На пути к войне - Чарльз Ингрид

Риндалан издал булькающий смешок.

– Он ковыляет, как ребенок, – произнес старый чоя. – А ты гордишься им, как молодой отец.

Рэнд рассмеялся, когда Палатон смущенно хмыкнул. Его темные волосы поблескивали под редкими лучами солнца, проникающими на широкую веранду.

– Это лучше, чем кое-как хромать от стены к стене, – Рэнд глубоко вздохнул и сел. С веранды открывался вид на обширные парки, цветники и сады дворца. – Воздух пахнет совсем иначе. Не знаю, что это такое и как описать это ощущение…

– Возможно, тебе никогда не хватит на это слов, – Палатон подошел поближе, не спуская глаз с человека. – Я побывал на многих планетах, и различия каждый раз изумляли меня, но тонкости их разнообразия не всегда можно уловить, – он глубоко вздохнул. – Оставлю вас вдвоем. Гатон назначил мне встречу, к тому же пора решить вопрос с Заблудшими.

– Как ты намерен поступить с Малаки?

– Что я могу поделать? Я уже предупреждал его. Он ждет от меня того, чего я не в силах дать. Улицы необходимо очистить, Заблудших вернуть домой. Ясно, что конгресс не примет меня и не станет дольше терпеть эту забастовку. Придется разобраться с этой ситуацией как можно скорее, – Палатон положил руку на перила веранды, собравшись уходить, но Ринди умоляюще поднял руку.

– Подожди еще одну-две минуты, чтобы встретиться с Кативаром. Ты обещал мне.

– Я делаю все, что могу, но они слишком часто отвлекают меня на бесполезное подставное лицо, – Палатон обернулся, услышав за собой шаги. Плотная фигура Кативара раздвинула шторы на двери и оказалась на веранде.

Палатон взглянул в недовольные, холодные синие глаза. Затем Кативар обернулся к Ринди и сжал его в объятии, от которого, казалось, захрустели кости старого чоя. Ринди добродушно охнул.

– Довольно, Кативар! Я уже слишком стар для таких приветствий.

Удовольствие промелькнуло на лице молодого священника, он выпустил Риндалана и поставил перед собой.

– Ты уезжаешь слишком надолго, Ринди. Я не согласен исполнить твою просьбу. Ты нужен здесь, дома, – его глаза метнулись в сторону Рэнда. – Это и есть тот человек, который вызвал так много хлопот?

– Да, – коротко отозвался Палатон.

– На вид он едва ли кажется опасным, – Кативар протянул руку. – Надеюсь, ты не откажешься от рукопожатия?

– Не откажусь, – Рэнд осторожно пожал руку чоя – этот жест был знакомым ему и все-таки чужим.

Молодой священник облокотился на перила веранды.

– Ринди говорил мне, что намерен пуститься в превратности политики на Скорби, хоть чем-нибудь помочь Паншинеа. Я мог бы поспорить, но он – мое начальство, и я, разумеется, проиграл бы этот спор. Но единственное, с чем я согласен – что вам понадобится мое присутствие для поддержания равновесия здесь, в Чаролоне.

– Прежде всего надо найти это равновесие, – сухо заметил Палатон.

– В самом деле, – Кативар вновь улыбнулся. – Поэтому буду рад сообщить вам новость, о которой еще не знает даже Ринди.

Старый чоя повернулся, его жидкие волосы растрепались на легком ветру, а роговой гребень, казалось, поднялся при звуке голосов.

– Что за новость?

– Совет Прелатов просит об очищении. Знаю, у Палатона мало времени на исполнение этого ритуала, но я смог уговорить их позволить ему воспользоваться храмом Земного дома здесь, в Сету, а не путешествовать через всю страну. Как только он пройдет ритуал очищения и будет принят Прелатами, конгресс не сможет продолжать выражать свое недовольство.

– Очищение? – изумленно воскликнул Риндалан, а Палатон заметил:

– Да, это будет двухголовый драт.

– Драт?

Чоя взглянул на Рэнда.

– На трейде это означает «змей». Благословение о двух концах, – он сел в кресло и забарабанил пальцами по подлокотнику. – Нельзя ли уклониться от него?

– Вероятно, можно, но не стоит, – ответил Кативар. – Наследник Палатон, это даст Домам возможность узнать, что ваш бахдар горит ярко и чисто, несмотря на случившееся в прошлом, и что наследник престола – сильный и здоровый чоя. Нам необходимо знать об этом, чтобы доверять вам, принять вас, как наместника Паншинеа. Зная о вашем здоровье, конгресс не сможет пересматривать принятые вами решении. Как только это случится, вы обретете необходимое равновесие. Ринди, – и блестящие синие глаза обратились к старому чоя, – разве ты не согласен со мной?

Ринди завозился в кресле, по-видимому, устраиваясь поудобнее в своих просторных одеждах.

– Не знаю… я еще не могу прийти в себя, – он поднял глаза. – Думаю, это может дать преимущество, большее, чем только завоевание надежного положения.

