На пути к войне - Чарльз Ингрид

Палатон заметил, что ставит безопасность Рэнда превыше собственного долга перед Чо, и это наполнило его горьким чувством. Иногда в истории случались противоречия между чоя, его Домом и планетой… к примеру, конфликты тезара с тезаром. Думая об этом, Палатон не стал дожидаться, пока Гатон передаст запрошенные им материалы, а включил связь и вызвал школу Голубой Гряды.

– Школа Голубой Гряды. Хаторд слушает.

Палатон обнаружил, что широко улыбается при виде появившегося на мониторе Хата – крепкого, коренастого старины Хата, с его широкими плечами, которые стали только крепче от бремени ответственности за всю летную школу.

– Хат!

Глаза чоя стали огромными, как блюдца.

– Палатон! То есть наследник Палатон, – поправился он, почтительно склонив голову.

– Забудь об этом, Хат. Я помню тебя еще подростком, да и ты видел, как я болтался на ремне, свалившись с утеса. Если я и стал наследником, то только потому, что Паншинеа счел меня полезным, а я был достаточно глуп, чтобы согласиться помочь ему.

Хат вновь удивленно уставился на экран.

– И тем не менее, существуют правила. Поздравляю.

Руки Хата были не видны на экране, но Палатон воскресил в памяти его пожатие – обычное искреннее пожатие представителя Земного дома, пытающегося примирить вечно враждующих с кем-нибудь чоя.

– Спасибо, – ответил Палатон.

– И добро пожаловать домой, – Хат сдвинулся в сторону, открывая вид за своей спиной, но больше не добавил ни слова. Должно быть, в его комнате был кто-то еще, но несмотря на то, что Палатон настроил угол обзора, он ничего не заметил.

– Спасибо. Я верну тебе список выпускников через Гатона.

– Отлично. Курсанты уже волнуются, – на мгновение лицо Хата просияло, и улыбка прогнала выражение усталости. Но Палатону было досадно видеть, с каким напряжением он спросил: – Чем могу тебе помочь?

– Мне нужен мемориальный список всех тезаров, которых мы потеряли.

Хат отвел глаза.

– У нас не было времени составить его. Моамеб делал так, но его сведения уже устарели. Разумеется, в Чаролоне есть подобная информация, поэтому я и не стал дублировать ее здесь.

Подобно Палатону, Хат знал, что список имен погибших товарищей обязан находиться в школе, где его постоянно просматривали тезары. Палатон долго не был в школе, но Хаторд находился там постоянно. Он лгал Палатону.

– Полагаю, ты уже слышал сообщение о введении цензуры. У меня снова неприятности.

– И, как обычно, по множеству справедливых причин, – раздраженно подтвердил Хат.

– Есть более важная верность, чем верность своему Дому, – напомнил ему Палатон. Он не мог выразиться напрямую, ибо если бы сделал так, то и без того ненадежная связь между ним и Хатом прервалась бы навсегда.

Хат неохотно взглянул ему в глаза. – Жаль, что я ничем не могу помочь тебе.

Он отвергал узы товарищества и связь между ними. Палатон кивнул, проговорив:

– Понимаю, – хотя ничего не понимал, и попрощался, выключив монитор прежде, чем дождался ответа.

Недар вышел из дальнего угла кабинета, где он был не виден на экране.

– Как думаешь, что ему надо?

– Похоже, он пытается выяснить, доставили ли сюда твой труп, – горько отозвался Хат.

– А! Знаешь, я и забыл, что меня считают погибшим, – пилот рассмеялся, падая в излюбленное кресло Хата. – Проблемы Палатона почти заставили меня позабыть о своих собственных.

Хат устроился во втором кресле, не слишком приспособленном для его массивного тела. Вряд ли оно смогло бы долго выдержать внушительный вес, Хат сидел в напряжении.

– Если бы он знал, что ты здесь, – сказал Хат, – он уничтожил бы Голубую Гряду, лишь бы добраться до тебя.

– И он ожидал, что ты донесешь обо мне? – брови Недара изогнулись. Он взял бокал с бреном. – Однако он напомнил мне нечто, что я уже позабыл. Мы – тезары. Мы – больше, чем кровная родня, – он приложил край бокала к подбородку. – Иногда из уст врагов узнаешь явную, несомненную истину…

– О чем ты говоришь? – спросил Хат, и на его лице промелькнула растерянность.

– Погоди, дай мне немного подумать. Попозже я все скажу тебе, – задумчиво отозвался Недар. Он поднял бокал и одним глотком выпил брен.

Если он не мог рассчитывать даже на поддержку своих товарищей, оставалось только пойти в Сету. Если очищение снимет с него бремя вины, пусть будет так. Однако Йорана была недовольна, когда Палатон сообщил ей о своем решении.

