не флирт.
Одним движением поправляю топ. Ваня с сожалением смотрит на то, как закрываются «ворота в рай».
— Это какая-нибудь игра? — интересуется хрипло. — Возбудим и не дадим?
— Ты сам начал.
Он сжимает зубы. Снова обнимает, но я, прикрыв глаза, произношу:
— Уходи, Вань. Секса между нами не будет.
— Почему это?
— Мне одного раза хватило. Трахаться без отношений — не особо для меня. Я так не хочу.
— В смысле? — удивляется он. — Ты в прошлый раз сказала, что тебе отношения не нужны?
Вот что-что, а память у него шикарная, черт возьми.
— Но это ведь не значит, что я буду спать с тобой без них, — округляю глаза. — Зачем мне это? Было и было. Просто забудем.
— Глупости, — усмехается он. — Я тебя хочу. Ты — горишь вся, я вижу. Давай удовлетворим друг друга. К чему эти условности. Зачем надо все усложнять?
— А завтра что? — Смотрю на него в упор.
— Завтра? — хмурится.
— Ну да… пойдешь удовлетворять другую?
— Хорошего ты обо мне мнения, — закатывает он глаза и, мазнув взглядом по все еще возбужденным соскам, выделяющимся на белом топе, подхватывает футболку с пола.
Закусив губу, с сожалением наблюдаю, как его туловище, как музейный экспонат, накрывается черным чехлом.
— То есть ты больше ни с кем…
Ваня останавливает мою речь вспышкой в серо-зеленых глазах.
— Можно покурю? — кивает на окно и бьет ладонью по карманам шортов.
— Покури, — пожимаю плечами.
Не потрахался, так хоть покуришь.
Пристально наблюдаю, как он открывает створку, подкуривает сигарету и затягивается. Оборачивается и смотрит на меня.
Вдруг улыбается.
Словно что-то задумал, блин.
— Окей, Тайчонок, — шутит. — Что, по-твоему, кроме как хранят верность друг другу, делают люди в отношениях?
Размышляю, разглядывая свой белоснежный потолок. Мы о чем вообще? Он снова отношения хочет?
— Они ходят на свидания.
— Как часто?
— Минимум один-два раза в неделю, думаю, — с видом знатока изрекаю.
Соболев хмыкает, делает смачную затяжку и отворачивается к окну. Стряхивает пепел на улицу.
Сложившаяся тишина обрывается вопросом:
— У тебя уши не болят?
Недоуменно исследую широкую спину, которую только что наглаживала похлеще утюга.
— Нет. Не болят.
— Эпилепсии нет?
— Нет, — фыркаю.
— Психических заболеваний? — спрашивает он со смешком.
— Ты прикалываешься, Соболев? — Не разделяю его радости и спрыгиваю со столешницы.
Ваня тушит сигарету об отлив и закрывает окно.
Выкидывает окурок в мусорное ведро под мойку и рывком тянет меня к стене. Серьезно смотрит на мое пылающее лицо. Нависая сверху, аккуратно заправляет выбившиеся пряди за ухо и с кивком произносит:
— Будет тебе свидание, королева.
Глава 29. Тая
«Выходи. Я внизу»
Получив эсэмэску от Вани, бросаю последний взгляд в зеркало.
Волна из волос блестит похлеще, чем на финал конкурса красоты: идеально-ровный тон лица, подчеркнутые румянами, высокие скулы и блеск с шиммером на губах.
Офигеть. С Соболевым на свидание… на настоящее.
Платье — лучшее, что у меня есть. Светло-голубой шелк, практически тон в тон совпадает с цветом глаз. А еще оно такое узкое, что съесть в нем я смогу разве что воздуха пару ложек. Надеюсь, Ваня забронировал ресторан с не очень вкусной кухней.
Втянув живот, застегиваю тонкие серебристые лямки на босоножках и, подхватив сумочку для телефона и ключей, спускаюсь на лифте. Пока иду к черному «Рэнж Роверу» и одинокой фигуре возле него, кожа под платьем, кажется, плавится, а спина усеивается мурашками.
— Пиз-дец, — трудно вздыхает Ваня и незаметно поправляет брюки.
— Это вместо «привет»? — приподнимаю брови.
Неплохо для приветствия. Ослепительно улыбаюсь и отбрасываю волосы за плечо.
Пока Соболев заторможенно открывает тяжелую дверь передо мной, одобрительно осматриваю черные брюки и белую футболку, рукава которой симпатично облегают бицепсы. А еще он точно подстригся, так как «ежик» из волос стал короче. Хочется пройтись по нему пальцами, но я сдерживаюсь.
С удивлением встречаю жаркий поцелуй в губы. Будто мы и правда… в отношениях. Обхватываю крепкую шею и чувствую, как слабеют ноги.
Зачем я вообще придумала это свидание?
— Ты уверена, что нам надо это свидание? — вторит моим мыслям Ваня, плотнее привлекая к себе. — Может, ну его, Тай? Поедем ко мне?
Р-р-р.
— Тогда я пошла, — дергаюсь.