– Что же это за преимущество?

– Тонкое напоминание Заблудшим о том, что имеешь ты и чего лишены они.

Лицо Палатона оставалось непроницаемым.

– Но тогда мне придется на время оставить Рэнда.

– Да, этого не избежать. Он еще не совсем оправился, на улицах Чаролона он будет подвергаться слишком большой опасности, – Ринди скрестил ноги и положил ладонь на выступающую под одеждой коленную чашечку.

Палатону было нечего возразить. Он не мог обнаружить свою слабость перед священниками. Рэнд повернулся лицом к цветнику, боясь, что новый Прелат заметит выражение его лица. Колебания Палатона продолжались всего несколько секунд. Ритуальное очищение для тезара было всего лишь прохождением обычных церемоний. Оно не могло восстановить бахдар, хотя в этом были уверены столетия назад.

Тем не менее при очищении могла открыться его опустошенность.

Это все равно случится – раньше или позже. Палатон заметил, как пристально наблюдает за ним Ринди. Лучше сейчас, решил он – там, где жизнь, там и надежда.

– Ладно, – произнес он, – я попрошу Гатона сделать все необходимые приготовления. Когда состоится очищение?

– Лучше бы поскорее, – ответил Ринди. – Тогда я смогу побыть в это время с мальчиком.

– Со мной ничего не случится, – запротестовал Рэнд, но на его тихий голос никто не обратил внимания.

– Отлично, – ответил Кативар. – Я сообщу об этом совету.

Палатон встал.

– Приготовьте все, – произнес он, слегка повысив голоса, – но Рэнд останется со мной.

Ринди застыл, от него по всей веранде распространилось шоковое поле.

– Палатон, это же священное очищение. Траскар присмотрит за ним в твое отсутствие.

– Я – защитник Рэнда. И на Чо, и на других планетах многие хотели бы воспользоваться такой возможностью, и я не намерен давать им шанс, – он спокойно выдержал ледяной взгляд Кативара. – Сделайте все, что следует.

Прелат опустил подбородок и поклонился.

– Как будет угодно наследнику Палатону.

– Не можете же вы оставить меня здесь! – кричал Беван, цепляясь за руки зарита, пристегивающего его ремни.

– Мы привезли тебя сюда. Что ты будешь делать дальше – твоя забота, – ответил зарит.

– Но это же капсула!

– Внутри крейсера. Мы запустим его. Несомненно, тебя подберут где-нибудь на орбите.

– Не делайте этого! – Беван боролся с паникой – и от неспособности как следует видеть, и от благодушия зарита.

– Больше мы ничем не сможем тебе помочь. Без пилота мы не в состоянии увезти тебя с планеты. Ты окажешься на орбите, и капсула катапультируется прежде, чем разрушится корабль. В ней ты спасешься от возможных преследователей. А затем окажешься где-нибудь возле маршрутов спасателей Союза. Чего же тебе не нравится?

Беван оглядел стены капсулы.

– Я умру здесь, – пробормотал он, чувствуя, как сжимается его горло.

– Зато окажешься за пределами планеты. Это все, на что мы способны, – зарит помолчал. – Прости, Беван. Больше я ничего не смогу тебе пообещать.

Беван почувствовал, как ремни стянули его грудь и руки, и он повис над полом капсулы, чтобы выдержать перегрузки при запуске крейсера или приземление на орбитальной станции. Инстинктивно он стремился ослабить ремни и освободиться.

Зарит пробежал мохнатой рукой по пульту.

– Мы все проверили. Запасов еды и питья тебе хватит на три недели. Наверняка за это время кто-нибудь услышит твой сигнал и подберет тебя. Это спасательная капсула, она предназначена для выживания.

Беван крепко зажмурился. Когда он открыл глаза, ауры предметов и туман перед ними исчезли. Он увидел направленные на него зеленые глаза зарита.

– Я принимаю вашу помощь, – произнес он, с трудом сглотнув. – Это все, что мне остается.

Зарит кивнул. Шерсть на его щеках встала дыбом.

– Чего же еще! – произнес он.

Окружающий их металл и пластик резко завибрировали. Прозрачные, круглые уши зарита приподнялись и прижались к голове.

– Вскоре начнется запуск, – произнес зарит. – Мне пора идти.

– И мне тоже, – с горьким юмором отозвался Беван. Он просунул руку через ремни. – Спасибо тебе и всем твоим собратьям.

Он скорее почувствовал, чем увидел мягкое, но сильное пожатие существа. Зарит вышел, и люк капсулы закрылся надежной дверцей. Беван задрожал в паутине ремней. Он с трудом переносил перелеты. По пути на Аризар его поддерживало только спокойствие и уверенность Рэнда… и внимание Алексы. Казалось, прошла вечность с тех пор, как они были курсантами, предвкушающими таинственное будущее в странной школе. А теперь ему было нечего ждать.