– Не делай этого, – Йорана покачала головой. От напряжения исказились узоры на ее лице, сморщился нос и натянулся верхний прозрачный слой кожи. – Не советую. Я не смогу защитить тебя внутри храма.

– Там мне ничто не будет угрожать, – ответил Палатон. – Даже Земной дом не сможет позволить себе такой выходки.

Йорана положила руку на лоб, как будто ее пронзила внезапная боль.

– Позволь напомнить тебе, что именно Земной дом готовил покушение на тебя в прошлый раз, в этих же стенах.

– Помню. Но у нас нет доказательств, что убийца охотился именно за мной. Возможно, его целью был ослабевший Паншинеа. – Если бы только Палатон мог открыться ей, он назвал бы десяток врагов, которым была выгодна его смерть.

Слабый блеск появился в глубине ее глаз.

– Сейчас обстоятельства ничуть не изменились. Если в прошлый раз жертвой был ты, то теперь ты вновь подставляешь себя под удар. Если жертвой был Паншинеа, нет лучшего способа ослабить его положение, чем прикончить тебя именно сейчас. Он выпрямился в кресле.

– Твои доводы убедительны, но вряд ли я соглашусь с ними.

– Плохо же я выполняю свой долг, если не могу даже переубедить тебя.

– У меня нет другого способа выяснить, удастся ли мне совершить то, на что я надеюсь, если не решусь на этот шаг. Прелаты требуют от меня согласия. Я уже пренебрег многими обычаями, священными для Домов, обратившись к Заблудшим. Я не могу позволить себе нарушить еще одну традицию, – он швырнул отчет на стол. – Похоже, Ринди поддержит меня в этом решении.

– Риндалан сейчас слишком близок к Вездесущему Богу, чтобы отчетливо видеть Чо, – Йорана шагнула ближе. – Я очень люблю старика, но годы мешают ему судить здраво.

– А что ты скажешь о его помощнике, Кативаре?

– В нем я не уверена. – Йорана замолчала. Лучи заходящего солнца пробивались в комнату и играли на ее бронзовых взъерошенных волосах. Она привлекала его взгляд, как мотылька привлекает свет фонаря.

Палатон обнаружил, что он уставился на Йорану, не мигая, и одернул себя.

– О его прошлом что-нибудь известно?

– Да. Он проделал большой путь за те годы, пока ты был в изгнании. По-видимому, совету нужны молодые, и он делает все возможное, чтобы заслужить их доверие, – она пожала плечами.

Палатон заметил, что он улыбается.

– Из всех народов нам больше всего не пристало забывать об интуиции.

– Да, ты прав, – она улыбнулась в ответ.

– И тем не менее я должен выбрать этот путь, – нехотя добавил он. Он чувствовал, как перед ним открывается еще одна возможность. Палатон вспомнил, что отнимает у Йораны время, но ему не хотелось отпускать ее. – А что бы сделал Паншинеа?

Йорана тщательно обдумала его вопрос. Ее голоса прозвучали задумчиво:

– Паншинеа бы решился, надеясь сотворить чудо из простого камня. И если бы не смог его сделать, он отважился бы на все, чтобы создать иллюзию.

– Ты хочешь, чтобы я сотворил чудо?

– Достаточно будет того, если ты выберешься оттуда живым, – Йорана сделала несколько шагов к выходу и обернулась. – Мы даже не знаем, повлияет ли это на отмену цензуры.

– Да, не знаем. Но больше я не могу сидеть без дела, Йорана. Не могу постоянно повторять, что у меня нет выбора. Сейчас он появился и я его сделал. Если выбор окажется неправильным, так тому и быть. Но и они, и ты, и даже Паншинеа забываете, что как тезар я чертовски хороший боец. Я не позволю так легко справиться с собой.

Она слегка улыбнулась, почувствовав решимость в его голосах.

– Ладно, ты прав. Я забыла, что ты пилот, помня только о том, что ты наследник. Я все устрою, – и она вышла. Палатон смотрел ей вслед, пока она не скрылась, и лишь тогда вновь позволил себе погрузиться в размышления.

Что такое пилот без силы, позволяющей ему повелевать Хаосом? Кто он сейчас? Каким будет завтра? Разве так важно, кем он был и кем является сейчас? Йорана даже не представляла, какую задачу поставила перед ним.

Кативар излучал юность так же, как Риндалан – мудрость. Он вошел в комнату Рэнда пружинистым шагом, и наблюдая за ним, мальчик задумался, неужели дети чоя так же ловки, как акробаты и балерины, и касаются земли только затем, чтобы оттолкнуться и вновь взмыть в воздух. Он не знал, как взрослеют чоя, он был молод и среди людей, и среди чоя, но каким считался Кативар? Достаточно взрослым, чтобы занять положение помощника Риндалана… но Рэнд знал, хотя это и осталось невысказанным, что замена Риндалана Кативаром совсем не равноценна.