Даруй им покой - Валерия Вэл

судьбу своих подданных, и если Гаррет снова выкинет что-нибудь подобное, то будет наказан, как любой слуга, невесть что о себе возомнивший. Так что Гаррету волей-неволей пришлось присмиреть.

Дирхарт напряг все свое воображение, пытаясь представить Гаррета присмиревшим. Получилось плохо.

– Так что будьте осторожны. Если Гаррет и вас вызовет на дуэль, а вы его случайно убьете, барон разгневается уже на вас.

Эрмина рассмеялась звонким колокольчиком, но почти сразу замолчала, глядя на плети свисающего над их головами плюща. Дирхарт заметил, что, несмотря на шутливый тон, девушка отнюдь не весела и смех ее был скорее деланым, чем искренним.

– Госпожа моя, – произнес он как можно более мягко. – Вы ведь не для того меня ждали, чтобы сказать о Гаррете, верно?

То ли его ободряющий тон сделал свое дело, то ли Эрмина просто собрала всю свою решимость, но она твердо кивнула, не отрывая взгляда от колышущихся листьев.

– Верно. Не для того… – Она запнулась, потом резко повернулась к Дирхарту: – Вы служили сэру Джеффри?

– Да, миледи.

– Нет. Вы никогда ему не служили. Отец хотел предостеречь меня от знакомства с вами и рассказал о вас… возможно, больше, чем следовало.

Дирхарт улыбнулся.

– Не представляю, миледи, что он мог обо мне рассказать. Но, судя по вашему тону, вы знаете обо мне больше, чем я сам.

– Вы не тот, за кого себя выдаете. Зачем вы это делаете?

Дирхарт продолжал улыбаться, этим слегка сбив с толку Эрмину, ожидавшую другой реакции на ее слова. На самом же деле он мучительно не понимал, что ответить. Заморочить девушке голову – не такой уж труд, да только не в этой ситуации. Эрмина, раньше его справившись с заминкой, смотрела со спокойным вопросом в глазах. Ничего не придумав, Дирхарт прогнал с губ бесполезную уже улыбку и прямо спросил:

– А вы, миледи? Зачем вы завели со мной этот разговор?

– Потому что сэр Джеффри собирался просить моей руки.

– Простите, миледи, я все равно не понял.

– Вы связаны с тем, что… – Она осеклась, будто проглотила тяжелый комок, застрявший в горле, и спокойно продолжила: – Отец рассказал мне о вас такие вещи… впрочем, возможно, сгустил краски, не важно. Если опустить все неприятное, то он сказал, что вы – человек, берущийся за любые поручения. Абсолютно за любые… за которые или хорошо платят, или отправляют на виселицу. Он хотел испугать меня, чтобы я вас избегала. – Эрмина горько усмехнулась. – Отец не знает, что я после всего произошедшего разучилась пугаться. Но чтобы я могла быть с вами откровенной, мне сперва нужна ваша откровенность.

– Что ж, миледи, как вам будет угодно. Думаю, сэр Роберт впрямь сгустил краски… не очень сильно. Я достаточно откровенен?

– Да. – Эрмина немного помолчала, глядя на свои сцепленные на коленях руки, потом вновь подняла взгляд. – Отец не мог не доложить о вас сэру Уильяму. Но вы остались на службе. Более того, все выглядит так, будто сэр Уильям особо выделяет вас. И тогда я сопоставила две вещи. Исчезновение сэра Джеффри, сильно осложнившее жизнь сэра Уильяма, и ваше появление. Вы должны узнать, что произошло? Это так? Вы должны узнать о судьбе сэра Джеффри?

Дирхарт кивнул.

– И вы узнали?

– Увы, миледи.

– Я – его невеста. Я имею право знать.

– Имеете, миледи. Клянусь, я бы не стал скрывать от вас, если бы сумел узнать хоть что-то о судьбе сэра Джеффри. Но пока… – Дирхарт покачал головой.

Эрмина снова сцепила на коленях тонкие пальцы. Приподнятые корсетом и едва прикрытые кружевом изящные полукружья ее груди слегка вздымались перед самым лицом почтительно склонившего голову Дирхарта. Пышный подол ее платья цеплялся за отворот его ботфорта. Эрмина подняла глаза.

– Я сама наняла бы вас, но отец не позволит мне.

Ее взгляд был таким, что Дирхарт не знал, чего ему больше хочется – сжать ее в объятиях или упасть перед ней на колени. Стараясь, чтобы она не прочла в его глазах ничего, что могло бы ее смутить, он тихо ответил:

– В этом не было бы нужды, миледи. Я поклялся, что сообщу вам. У вас впрямь есть на это право, и наем тут ни при чем.

– Я должна рассказать вам. Если вы вправду клянетесь… Наверное, это поможет вам. Той ночью Джеффри должен был встретиться со мной. Той ночью…

Залы, переходы и лестницы замка постепенно погружались в темноту. С некоторых пор ночь перестала нести Эрмине одни лишь сновидения. Теперь то, что раньше принадлежало только снам и мечтам, происходило с ней наяву. Этот мужчина – такой, какие обычно приходят лишь в грезах, – был реальным. Реальными были его ласкающие взгляды, его комплименты – почтительные и изысканные, но все равно вызывающие краску на щеках. Его гордая осанка, удивительно красивое лицо, изящные манеры, его благородное происхождение, его богатство, его светскость – все это походило на грезу, но было реальностью. И уж совсем головокружительным оказалось то, что однажды отец позвал Эрмину и сказал, что сэр Джеффри Холл намерен просить ее руки, едва только закончит с возложенным на него поручением его сюзерена, графа Ормонда, устроить брак барона с дочерью графа.

И вот, дождавшись, когда свет погаснет во всем замке, Эрмина выпорхнула из спальни навстречу сновидению, вот уже которую ночь происходящему с ней наяву. Мышкой проскользнув под темными арками, она миновала залитый лунным светом двор и вбежала под тень деревьев сада.

Вокруг стояла такая тишина, что Эрмине, только что счастливо замиравшей в ожидании объятий любимого, вдруг стало не по себе. Едва колыхались под ночным ветерком кусты, белели в темноте розы, даже ночные пташки посвистывали где-то в отдалении. Девушку охватило ощущение одиночества. Пройдя еще немного до укромного места, где обычно ее ждал Джеффри, она убедилась – неприятное чувство не обмануло. Их скамейка была пуста. Темные кусты, только что бывшие притягательными и загадочными, сейчас показались чуть ли не зловещими.

Эрмина зябко обхватила руками плечи и оглянулась на пустую темную дорожку у нее за спиной. Она успела изучить будущего жениха – легкомыслие было не в его характере. Если что-то его задержало, это что-то было серьезным. Уверяя себя, что ее дрожь вызвана ночной прохладой, а не тревожным предчувствием, девушка села на скамью и стала ждать.

Несколько раз она вздрогнула, когда в шелесте листвы ей почудились осторожные шаги, но дорожка перед ней оставалась пуста. Походка Джеффри всегда была быстрой, очень часто – стремительной, и Эрмине трудно было представить его ступающим медленно и осторожно. Совсем близко за скамейкой снова раздался тихий шелест, и испуганная Эрмина вскочила, оглядываясь. Никого. Только где-то далеко за крепостными стенами раздался крик ночной птицы, похожий на издевательский хохот безумца.

Едва не плача, она снова опустилась на скамью, и в этот момент ей показалось,